– У нее был парень, – сказала она, вернувшись в спальню и принимаясь за осмотр ящиков ночного столика. – Презервативы, масло для тела.

– Может, они расстались со скандалом. Новый замок всегда врезают, если у бывшего приятеля были ключи от старого. Вряд ли ему понравилось, что его выставили за дверь, – предположила Пибоди.

– Вряд ли, – повторила за ней Ева, – но в таких случаях обычно присутствует сексуальное насилие. Проверь ее мобильник на входящие и исходящие за последнюю пару дней. Я пока закончу осмотр помещения.

Она вышла, вновь осмотрела гостиную. «Будь это любовная ссора, – подумала Ева, – «бывший» первым делом начал бы ломиться в дверь. «Ну, давай, Нэт, черт тебя побери, открой мне дверь! Нам надо поговорить!» Если парень сильно разозлен, а дверь хлипкая, он вполне может ее сломать. Но наверняка ничего сказать нельзя». Ева вошла в кухню приличных размеров. И, судя по всему, убитая тут любила хозяйничать. На безупречно чистой столешнице стояла подставка для ножей. Одно гнездо пустовало.

Ева прошла в соседнюю комнату, оборудованную под домашний кабинет. И тут она многозначительно подняла брови. Здесь царил разгром. Были явно заметны следы тщательного обыска. Компьютер, для которого, как она могла предположить, было предназначено место на блестящей поверхности письменного стола, исчез.

– В кабинете нет компа, – сказала она Пибоди.

– Что же это тогда за кабинет? – удивилась Пибоди.

– Вот и я о том же. И ни единого диска. Так как вся остальная электроника – а унести ее было бы нетрудно – осталась на месте, можно предположить, что целью был именно комп. Комп и убитая женщина. Так что же такое было у Натали? За что она заплатила своей жизнью?

– Не только жизнью: он позаботился, чтобы перед смертью она страдала. – Голос Пибоди был полон сострадания. – На мобильнике ничего, кроме входящего от сестры в десять утра и исходящего в семь тридцать утра в контору «Слоун, Майерс и Краус». Она предупредила, что заболела. Это аудиторская фирма на Хадсон-стрит. Предыдущие звонки были стерты. Наш электронный отдел сможет их вытащить. Хочешь прослушать то, что есть?

– Да, но не здесь. Поехали в управление. Надо еще раз поговорить с сестрой.

По пути в управление Пибоди сообщила анкетные данные убитой со своего карманного компьютера:

– Родилась в Кливленде, Огайо. Родители – оба школьные учителя – живы и по-прежнему состоят в браке. Одна сестра, на три года младше. Уголовного досье нет. Работала бухгалтером-аудитором в фирме «Слоун, Майерс и Краус» последние четыре года. Ни браков, ни совместного проживания не зарегистрировано. Проживала на Джейн-стрит последние полтора года, а раньше на Шестнадцатой улице в Челси. До того – в Кливленде, по адресу родителей. Там она тоже работала в аудиторской фирме, но на полставки. Это было что-то вроде практики во время учебы в колледже.

– Бухгалтер, щелкает цифры. Переезжает в Нью-Йорк. Что по нью-йоркской фирме?

– Минутку. Так, фирма солидная, – начала Пибоди, считывая данные с компьютера. – Богатые клиенты, несколько корпораций. Три этажа на Хадсон-стрит, две сотни служащих. Основана около сорока лет назад. Убитая была там старшим аудитором.

Ева обдумывала информацию, въезжая на подземную стоянку Центрального полицейского управления.

– Пожалуй, Натали Копперфильд могла получить компромат на кого-нибудь из этих богатых клиентов. Допустим, кто-то вел двойную бухгалтерию, отмывал деньги… Уклонение от налогов. Связь с мафией. А может, кто-то из ее коллег снимал пенки… Шантаж, вымогательство, растрата.

– У фирмы хорошая репутация, – возразила Пибоди.

– Это еще не значит, что у всех их клиентов и служащих хорошая репутация. Это версия.

Они запарковались, вышли из машины и направились к лифтам.

– Надо узнать имя приятеля – нынешнего или бывшего. Надо обойти всех соседей по дому. Выяснить у сестры, что она рассказывала о работе или о своих личных проблемах. Похоже, убитая столкнулась с чем-то, о чем не хотела или не готова была сообщать или говорить. Во всяком случае, не полиции.

– Но может, она доверилась кому-то из коллег или из начальства, если это связано с работой.

– Или приятелю, – добавила Ева.

Чем выше они поднимались в лифте, тем больше народу набивалось в кабину. До Евы доносился запах мятного мыла от заступающих на смену и запах пота от тех, кто смену сдавал. Она локтями проложила себе дорогу к выходу на своем этаже.

– Давай подготовим комнату для допроса, – сказала она. – Не хочу допрашивать сестру в приемной. Слишком много отвлекающих факторов. Если ей нужен психотерапевт, пусть берет его с собой.

Но сначала Ева прошла через «загон» к себе в кабинет. Она сбросила пальто и проверила алиби свидетельницы. Палма Копперфильд работала на рейсе Лас-Вегас – Нью-Йорк. Ее самолет приземлился примерно в то самое время, когда кто-то в южной части города душил ее сестру.

– Даллас.

Ева оглянулась и увидела Бакстера, одного из детективов своего отдела.

– Я два часа кофе не пила, – предупредила она. – Или три.

– До меня дошло, что тебя тут дожидается некая Палма Копперфильд.

– Да, свидетельница. Ее сестра была задушена сегодня рано утром.

– О черт… – Он провел рукой по волосам, откидывая их со лба. – А я-то надеялся, что это ошибка.

– Ты их знаешь?

– Палму немного знаю. Убитую – нет. Познакомился с Палмой несколько месяцев назад на вечеринке через общих друзей. Мы несколько раз встречались.

– Ей двадцать три года.

Бакстер поморщился.

– Я тоже пока на пенсию не собираюсь, не надейся. Ну, в общем, ничего такого не было. Славная женщина, очень славная. Она пострадала?

– Нет. Обнаружила в квартире сестры мертвую сестру.

– Да, не повезло. Черт. По-моему, они были очень близки. Палма рассказывала, что останавливалась у сестры, когда прилетала в Нью-Йорк. Как-то раз я подвозил ее к дому – на Джейн-стрит – после ужина в ресторане.

– Вы все еще встречаетесь?

– Нет. Да и не было ничего. Поужинали пару раз вместе, вот и все. – Бакстер сунул руки в карманы, словно не зная, что с ними делать. – Слушай, если она увидит знакомое лицо… Если ей так будет легче… Словом, я мог бы с ней поговорить.

– Может быть. Да, может быть. Пибоди готовит комнату для допроса. В приемной для этого слишком шумно. Она была в плохом состоянии на первичном допросе. Она не говорила, сестра ни с кем не встречалась?

– А-а, да. У нее был парень. Финансовый аналитик или брокер… что-то в этом роде. У них было что-то серьезное, вроде даже помолвка. Честно говоря, я не особенно интересовался. Я же не за сестрой охотился, понимаешь?

– А свидетельницу с лету уложил, Бакстер?

– Нет. – Бакстер улыбнулся. – Говорю же, она славная женщина. Порядочная.