Карета кренится и останавливается. Дверь распахивается. Солнечный свет окутывает силуэт стражника, и я поднимаю ладонь к глазам, чтобы рассмотреть. В растерянности я поворачиваюсь к мужу.

— Все в порядке, Элиза, — отвечает он. — Стражник отведет тебя к твоей карете.

К моей карете? Я пытаюсь понять.

— Моей…

— Было бы глупо, если бы я и моя жена ехали в одной карете.

Я чувствую нервное покалывание на лице при слове «жена», когда до меня доходит смысл. Я читала о таких вещах. Во время войны важные лица не должны собираться вместе и становиться мишенью. Я киваю и опираюсь на руку стражника. Грубую, сильную и недружелюбную.

— Я буду заглядывать к тебе, когда мы будем останавливаться на обед, — говорит муж.

Я выбираюсь из кареты и удаляюсь вместе с недружелюбным стражником, который ведет меня к задней части нашей пыльной процессии. Деревья вдоль дороги склоняются под тяжестью белых цветов, и я больше не вижу дворец. Мой мозг закипает от напряжения, как будто я в кабинете магистра Джеральдо и погружена в чтение «Войны прекрасной».

Никогда не собирать в одном месте все мишени.

Я замираю и смотрю на стражника. Его лицо молодо и красиво, несмотря на жесткие черты и пышные усы. В его темных глазах мелькает раздражение, но он быстро справляется с собой.

— Миледи, мы должны пройти к вашей карете.

Его голос звучит грубо и напряженно, будто ему редко приходится говорить.

Не бойся быть королевой, сказала мне Алодия.

— Будешь обращаться ко мне «ваше высочество».

Мой голос звучит ровно и уверенно, как у сестры. Но чувствую я себя нелепо.

— А после коронации будешь обращаться ко мне «ваше величество».

Он поднимает бровь.

— Конечно, ваше высочество. Простите меня.

Но его взгляд выдает скепсис и насмешку.

— Как тебя зовут?

— Лорд Гектор, личный стражник Его Величества.

— Рада познакомиться. — Я вежливо улыбаюсь, так, как улыбнулась бы Алодия. — Лорд Гектор, что нам угрожает?

Мое лицо краснеет, и сердце бешено стучит в груди. В любой момент он сможет понять, что вся моя уверенность — это блеф.

Но его бровь опускается, и он кивает.

— Я не должен сообщать подробности, ваше высочество. Но я передам ваш вопрос Его Величеству.

Я не смею настаивать. Он сопровождает меня к концу процессии, где мои служанки уже открыли для меня дверцу. Она вся в пыли из-за того, что карета в самом конце, но они протягивают руки, чтобы помочь мне забраться.

Они хотят знать, почему я не еду с мужем. Неловкость на первых порах — это нормально, уверяют они. Не волнуйтесь. Вы быстро привыкнете друг к другу. Я скриплю зубами, разочарованная их слепой уверенностью, но одновременно чувствую благодарность по отношению к ним. Я опускаю взгляд, не в силах объяснить.

Мы снова отправляемся в путь. Внутри очень жарко, и моя кожа становится липкой. Если бы я была спортивной Алодией, я бы вышла и пошла пешком. Может, поэтому мой муж не хочет ехать со мной. Может, никакой опасности и нет.

Я замужем за незнакомцем, и никто даже не удосужился сказать мне зачем, кроме намеков на договор. Конечно, тот факт, что я — Носитель Божественного камня, имеет значение. Но пока мне никто не объяснит, придется попытаться разузнать самой.

Пока Химена вытирает нижней юбкой мой влажный лоб, а Аньяхи наливает мне прохладное вино из дорожной кожаной фляги, я молюсь про себя, прося Бога сделать меня немного сильнее и немного храбрее.

Наш путь лежит через джунгли и горы, разделяющие наши страны. Верный своему слову, король регулярно навещает меня. Во время остановок на прием пищи он подробно расспрашивает, удобно ли мне. Пышные ли подушки? Хочу ли я, чтобы моя карета поехала во главе процессии? Нравится ли вино? Он очень мил и внимателен, всегда берет меня за руку, смотрит мне в глаза, будто действительно ему до меня есть дело.

В ответ на вопрос, который я задала лорду Гектору, мой муж говорит, что джунгли — опасное место, полное потомков осужденных, сосланных в эти дикие места много веков назад, когда тюрьмы Джойи были переполнены. Но мы не можем рисковать и отправляться в морское путешествие в сезон ураганов.

Магистр Джеральдо говорил об этих Пердитос, Заблудших, застрявших в джунглях. Еще учитель говорил, что они держатся подальше от дороги, поэтому я не знаю, верить ли мне Алехандро.

Иногда дорога начинает круто подниматься в гору, и тогда моя спина удобно лежит на стенке кареты, и я могу дремать, несмотря на постоянную тряску. Но через некоторое время пустынные кактусы и королевские пальмы уступают место золотым дождевым деревьям, роняющим желтые слезы. Семена глухо стучат о крышу кареты с неравными промежутками времени, и это не дает мне вздремнуть. По ночам я беспокойно сплю в большой палатке со своими дамами.

Джунгли полны шумов. Крики птиц, вопли паучьих обезьян и жужжание насекомых — все сражается за внимание. Ветер не может пробиться сквозь листву и охладить нас, но мы слышим его гул ярусом выше. Это действительно самое оглушительное место, в каком я когда-либо бывала.

На утро четвертого дня в джунглях наступает тишина. Это происходит так внезапно и так бескомпромиссно, что я выглядываю за шторку, ожидая увидеть, что Бог перенес нас в другое место и другое время. Но шелково-хлопковые деревья все еще маячат над нами, их темные непроницаемые стволы окружены рассеянным светом. Те же самые пальмовые листья отчаянно парят вокруг них в поисках солнечного света.

В двух каретах впереди лорд Гектор спрыгивает с крыши на землю, обнажив меч.

Наша процессия большая и шумная из-за скрипа колес карет, фырканья лошадей и лязга доспехов. Тем не менее, до того джунгли и не собирались почтить наше присутствие тихим благоговением. Рядом со мной леди Аньяхи начинает бормотать молитву.

Затем вдалеке раздается барабанный бой. Я не могу определить, где именно, но дребезжащее эхо отдается пустотой в моей груди. Снова раздается грохот, уже ближе.

Кареты резко останавливаются.

Нет.

Стража Алехандро действовала интуитивно. Они почувствовали опасность и остановили процессию, чтобы занять круговую оборону. Куда ни кинь взгляд, везде листва, и если бы я высунулась из окна кареты, мои пальцы могли бы достать до пальмовых листьев. Впрочем, невидимое копье врага может достать меня так же легко.

Впереди виднеется небольшая поляна, где деревья расступаются по сторонам дороги.

— Лорд Гектор! — кричу я, мое сердце бешено колотится. Он смотрит на меня, его грудь вздымается с долгими, выверенными вздохами. Но я знаю, что все понимаю правильно. «Война прекрасная» посвящает целые эпизоды обсуждению тактики противника. — Езжайте вперед. Мы должны увидеть, как они подойдут!