за поступающими на экраны данными. — Вопрос второй: Почему вы приказали — готовиться к бою, а не к срочному отступлению из сектора? Противник пока еще достаточно далеко и у нас есть шанс от него оторваться. С другой стороны бой сразу с пятнадцатью вымпелами польской эскадры не может закончиться ничем иным, как нашим поражением…

— Это все вопросы? — поторопил я, Алексу.

— Основные — да, — кивнула та, — остальные имеют второстепенное значение…

— Тогда остановимся пока на этих двух, — сказал я, еще раз посмотрев на карту и снова на несколько секунд замолчав, продолжая обдумывать план, что делать в этой ситуации.

— Господин, контр-адмирал, — поторопила меня мой неугомонная помощница.

— Вот ты вроде умная баба, судя по объему оперативной памяти и скорости процессоров, а простые вещи не понимаешь, странно, — вздохнул я. — Итак, как узнал, кто на радах? Так это проще простого. Если изначально знать составы вражеских соединений, в частности 1-го Коронного, а соответственно и названия кораблей, входящих в ту или иную дивизию данного космофлота, становится очевидным, что за дивизия появилась перед нами только что…

Мы что за корабли несколько часов тому назад разогнали по космосу, а один даже ухайдокали? «Мальборк», «Даная», «Ожел» и все остальные — это крейсера 4-ой «легкой» дивизии… Командующий данной дивизии тоже известен из справочников, так что мой ответ очевиден…

— Но откуда вы узнали, что именно 4-я «легкая» идет с нами на сближение, а не какая-то другая? — не унималась Алекса, неожиданно для меня превратившаяся в зануду-первоклашку. — В польском космофлоте числятся целых четыре дивизии…

— Во-первых, вторжение в «Тавриду» Дэвиса и адмирала Вишневского, судя по показаниям Абадайи Смита, только началось и навряд ли поляки, идущие в авангарде, сумели к этому моменту завести в систему весь свой флот, пропускная способность «врат» не позволяет это сделать быстро, — ответил я. — Значит, первой прыгнула сюда именно 4-ая дивизия Вишневского-младшего. Флотское командование редко когда смешивает группы вторжения в провинцию, а вводит поочередно туда каждую дивизию…

— Это логично, — кивнула Алекса. — Но судя по таймингу, у противника к этому моменту было время на переброску в «Тавриду» как минимум двух дивизий…

— Теоретически это возможно, хотя маловероятно, — пожал я плечами. — Но даже если это так, и Вишневский-старший подсуетился и не решил не терять ценные часы, то в дело в ступает второй фактор — крайне существенный, тем более, когда речь идет о поляках. У этих ребят в космофлоте Речи Посполитой крайне сильно развито так называемое «полковое» или, как его еще у нас называют, — «дивизионное братство».

— Я знакома с этим понятием, но не предполагала, что полковое братство имеет какое-либо существенное значение, — пожала плечами Алекса.

— У шляхты имеет, — ответил на это я. — Как правило, в одном подразделении Коронного флота служат друзья по Военно-космической Академии, ближайшие и дальние родственники, вообще люди, крайне близкие во всех отношениях друг к другу, по духу, по крови, по понятиям и так далее. Чужаки, те, кто не приживается в такой своеобразной семье, рано или поздно покидают дивизию, переводясь в другое соединение. Так у польской военной шляхты было изначально заведено, подобное, надо признать, сильно повышает их боевой дух в космических сражениях… Ты, кстати, готовишь корабль к отлету? — я решил не затягивать с беседой на отвлеченные темы и следил за тем, чтобы не терять лишнего времени.

— «Баязет» стабилизирован в пространстве и находится у нас за кормой, — тут же доложила Алекса. — Магнитные тросы готовы…

— Тогда цепляй его и полетели, — приказал я.

— Полетели, куда? — уточнила старпом.

— Сейчас все узнаешь, — остановил ее, я. — Так вот, что касается поляков… У этих ребят сильная связь внутри дивизии и если на радарах ты видишь, что кто-то идет на помощь погибающему в бою кораблю, с девяноста девятью процентами точности знай, что это вымпелы того же подразделения…

— Поняла, — кивнула Алекса, сделав у себя в голове соответствующую пометку.

— Я же говорю, что все достаточно просто, — ответил я, снова посмотрев в тактическую карту. — Вот только почему в 4-ой «легкой» так много вымпелов. В Венденскую Кампанию состав польских дивизий был куда меньшим. А здесь пятнадцать, что пытаются нас догнать, плюс четыре, которые ранее убежали и которых я не наблюдаю сейчас среди группы наших преследователей, а еще погибший «Мальборк». Это значит, что в дивизии Вишневского-младшего по крайне мере изначально было двадцать кораблей — это для поляков много…

Если у них все дивизии также усилены, а таковых в 1-ом Коронном целых четыре штуки, то это значит, что поляки привели в «Тавриду» не менее восьмидесяти боевых кораблей… Да, одна плохая новость за другой…

— Магнитные тросы выпущены, есть сцепка, — между тем доложила Алекса. — Даю тестовую нагрузку, начинаем движение…

«Одинокий» еле заметно дернуло, и по корпусу корабля прошла легкая дрожь, заработавших на максимальную мощность силовых установок. Два крейсера в связке из четырех двадцати-километровых светящихся в темноте космоса тросов плавно сдвинулись с места и пошли в противоположном приближающейся дивизии противника направлении.

— Я слушаю вас, господин контр-адмирал, — Алекса продолжала меня мучить.

— Теперь, как я понимаю, нужно ответить на вопрос, почему я приказал готовиться к бою? — уточнил я, надеясь, что вроде как совершенная машина должна сама догадаться об этом, но девушка-андроид продолжала спокойно смотреть на меня, ожидая пояснений. — Хорошо, расскажу, — вздохнул я. — Но задумайся над тем, что возможно, твои микросхемы запылились и тебя нужно почистить, слишком уж ты недогадливая…

— Вы в каком веке живете, господин контр-адмирал? — возмутилась Алекса. — Мои микросхемы не могут запылиться, ведь к ним нет доступа воздуха…

— Да? — я сделал максимально простое лицо. — А когда ты рот открываешь, не залетает туда? Ну, ладно, я пошутил…

— Не смешно…

— Согласен… Тогда слушай еще одну историю. Скорости наши и нашего противника видишь? — я указал пальцем на показания на мониторе.

— Вижу, наша в данный момент составляет 9 единиц, с возможностью увеличение до 11, — сообщила Алекса, даже не посмотрев на экран. — Скорость эскадры противника — 12 единиц.

— Ничего не смущает? — задал я вопрос своей надоедливой помощнице.

— С учетом расстояния разница в одну единицу скорости не является существенной, — ответила Алекса, моргнув, будто перезагрузившись. — Мы в любом случае успеваем назад к своим, вражеские корабли не смогут нас перехватить вплоть до Херсонеса-9, где в данный момент находятся два наших космофлота…

— Уже ошибка, — скривился я от боли, прострелившей мою раненую ногу, после моей попытке поудобней устроиться в кресле.

— В чем ошибка? — не поняла старпом.

— В том, что ты высчитала среднюю скорость польской дивизии как единого соединения, — ответил на это я. — Однако буквально через час-другой никакого единого соединения от 4-ой «легкой» не останется… Что там у них по составу? — я пробежал глазами по классам преследующих нас кораблей Мариуша Вишневского. — Все понятно, стандартная схема, ничего необычного: один флагманский авианосец, три или четыре тяжелых крейсера, в данном случае — три, так как один из них, а именно — «Мальборк» мы отправили к праотцам, и все остальные — это легкие крейсера — в данном случае целых одиннадцать штук…

Так вот, снова держу пари, а я рассчитываю когда-нибудь хорошенько взгреть тебя на бабки, — рассмеялся я удивленному взгляду моей собеседницы. — Ладно, на дуйся, знаю, что денег у тебя нет… Итак, уверен, что в самое ближайшее время, а именно после того, как Вишневский-младший увидит, что начали драпать, он разобьет свою дивизию на две части, пустив за нами в погоню легкие крейсера… А скорость последний, как ты знаешь, куда больше упомянутых тобой 12-ти единиц…

Не думаю, что за нами погоняться все одиннадцать легких крейсеров, во-первых, часть из них нужно оставить для охранения авианосца, а ее часть составляют вымпелы прошлого поколения, так что за «Одиноким» и «Баязетом» в погоню пустятся самые быстроходные и защищенные. Да, легкие польские крейсера не слишком стойкие в бою, и по своим габаритам и характеристикам скорее похожи на американские фрегаты, но вот их количество меня смущает…

«Баязет», к сожалению, ничем не сможет нам помочь в этом противостоянии, — я проверил наличие действующих батарей крейсера, которого в данный момент мой «Одинокий» тянул на поводке, как безвольного щенка. — Поэтому отбиваться придется одному от минимум пяти — шести вымпелов, а это в условиях погони, при том что мы не сможем задействовать все наши орудия чревато серьезными проблемами…

В общем, скорость их авангарда