Прежде, чем девушка поняла, в чем дело, было уже поздно, туман заполнил покои. Азалия могла видеть только силуэт того, кто забрался к ней в комнату, а потом сознание померкло, и наступила темнота.

Голова сильно болела, а глаза не хотели открываться. Азалия не понимала, где именно сейчас она находится, но была точно уверена, что это не ее таверна.

Самое страшное началось, когда нимфа все же смогла открыть глаза и осмотреться по сторонам. Ветер бил в лицо, никто не заботился, как именно она себя чувствует. Ее несли, как вещь, а может быть и как скот в лапах дракона.

Большой серый дракон даже не заметил ее пробуждения, и продолжил лететь вперед.

Азалия была земным существом и к воздуху не привыкла, сейчас она чувствовала себя просто ужасно. Тело покрылось холодным потом, а к горлу подступила тошнота.

— Успокойся, — сама себе прошептала девушка.

Первое, что надо было сделать, это привлечь внимание дракона. И надеяться, что он ее просто так отпустит, или хотя бы у нее появится возможность сбежать. В самом плохом варианте, дриада узнает причину, почему ее похитили.

Азалия пыталась ущипнуть лапу дракона, но чешуя была настолько толстой, что у девушки, вместо щипка, получилось только погладить крылатое существо.

Разжать хотя бы один коготь, также не получилось. Слишком мало она весила, а может из-за страха, силы покинули ее.

Нимфа придумывала все новые и новые способы привлечь внимание дракона, но каждый из них не имел никакого эффекта. Азалия стала надоедливым насекомым для серого дракона.

Когда девушка хотела перейти к новому плану, когти дракона внезапно разжались, и Азалия камнем полетела вниз.

Такого страха нимфа еще никогда не испытывала, даже когда ее выгнали из векового леса, Азалия знала, что она сможет жить за его пределами. Но теперь падая вниз с большой высоты, дриада понимала, что все кончено. Ее слабое тело не выдержит удара, от нее только останется кровавое пятно.

А как без нее будут ее духи? А Давлет? Он же не приспособлен к самостоятельной жизни. Ее брат только и умеет, что только тратить деньги и развлекаться с девушками.

Да и сама Азалия еще не готова умирать, она была слишком молода…

А самое неприятное в этой ситуации, что она даже не знала, за что ее похитили и за что теперь собирались убить.

Когда дриада закрыла глаза и была уже готова лишиться жизни, дракон снова поймал ее. Больше Азалия не пыталась привлечь внимания серого дракона, да и честно говоря — боялась пошевелиться. Вот спустятся на землю, тогда и будет она разбираться в происходящем.

Летели долго, все тело дриады затекло, но больше девушка не смела, возражать или лишний раз шевелится. Только когда дракон начал снижаться, Азалия смогла чуть-чуть расслабиться, вот только рано.

Когда до земли оставалось несколько секунд полета, дракон еще раз раскрыл свои когти, вот только на этот раз никто не собирался ловить дриаду. Азалия с громким криком приземлилась во дворе большого поместья.

Нирмана не заботило благополучие провидицы. Все, что он сейчас хотел так это увидеть свою жену и ребенка.

— Подготовьте для нее покои, — отдал приказ дракон, появившейся страже. — И следите за ней.

Нирман не собирался похищать провидицу, но эта женщина не оставила ему выбора. Жизнь его детей была важнее всего на свете и уж точно важнее благополучия одной дриады. Нирман не собирался держать ее в своем поместье вечность, только до того момента, как его сыну перестанет угрожать опасность.

Теперь, когда он вернулся домой, Нирман готов был сделать все, чтобы его сын остался жить.

Всего неделю назад в поместье играла музыка и была радость, теперь же все в городе оплакивали смерть маленького дракончика. Жители больше не смеялись, даже говорить старались как можно тише.

Потеря ребенка для драконов уже вошла в норму, но это не значит, что боль от этого стала меньше. Новорожденные драконята были ни в чем не виноваты, но уже в первые дни своей жизни должны были поплатиться за ошибки своих предков.

Шторы были задвинуты, и солнечный свет не мог попасть в комнату. В темноте, прямо на полу сидела женщина, ее волосы были в беспорядке, точно так же, как и одежда. Она повторяла одно и то же предложение, но делала это так тихо, что разобрать слова было почти невозможно.

Увидев вошедшего мужчину Лиона, не выдержала и расплакалась. В этот момент она проклинала тот день, когда согласилась выйти замуж за генерала и покинуть столицу. Даже сейчас после потери ребенка, она была одна, не было никого, кто мог дать ей облегчения.

— Доволен поездкой? — со страшной улыбкой спросила Лиона. — Получил ответы на свои вопросы? — больше всего сейчас женщина ненавидела своего мужа. — Это ты во всем виноват! — поднявшись с колен, трясущими руками Лиона указала на Нирмана. — Если бы ты не заставил меня кормить грудью сразу двоих… — голос сорвался, и вскоре в комнате было слышно лишь тихое рыдание.

— Где Игнил? — Нирман также винил себя в произошедшем, но еще больше ему было жаль, что он не смог провести последние дни со своим ребенком.

— Ты издеваешься? — закричала Лиона и кинулась с кулаками к мужчине. — Ты еще смеешь произносить его имя, — женщина из-за всех сила наносила удары по лицу и груди дракона. — Ты, и только ты, виноват в его смерти, — Нирман не сопротивлялся и никак не пытался уклониться от женских кулаков.

— Игнил мертв? — не своим голосом спросил дракон. — Как такое возможно? — неужели он опоздал, и все было зря… — А Дамира? — с надеждой спросил Нирман.

— Жива, — отойдя от мужчины, сказала Лиона. — Еще жива, лекари дают ей две недели. Из-за тебя мы лишились сына, — устало произнесла дракониха. — Я говорила, что у меня не хватит молока на двоих, но ты слушал только себя. И что теперь? Я похоронила своего сына, а через две недели похороню и дочь.

— Где сейчас Дамира? — Нирман еще раз оглядел комнату, чтобы убедиться, что дочери здесь нет.

— У нее с самого начала не было шансов выжить, но наш сын был другой, — вместо ответа сказала Лиона. — Уходи, я не хочу тебя видеть, — из-за всех сил закричала Лиона.

Нирман никак не мог понять, почему его сын, который был здоров и полон сил, погиб. Но теперь ему стали понятны слова провидицы. Она сказала, что Игнила никак не спасти, это было потому-что к этому времени, он уже был мертв.

— Лиона, — тихо обратился Нирман, это было их общее горе. — Нашего сына уже не вернуть, но Дамира еще жива…

— Заткнись, я не хочу ничего о ней слушать, — перебила женщина. — Вы виноваты в смерти моего мальчика…

— Она твоя дочь, — Нирман никак не мог понять, что творилось в голове этой женщины. Она любила и заботилась об одном ребенке, но совершенно не воспринимала второго.