— Какая ещё дверь? — спросил Чак.

Я подтолкнул его в этот переулочек, и там мы увидели приоткрытый чёрный квадратный люк. Свет фонаря слабо освещал ступеньки, ведущие в подвал. Мы как завороженные уставились в это отверстие. Крутые бетонные ступени вели вглубь. Да это же склад!

Чак изумленно поднял брови:

— Это как же понимать? Оставили открытой дверь в подвал, а?

Я заглянул в люк.

— Там какие-то коробки. Груда коробок. Наверно, в них маски, костюмы и прочие товары для вечеринок и пикников. Просто их еще не увезли.

— Ну и что? — заговорил Чак. — Не собираешься же ты лезть туда? Ты в своем уме? Лезть в этот тёмный подвал за какими-то масками?

Я не ответил. Я уже спускался по ступенькам.

Сердце глухо колотилось. Ступеньки были мокрые, скользкие и узкие.

Я поскользнулся и начал падать. Машинально вытянув руки, я пытался схватиться за перила, но никаких перил не было. Просчитав все ступеньки, я бухнулся на пол подвала. Мне повезло, я приземлился на обе ноги. Придя в себя, я глубоко вздохнул и задержал дыхание и лишь затем позвал Чака:

— Я на месте. Спускайся!

Уличный фонарь осветил его недовольную физиономию.

— Чего-то не хочется, — промямлил он.

— Да спускайся скорей! — замахал я ему рукой. — Не торчи в переулке, а то кто-нибудь увидит и решит, что дело не чисто.

— Но Стив, уже поздно, — заканючил Чак. — И потом, нельзя вламываться в чужие подвалы… Это…

— А мы не вламываемся, — нетерпеливо бросил я. — Дверь открыта, разве не так? Давай! Вдвоём мы быстро обшарим коробки. Раз, два — и готово!

Чак склонился над люком.

— Там темно, — сопротивлялся он. — А у нас нет фонаря.

— Я все вижу. Спускайся же! Не трать время попросту.

— Но мы нарушаем закон… — снова начал он, и тут выражение его лица изменилось.

Мимо проехала машина и осветила его фонарем. Охнув, Чак кубарем скатился по лестнице.

— Надеюсь, меня не заметили, — сказал он, озираясь по сторонам. — Тут же тьма непроглядная, Стив. Пошли-ка лучше домой!

— Сейчас у тебя глаза привыкнут. Я уже всё вижу, — сказал я и стал медленно осматривать подвал.

Помещение оказалось больше, чем я предполагал, зато потолок нависал совсем низко над головой. Даже в полумраке видна была густая паутина, свисающая с балок.

Коробки громоздились в два ряда около лестницы. Где-то капала вода: кап-кап-кап. И тут мы услышали другой звук. Что-то лязгнуло. Я насторожился. Я не сразу сообразил, что это стукнула дверь люка под порывом ветра. Пора было действовать. Я склонился над картонной коробкой. Она была закрыта, но не заклеена

— А ну-ка глянем, что здесь, — проговорил я и открыл картонку.

Чак стоял, скрестив руки, словно его это не касалось.

— Не трогай Стив, — сказал он. — Это воровство.

— Мы же ничего не берём. А если что-то и найдём, например, подходящую маску, то лишь на время позаимствуем. Хэллоуин кончится, и мы её вернём.

— А тебе не страшно? — прошептал Чак, боязливо озираясь.

— Есть немного. — Я кивнул. — Здесь так холодно и жутковато.

— Дверь люка снова лязгнула. И снова закапала вода.

— Да помоги же мне! — скомандовал я.

Чак подошел ближе, но даже пальцем не пошевельнул.

Я раскрыл первую коробку.

— Это что такое? — Рука вытащила коническую шляпу, которую надевают на праздники. Ими была набита вся коробка.

— Класс! — прошептал я и бросил шляпу обратно. — Я был прав. Здесь упакован весь товар из магазинчика. Давай искать маски. Вот увидишь, найдём.

Коробки громоздились одна на другую. Я взял верхнюю и раскрыл её.

— Чак, а ты бери следующую, — велел я другу.

— Стив, у меня дурные предчувствия, — прошептал он и неохотно потянулся за картонкой.

— Ищи маски, — перебил его я.

Сердце у меня глухо колотилось. Дрожащими руками я открыл вторую коробку. Меня всего трясло от возбуждения.

— В этой свечи, — сообщил Чак.

В моей коробке были подставки, салфетки, бумажные чашки.

— Давай, давай, — говорю. — Маски где-то здесь.

Снова грохнула дверь люка. Я молился, чтобы быстрее нашлась коробка с масками. Мне вовсе не хотелось надолго застрять в этом холодном подземелье, к тому же от порыва ветра могла захлопнуться дверь, и мы остались бы в полной темноте.

Мы с Чаком достали ещё две коробки и поставили их в световой квадрат. Моя оказалась заклеенной скотчем. Я пытался порвать его, но тут услышал скрип над головой и замер.

Скрип половиц?

— Что это было? — еле слышно прошептал я.

— А что это было? — Чак мрачно посмотрел на меня.

— Ты не слышал шум наверху? Похоже на чьи-то шаги.

Чак покачал головой:

— Ничего я не слышал.

Я прислушался. Тихо. Я снова стал открывать коробку. Наконец отодрал скотч и заглянул внутрь. Поздравительные открытки. Стопки поздравительных открыток. Я взял одну, другую. Открытки с днём рождения. Открытки на Валентинов день. Полная коробка открыток. Я разочарованно отпихнул коробку и повернулся к Чаку:

— Ну как?

— Пока нет. Давай посмотрим вот эту, — и снял следующую коробку. Нагнулся и заглянул. — Ух ты! — вскрикнул он.

— Класс! — замычал Чак.

— Что там, говори?! — подтолкнул его я и перегнулся через коробку, чтобы заглянуть в неё.

— Сам посмотри! — Чак, ухмыляясь, что-то вытащил.

От ужаса у меня даже дыхание перехватило. На меня смотрело отвратительное пунцовое лицо со сломанным зубом и жирным извивающимся червяком, вылезающим из провалившейся щеки.

— Ура! — закричал я. — Нашёл!

Чак довольно хихикнул:

— Полная коробка масок! И все как на подбор. Одна другой ужаснее.

Я выхватил из его рук маску и стал её рассматривать.

— Странно, — пробормотал я. — Она как будто тёплая. В подвале такая холодрыга, а маска на ощупь тёплая. С чего бы это?

Червяк на жуткой морде шевельнулся, словно живой. Я выронил маску и засунул руку в коробку за другой. Это оказалась мерзкая свиная рожа с капающей зеленой гадостью из пасти.