class="p1">Относительно этого генерал-губернатор наставлял Малкольма следующим образом:

– Нам нужно укрепиться в Персидском заливе не временно, а навечно! Только так мы сможем внушать местным народам чувства надежды и страха и установить те отношения, которые выгодны нам.

– Сэр! Я вас прекрасно понял, – посерьезнел и Малкольм. – Если мы упрочимся в Персидском заливе, мы добьемся в дальнейшем всего, чего пожелаем. Оттуда можно угрожать и Персии, и Аравии, и Турции.

– Главное, что оттуда мы сможем всегда остановить Россию, если она дерзнет устремить свой алчный взгляд на нашу Индию! – назидательно поднял указательный палец генерал-губернатор Индии.

– Что ж, – склонил голову Малкольм, – тогда игра действительно стоит свеч!

– Из портов Персидского залива нам больше всего выгоден остров Харк, занимающий стратегическое положение на юго-западе Персидского залива. К тому же он близок к Бушеру, где у нас уже есть торговая станция.

Уже напоследок Уэлсли дал молодому дипломату еще один ценный совет:

– Чтобы предупредить всякое антианглийское сопротивление, я рекомендую вам всячески содействовать всем междоусобицам в Персии и сопровождающей их разрухе!

С Малкольмом отправилось более тысячи человек, львиную долю которых составляли военные разведчики, картографы и инструкторы. Вначале английский капитан завернул в Бушер – город на берегу Персидского залива. Четыре месяца своего пребывания в Бушере Малкольм посвятил изучению Персидского залива. Члены миссии обследовали острова и берега залива, налаживая связи с местными правителями и подстрекая их отделиться от центральной власти. Затем Малкольм отправился в Тегеран. Еще не доехав до персидской столицы, Малкольм стал столь шедро одаривать местных вождей золотом, в Лондоне еще долгие годы спустя будут возмущаться неслыханной расточительностью молодого дипломата:

– Подкуп подкупом, но британская казна тоже не бездонна, чтобы наполнять золотом карманы бесчисленным туземным князькам!

В январе 1801 года капитан Джон Малкольм был уже в Тегеране. Краеугольным камнем на переговорах в Тегеране явился вопрос о предоставлении Англии трех островов Персидского залива – Кешма, Харка и Хенгама.

– Мы готовы их купить хоть сегодня! Малкольм, назовите только цену!

Фетх-Али совещался с вельможами.

– Я убежден, что если англичане упрочатся в заливе, то нас ожидает участь несчастной Индии.

– У меня огромная армия, и я этого никогда не допущу! – топнул ногой шах.

– И все же лучше отказать сразу, чем кусать локти потом! – не слишком учтиво ответил ему первый министр.

– Хорошо! – кивнул шах и устало откинулся на подушки. – Пусть будет так!

Понимая, что персидские острова ускользают, Малкольм бился до последнего.

– Генерал-губернатор готов просто предоставить вам английских солдат, которые будут охранять острова от возможного нападения французов!

Капитан откровенно блефовал, так как кроме самих англичан Персидскому заливу никто не угрожал.

Когда министр иностранных дел доложил шаху об очередной хитрости англичан, Фетх-Али лишь горестно покачал головой, а затем, перебирая четки, вдруг высказал вполне здравую мысль:

– У меня могучая армия, но почему бы и мне не построить себе в заливе столь же могучий флот! Пусть англичане, как друзья, мне в том помогут!

Когда министр передал слова шаха Малкольму, тот испуганно замахал руками:

– У меня нет на это никаких полномочий!

Создавать себе морского конкурента вблизи от индийских берегов в расчеты и Калькутты, и Лондона не входило.

Таким образом, сделка по островам с треском провалилась. В остальном же Малкольму удалось весьма многое. В англо-персидском договоре, заключенном им в январе 1801 года, документально закреплялись перспективы английского влияния на Тегеран, причем не только торговые, но и политические. Самое главное, Малкольму удалось отколоть Персию от намечавшейся антианглийской группировки, включавшей Афганистан, Майсур и Оман, а кроме того, ликвидировать на какое-то время влияние Франции.

Через пару недель переговоров с шахом Фетх-Али посланец английского генерал-губернатора заключил чрезвычайно важный для Британской Ост-Индской компании договор о политическом и торговом союзе с Персией. Причем сделано это было как раз в тот момент, когда российский император Павел и французский консул Бонапарт замышляли поход своих армий через территорию Персии в Индию. Впрочем, до самого похода дело не дошло. Не сумел дойти до Оренбурга даже авангард масштабной экспедиции – сорок казачьих полков, когда в Петербурге заговорщиками на английские деньги был убит император Павел. После этого взошедший на престол сын Павла Александр I своим указом отменил поход и вернул казаков на Дон…

Вскоре после отъезда из Тегерана британской миссии капитана Джона Малкольма у Персии как-то сразу резко обострились отношения с Россией в Закавказье, где сходились границы двух держав. В сентябре 1801 года царь Александр присоединил к России Грузию, чем спас грузинский народ от полного истребления персами. Утвердившись в Грузии, Россия озаботилась судьбой еще одного христианского народа Закавказья – армянами, которые все еще находились под тяжелым персидским гнетом.

Персия же, как и в былые времена, по-прежнему продолжала считать Грузию своей вотчиной, это же касалось и территорий, населенных армянами.

Надо отдать должное капитану Малкольму, он лихо ввел Персию в русло английской политики, принудив шаха подчиняться английскому диктату, а заодно протащил хитрый план колонизации берегов Персидского залива.

И Англия, и Россия имели большие интересы в Персии, прежде всего, торгового характера, поскольку та являлась большим рынком сбыта, пополнявшим бюджеты великих держав. При этом если Англии были необходимы новые колонии и рынки сбыта, а также безопасность северных границ Индии, то Россию на тот момент интересовало дальнейшее укрепление в Закавказье.

Отныне во имя британских интересов шах Персии обязался воевать с Афганистаном. При этом мир между афганским и персидским шахами мог быть заключен лишь в случае отказа афганского правителя от планов вторжения в Индию.

Со своей стороны англичане, как обычно, обещали Персии военную помощь в случае всех ее вооруженных конфликтов, чем собственно подтолкнули шаха к обострению отношений с Россией.

Кроме этого, отныне англичане могли беспошлинно ввозить в Персию свое сукно и железные изделия.

Договором 1801 года, заключенным капитаном Малкольмом, англичане недвусмысленно толкали Персию к войне с Россией, так как шах рассчитывал на их поддержку.

Глава вторая

29 ноября 1803 года корпус Цицианова пересек границу Гянджинского ханства. По прибытии 29 ноября в селение Шамхор наместник написал Джавад-хану очередное письмо, в котором потребовал во избежание кровопролития немедленной сдачи крепости, обещая «неограниченное милосердие».

Отвезти письмо вызвался временно состоявший при наместнике императора Александра флигель-адъютант Бенкендорф.

– Какие у вашего князя могут быть ко мне претензии, когда я вассал персидского шаха?! – с гневом отверг врученное письмо Джавад-хан.

– Их сиятельство считает, что Гянджа по праву принадлежит России, поскольку ранее она составляла часть Грузинского царства, ныне входящего в состав нашей империи, – ответил ему Бенкендорф. – Напомню вам, что в 1797