Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Холеру тебе на обед! — не унималась ведьма, сыпля проклятиями.
— Не расслышал — она там, в конце этого пожелания приятного аппетита, сказала «саанам»? — не оборачиваясь, спросил Дорк.
— Нет, по-моему, — растерянно ответила я.
— Значит, только для вида выпендривается, — хмыкнул куратор, но шаг не замедлил. Вы когда-нибудь видели, как ретируется магистр некромантии? Нет? Сногсшибательное зрелище, которое повторно мне вряд ли удастся увидеть.
Это, конечно, было совершенно не моё дело, но меня не снедало такое любопытство с того самого дня, как нас водили на экскурсию в следственный комитет Горвиха. И пусть только в целях ознакомления, но было в том что-то… этакое. Когда всю жизнь бегаешь от стражи, а тут опаньки… и вот она я, красавица, да ещё и под защитой Академии Магии и Ведовства. А вообще — интересно у них там было. Пока в морг не спустились. Вот в тот самый момент даже мой желудок заметался, как шаровая молния в стеклянной банке. Оказывается, есть ещё в мире вещи, способные меня удивлять.
И как вы думаете, кто у нас изображал пса над сахарной косточкой? Совершенно верно — Фаул.
Ну, то такое… как-нибудь потом расскажу.
Так о чём я?
Ах, да. О том, что меня просто с ног валило любопытство.
И даже готовящие волчью яму Эвер, Ревель и Алек не вызывали ни интереса, ни желания помочь.
— Бирм, ты там на муравейник не села? — лениво спросил куратор, подбадривая практикующихся студентов язвительными замечаниями и ядовитыми насмешками.
И если Алек уже не обращал на это никакого внимания, а Эвер сам по себе был человеком из тех, которые тоже могли перца в кальсоны насыпать, не то что словом пальнуть… То Кислый уже потихоньку вскипал и думалось мне, что совсем не от жары.
— Не-а.
— Тогда чего подпрыгиваешь, словно решила передавить всех насекомых Проклятых болот своей тощей за… ты поняла.
— Вообще-то, не такая она у меня и тощая, — решила я, что всё же справедливость превыше всего, и чёртов баланс, которым шантажировал меня Абрахам, уже отложился не только на… в общем, на субтильное нечто я уже не смахивала.
— Хворс, ты этой палочкой волкодлаку в зубах ковыряться собрался? — отвлёкся от моей скромной персоны магистр. — Если да, то всё же выбери что-то посущественней и желательно с серебряным наконечником. Оборотни такое жуть как любят, — и снова вернув всё внимание мне, сказал: — Ну давай, спрашивай уже. Смотреть на твои терзания, конечно, одно удовольствие, но Абрахаму я обещал вернуть тебя целой и невредимой.
— А Талвия эта — кто? — тут же выпалила я давно заготовленный вопрос.
— Ведьма. Я ж сказал, кажется. Или ты думаешь, я это на ходу придумал, чтобы от студенток ведовского факультета избавиться? В таком случае, ты меня глубоко ранила и оскорбила.
— Вам она кто? — уже не надеясь на какой-то нормальный ответ, всё же выдавила я, растеряв добрую долю изначального энтузиазма.
— Студент Кодх, энергичней работаем лопатой. Энергичней. Вы же просто засыпаете на ходу, а волколдак бдит, между прочим. И кто знает, под каким кустом, — продолжал издеваться куратор, сорвав зелёное яблоко просто над головой и вцепившись в него зубами. — Будешь? — предложил он мне свой огрызок. Я с не хилым сомнением покосилась на сей дикий и, несомненно, полезный фрукт и отрицательно замотала головой. — Талвия — это моя личная беда, в которую попадает хоть раз в жизни даже самый заядлый холостяк.
Несколько секунд я переваривала информацию.
— Жена?! — взвизгнула я, едва не подпрыгнув от такого неожиданного поворота событий.
— Ну и чего ты орёшь, как парализованная баньши? — поморщился Дорк. — Не совсем жена. Она пока думает. Уже тринадцатый юбилейный год. Думал, остыла. Но… ведьма — она ведьма и есть, — почему-то мечтательно улыбнулся куратор именно после этой фразы, и в голосе его появились непривычно нежные и мягкие интонации.
М-да. Боюсь даже представить, что такого в этой женщине, если магистр некромант так мечтательно улыбается, говоря о ней.
— А остыла после чего? — несмело спросила я.
— Да так… был у неё один ухажер из королевской семьи, — снова расплылся в улыбке, на этот раз злорадной, куратор. — Знаешь, почему-то, когда человека просишь нормально, он распускает перья и кричит, что до гробовой доски от своей любви не откажется. Но стоит только им оформить место в фамильном склепе, рядом с легендой Объединённых Королевств и основательницей всего королевского рода всего-то полтысячелетней несвежести… И всё… любви как не бывало. Ну, Талвия теперь обижается. Мол, я разрушил её будущее… свадьба должна была состояться уже через неделю… и лучше она сгниёт в Проклятых болотах, чем пойдёт за меня замуж.
— И что?
— Ну как видишь. Ведьма, — отгрыз Дорк кусок кислицы, поморщился и выплюнул куда-то под куст. — Студент Риодель, вы полагаете, что оборотень впечатлится вашей венценосной родословной, подожмёт хвост и присягнёт вам на верность, как послушный подданный Объединённых Королевств? Нет?! В таком случае, не стоит подпирать этот дуб. Он стоит там четвёртую сотню лет и без вашей помощи. И вообще, что-то я устал. Бирм, ты за старшую. Смотри. Вам в засаде сидеть. А я не выспался сегодня. Так что потише там, ладно?
И, не дожидаясь нашей реакции и возмущений со стороны работников, перевернулся на бок и, кажется, и правда уснул.
Я на это всё развела руками, мол, сама не знаю, как так вышло. Вскочила и подошла к яме, из которой выглядывала верхняя часть туловища грязного, что самое настоящее чудище болотное, Ревеля. Эвер снова приклеился к стволу дерева. А Алек просто плюхнулся на землю с видом «пусть лучше оборотень сожрёт, только Дорк больше ничего делать не заставляет».
— Ну, ребятушки, активней-активней, — решила я подбодрить охотников на волколака. — Зато шкуру потом загоним на чёрном рынке за три десятка золотом. Я даже знаю, где именно такое добро загребут с когтями и клыками.
— Знаешь, я бы сейчас заплатил сам в три раза больше — только бы упасть под каким-нибудь кустом и проспать до завтрашнего вечера, — признался Ревель.
— Так это ж всегда пожалуйста, — обрадовала я его. — Будешь приманкой, если что.
Над поляной повисла зловещая тишина, которую даже я прерывать уже побоялась. Всё же не бессмертная.
— А знаешь, Кэт, когда-нибудь из тебя выйдет прекрасный наставник для юных некромантов, — наконец сказал Высочество, снова примеряясь к лопате.
— Если она доживёт до этого момента, — проворчал Ревель, загоняя свой инструмент в землю.
И только Алек насмешливо хмыкнул, продолжая затачивать колья сидя.
* * *
Дорк проснулся ближе к ночи. Точнее, просто ночью. Когда на чистое ночное небо поднялась полная огромная луна, своим бледным светом превратившая нас, уставших и злых, в достоверное подобие вурдалаков, а болота завели свою обычную песню со вздохами и подвыванием.