– Ты и в самом деле проснулся, – шепнула Зейлан ему прямо в ухо. Теплое дыхание ласкало кожу Кирана.

Он ничего не понимал. Как долго он проспал? Что произошло? Откуда взялось внезапное беспокойство Зейлан? В последний раз, когда они стояли друг против друга, Хранительница ведь держала в руке кинжал, разве нет? Если честно, Киран был не совсем уверен в этом: в голове стоял сплошной туман.

Он прочистил горло, но оттуда вырвался лишь едва слышный хрип:

– Где… где мы?

И в ту же секунду Киран пожалел, что задал свой вопрос, потому что Зейлан высвободилась из его объятий.

– У Сибил.

– Почему?

Взгляд темных глаз остановился на его лице:

– Ты не помнишь?

Киран качнул головой, но даже это мимолетное движение отдалось в висках резкой болью. С губ сорвался мучительный стон. Такой головной болью Киран не терзался с того дня, когда ему минуло восемнадцать и принц праздновал это событие, устроившись вместе с Олдреном в винном погребе королевского дворца. Тогда они выпили так много, что та ночь осталась для Кирана лишь смутным воспоминанием. Сейчас голова принца болела куда сильнее.

– Тебе лучше отдохнуть еще, – сказала Зейлан. – Поговорим обо всем завтра.

Ему хотелось возразить и узнать, что именно он не мог вспомнить. Но в то же время Киран чувствовал себя настолько измученным, что даже по прошествии этих нескольких минут уже с трудом мог следить за словами Зейлан, как бы сильно ни старался сосредоточиться. Еще и свет этой лампы… Он сильно резал принцу глаза, но Киран не мог позволить себе снова погрузиться в сон, пока не узнает то, что сейчас интересовало его больше всего:

– С тобой все в порядке?

Уголки губ Зейлан поползли вверх.

– Теперь, когда ты проснулся, да.

Киран терялся в догадках, что же такого, черт возьми, могло случиться, чтобы Хранительница, которая обычно насмехалась над всеми и презирала фейри, сказала что-то подобное. Слишком измученный, чтобы выразить эти свои мысли словами, он закрыл глаза и погрузился во тьму раньше, чем успел это понять.

Киран распахнул глаза. Яркие лучи солнца, проникавшие сквозь окно, заливали комнату мягким теплым светом. Лампа была погашена, а рядом на столике ютился оставленный для него стакан воды. Зейлан исчезла, но подушка, которую они делили ночью, еще источала нежный аромат ее волос. Киран не знал, сколько часов минуло с момента их разговора, но чувствовал себя значительно более отдохнувшим. Пульсирующая боль в голове тоже почти утихла.

Медленно, одну за другой, Киран перекинул ноги через край кровати. Тело до сих пор казалось слегка одеревеневшим, но это пройдет, когда он начнет двигаться. Принц взял приготовленный для него стакан воды и сделал несколько глотков, пытаясь вспомнить, что произошло. Почему они с Зейлан оказались у Сибил? Он знал, что девушки познакомились в заведении Бриока, но…

Минуточку!

Размышления Кирана прервались, потому что имя Бриока пробудило в сознании смутную тень воспоминания. В борделе что-то произошло. Перед внутренним взором принца предстала Зейлан с кинжалом в руке, но прошлой ночью она не производила впечатления, будто хочет его убить.

Киран отчаянно нуждался в ответах и ванне: он чувствовал, что от него уже попахивает. Как только Зейлан терпела эту вонь? Принц встал с кровати, и ноги под ним тут же подкосились, словно сухие ветки, что не в силах выдержать ни малейшего веса. Киран рухнул на пол, и стакан в его руке разлетелся на тысячу осколков. Не прошло и секунды, как дверь распахнулась и в комнату влетела Зейлан.

– Киран!

Совершенно не обращая внимания на осколки, девушка опустилась рядом с ним на колени и помогла сесть обратно на кровать. Сибил и незнакомый Кирану мужчина, предположительно Райленд, появились в дверном проеме. Сибил, однако, тут же исчезла и вернулась с веником, чтобы убрать осколки.

– Прости, – его голос все еще звучал непривычно хрипло.

Неблагая улыбнулась принцу:

– Не стоит извиняться, стекла в этом доме еще более чем достаточно.

– Я сам могу все подмести.

– Нет, не можешь, – резко вмешалась Зейлан и мягко, но решительно толкнула принца обратно на матрас, когда он снова попытался встать. Темные волосы девушки влажными волнами ниспадали на плечи, а платье кремового цвета струилось по телу, словно вода. Тонкая ткань мало что скрывала, и Киран отчетливо видел кончики ее грудей, изгибы бедер и кинжал, который она обвязала вокруг бедра ремнем и которым, вероятно, без колебаний воспользуется, если он будет слишком долго и нагло на нее пялиться.

Киран перевел взгляд на Сибил, а с нее – на Райленда. Принц еще никогда не встречался с мужем фейри: он знал этого мужчину только по ее рассказам. Тот был высокого роста, даже для фейри, а его выдающийся подбородок казался еще строже из-за сурово сжатых челюстей. Сибил говорила Кирану, что Райленд не возражал против ее работы в борделе. Однако приветствовать бывшего клиента жены под крышей собственного дома этому мужчине, казалось, нравилось куда меньше.

– Ты голоден? – спросила Зейлан, сидевшая на кровати рядом с ним.

До сих пор Киран даже не думал о еде, но теперь желудок предательски заурчал. Принц кивнул.

– Оставайся тут, – сказала Сибил Зейлан, собрав осколки разбитого стакана в совок и разгибаясь. – Я все равно собиралась готовить ужин. А вам двоим, думаю, есть о чем поговорить. Мы позовем вас, когда еда будет готова.

– Спасибо! – улыбнулась Зейлан.

Киран, напротив, нахмурился. Ужин?

– Как долго я спал?

Никто ничего не ответил, а уклончивые взгляды вселили в Кирана беспокойство. Такая скрытность ему совсем не понравилась. Юноша хотел наконец понять, в чем дело. Он решительно повернулся к Зейлан, которая никогда раньше не стеснялась в выражениях и всегда говорила то, что ду-

мает:

– Почему мы здесь?

– Нам лучше оставить вас наедине, – сказала Сибил и вышла из комнаты, потянув за собой Райленда, который, по-видимому, предпочел бы остаться и подслушать разговор. Дверь за супругами захлопнулась. И хотя теперь людей в комнате стало меньше, воздух казался Кирану гуще, а напряжение – более ощутимым, потому что он мог буквально пощупать волнение, которое излучала Зейлан. Беспокойно поднявшись с кровати, девушка начала мерять шагами комнату; юбка ее светлого платья мягко колыхалась у ног.

– Что последнее ты можешь вспомнить?

– Я не уверен, – признался Киран, прислоняясь к стене, потому что сидеть прямо становилось все труднее. И хотя после пробуждения он чувствовал себя отдохнувшим, теперь юноше казалось, то он снова готов уснуть. Борясь с усталостью, он произнес: – У меня перед глазами постоянно всплывает эта картина.

Зейлан настороженно остановилась: