крайне трудно, товарищ командир…» — прошептал он и медленно пошел по длинному коридору стеллажей, не предвещавшему ничего доброго. Чем дальше он уходил, тем больше появлялось зловещих развилок. В архив был лишь один вход, и Саша пошел к нему уверенным шагом. Дверь оказалась заблокированной. Лаврентьев насторожился и почуял неладное. Он резко обернулся, осмотрел потолок и краем глаза заметил, что была открыта одна вентиляционная решетка.

«Он здесь» — подумал Саша, сжал автомат и передвинул палец на спуск.

Вдруг неподалеку упала стопка бумаг. Шелест выдал шпиона, дав шанс стрелку. Саня моментально развернулся и начал стрелять без разбору, короткими очередями, в сторону откуда был звук. Зал разразил грохот автомата и свист пуль, дополняемый звоном гильз, падающих на пол. Эхо выстрелов угасло, а на полу катались гильзы, изредка позвякивая, ударяясь друг об друга. Дуло испускало тонкую, еле заметную струйку дыма. Вытянув руки и уперев приклад в плечо, Лаврентьев уверенно пошел за угол, смотря сквозь прицел. На полу валялись папки с бумагами, все было перепутано, а стопки документов покосились на бок. Некоторые оказались надорванными. Сзади проскочило черное пятно. Саша сорвался с места и расстрелял коридор за собой, в попытке хотя бы ранить нарушителя. Грохот выстрелов закладывал уши, а гильзы со звяканьем покрыли пол. В воздухе поднялся ураган из разорванных листов со стеллажей, поднятых пулями. Они кружились как стая птиц, которых побеспокоили, бросив в нее камень.

«Черт, документы! Нельзя бездумно шмалять по всему что движется, бумага легко рвется. Нельзя повредить ни один экземпляр» — с ужасом подумал Лаврентьев, осознав свое крайне невыгодное положение. Мало того, что он оказался один на один с опасным противником, так еще не мог вести бой в полную силу. Тут уже побеждает тот, кто точнее попадет с первого выстрела. Это стало битвой не на жизнь, а на смерть.

«Почему он не стреляет в ответ? — задумался Александр — Уже давно, он мог вынести меня из-за угла. Не ужели с огнестрелом здесь только я?»

Эти мысли придали Лаврентьеву уверенности, но бдительность он снижать не стал. Осознав беду своего положения, он, не раздумывая, залез на верх одного из стеллажей при помощи ближайшей стремянки. С высока весь архив был как на ладони. Но противника, как след простыл. В архиве было пусто. Саша насторожился. Что-то было не так, он чувствовал, что-то подсказывало ему, что не стоило залезать наверх.

Вдруг по всему залу послышался металлический звон и скрежет. По всем коридорам, между стеллажами блеснула проволока. Лаврентьев не успел ничего предпринять, как дребезжание стало доносится изо всех углов. Скрежет пола, затем скрипение дерева, и, в тот же миг, все стойки, пошатнувшись, начали хаотично откланяться в разные стороны, зависая на мгновение, с грохотом валились, опрокидывая и утягивая за собой другие. Саша покачнулся на нетвердой опоре и вцепившись в полку, полетел вниз. Мощным толчком ногами, ему удалось отпрыгнуть от огромного шкафа, готового его размазать по полу как букашку. Мимо лица летели щепки и бумажки, осколки пластика, отломившегося от полок.

Вскочив и подобрав выпавший магазин, Саня стал нервно оглядываться, вдыхая полной грудью из-за перебившегося дыхания. Паника взяла верх и страх перед гениальным противником сделал Сашу жертвой, а не охотником. Совсем потеряв голову, он начал кричать:

«Хватит! Хватит, я сказал! Хватит прятаться, дерись по чести!» — кричал Александр, брызжа слюной.

«Ну давай» — донеслось басом из-за правого плеча Саши. Лаврентьев с ужасом открыл рот, в венах застучало. Не успел он повернуться, как ему в висок вонзился кулак, с колющей болью отшвырнув его в пол. В голове загудело, из уха хлынула кровь, непроизвольно, затуманенные глаза испустили слезы. «Как же так? — подумал Саня — я прокололся. Неужели просчитался?»

Он почти ничего не видел, еле был в сознании. Понимая, что следующим своим действием противник просто-напросто прикончит его, Саша медленно вставал на ноги. Но колени подкосились, и Александр вновь плашмя упал на пол. Вдруг в горло впился натянутый воротник от рубашки, и что-то потянуло его наверх. Преодолев боль и раскрыв глаза полностью, чтобы не лишиться обзора и видеть хоть что-то, Саша увидел человека в черной одежде с закрытым лицом, одной рукой держащего его за воротник, а второй делая замах, готовясь к удару. Огромный кулак, полетел ему прямо между глаз, но Саня на рефлексах отклонил голову, чем ему удалось избежать разбитого черепа. Диверсант промахнулся, попав в стену. На удивление Лаврентьева, шпион не закричал, даже не скорчился от боли. Он просто ударил кулаком о стену со всей силы, не издав ни звука. Саша пнул изо всех сил ногой лазутчика в живот, отбросив его тем самым подальше.

Когда противник поднялся, Саня смог разглядеть неприятеля получше. Он был в черных брюках, тонких тканевых ботинках, в черном костюме и маске-шлеме. На плече золотыми нитками тыла вышита какая-то эмблема. Костяшки на его кулаках были слегка покрасневшими, сквозь слегка стянутую с лица балаклаву, был виден глубокий шрам, начинающийся от самых волос и тянущийся до левой брови.

Диверсант двинулся на Сашу. Лаврентьев понял, что уходить некуда, так что придется драться насмерть. Он окинул взглядом пол: автомата по близости не было. Собрав в себе все силы, Александр сделал уверенный широкий шаг навстречу угрозе. Противник достал из-за пояса два тонких ножа. Подпрыгнув к Сане, он начал размахивать своим оружием, в попытке зацепить цель. Но Лаврентьев сразу же понял его намерения и стал ловко обходить все его удары. Выждав нужный момент, когда диверсант открылся, Саша нанес ему тяжелый массивный удар прямиком в солнечное сплетение. На секунду застыв и покачнувшись, лазутчик попятился, сжимая верх живота. Александр сделал два шага и со всей силы ударил его по челюсти. И снова, и снова. Лаврентьев почувствовал себя в доминирующем положении и стал наносить удары все реже, собирая все силы в кулак и с максимальной точностью попадая по уязвимым точкам на лице, голове и шее. Саня бил противника без остановки, пока тот не упал в полуобморочное состояние. Как только нарушитель хотел встать на ноги, после того как оклемался, его обступили вовремя подоспевшие патрульные, утыкав его со всех сторон автоматами. Послышались щелчки снятия предохранителей, и преступник покорно опустился на колени, сложив руки за голову. Ударная группа успела как раз вовремя, иначе Саша, который выбился из последних сил, больше не смог бы