Элинор опустила глаза и, глядя на свои руки, глубоко вздохнула:

— Мой отец был не очень высокого мнения о моем характере. Я всегда была слишком самостоятельна, пренебрегала условностями и, естественно, не казалась ему идеальной дочерью. Разумеется, брат сделал все, чтобы еще больше усугубить положение, наговорил обо мне бог знает что… Лайонел всегда умел втереться в доверие к людям и обрабатывал их, пока они не начинали разделять его взгляды и не становились на его сторону. Мои родители так никогда и не вышли из этого заблуждения и умерли с верой в то, что он образец совершенства. Отец пришел к заключению, что я должна жить под опекой брата и вести примерную жизнь, а наследство получу, когда мне исполнится двадцать пять лет или когда выйду замуж с его согласия. Еще недавно я жила в Бедфордшире, но теперь мое жилище на Дерби-сквер. — Она подняла глаза. — И вы воображаете, что я могу пойти в суд с этой историей, лорд Стейнбридж? Интересно, готовы вы взвалить на себя груз быть моим свидетелем?

Она не удивилась, когда увидела, как он побледнел.

— Выходит, брат выбросил вас на улицу?

— О нет, в этом случае его ждало бы слишком затруднительное объяснение в суде. Но в свое время это может сработать на него. — Хотя ей в голову уже приходила мысль о беременности, Элинор только сейчас ощутила всю реальность такой возможности. — В какой-то момент он говорил мне о женитьбе как о решении моей проблемы. Я думаю, что это и было его целью с самого начала.

— Выдать вас за моего брата? Или за меня? — Голос лорда Стейнбриджа дрогнул от этой перспективы.

— Нет, за лорда Деверила. — Она заметила, как брезгливо передернулось его лицо, и добавила:

— Именно за него. Я знаю, он богат и намерен приумножить свое богатство, однако не понимаю, почему он отказался получить удовольствие от моего унижения первым. Видимо, Лайонел имел на то свои причины — он ничего не делает просто так. Возможно, он хотел загнать и вас в угол, веря, что это вы, а не ваш брат, и окрутить вас. Как я понимаю, вы достаточно богаты?

— Достаточно, — эхом повторил один из самых богатых людей Англии. — Какая ирония, что ему удалось загнать в ловушку лишь моего брата, почти лишенного средств.

Элинор обвела взглядом элегантную комнату, думая про себя, что этот джентльмен понятия не имеет, что такое бедность.

— Трудно представить, будто кто-то из Дилэни имеет пустой кошелек, — заметила она.

Изящным движением Кристофер опустился на обитый парчой стул и принял картинную лозу. Казалось, он довольно быстро оправился от недавних переживаний, и Элинор это задело. Даже если допустить, что он не был главным участником драмы…

— Чтобы держать в узде моего младшего брата-близнеца, — принялся объяснять Кристофер, — я приглядываю за его наследством, пока нам не исполнится тридцать. На смертном одре мой отец заставил меня обещать, что до той поры я буду давать Николасу только проценты от причитающейся ему суммы. Этого вполне достаточно для разумных расходов, и Николас никогда не просил меня нарушить данное обещание. Но вместе с тем я обладаю серьезным средством воздействия на него, и вот почему он женится на вас, если, конечно, то, что случилось, не отбило у вас охоту вообще когда-либо связать себя узами брака.

— Напротив, это в высшей степени желательно, — поспешно произнесла Элинор, но тут же засомневалась. Ей придется выйти замуж за Николаса Дилэни, а не за его милого, симпатичного брата. Она вспомнила безумный взгляд и тяжелое дыхание насильника. Возможно, он ничуть не лучше лорда Деверила…

Но нет! Кто угодно, только не лорд Деверил!

И все же план лорда Стейнбриджа не принес ей покоя. Ее разум протестовал.

— Я не смогу…

— Вам не нужно бояться его, мисс Чивенхем, — поспешил объяснить граф. — Мой брат вовсе не злодей, и, во всяком случае, вам не придется часто видеть его. Он путешественник и поэтому редкий гость в Англии. Вы будете жить здесь или в Греттингли, это каше родовое имение. Оно тоже находится в Бедфордшире, что удобно для вас. Если у вас появится ребенок, он вырастет на правах наследника. Если это будет мальчик, со временем он станет графом Стейнбриджем.

Кристофер отвернулся, и его голос чуть задрожал:

— Видите ли, я не могу жениться. Я был женат, и Джульетта умерла в родах. Я не могу снова…

Он внезапно повернулся к ней и уставился на нее безумным взглядом.

Элинор вздрогнула: именно это безумие светилось в глазах ее насильника. Но в глазах графа это было проявлением горя, а не вожделения. Бедный граф.

— Мне очень жаль, — сказала она, — но согласиться на брак с незнакомым мужчиной — рискованный шаг, хотя он и ваш брат…

Она увидела, что ее сомнение задело его.

— Я не требую от вас сиюминутного решения, — поспешно возразил Кристофер. — Николас сегодня рано утром покинул страну, и пройдет немало времени, прежде чем он вернется.

Граф замолчал и вкрадчиво улыбнулся:

— Вы, должно быть, измучены, мисс Чивенхсм. Сейчас неподходящее время для подобных решений. Просто поверьте, что бы вы ни решили, Дилэни будут заботиться о вас. Мы устроим вас в отеле и приставим к вам прислугу. Пусть все думают, что вы вдова. Будет немедленно куплено все, что вам необходимо; вы сможете сами подобрать модный гардероб на свое усмотрение.

Элинор старалась подавить набежавшие слезы. То, что кто-то будет заботиться о ней, означало конец всем ее злоключениям, но гордость не позволила ей уступить так просто.

— Что произойдет, лорд Стейнбридж, если я не выйду замуж за вашего брата?

Вопрос, казалось, не очень расстроил его.

— Если вы предпочтете это, мисс Чивенхем, то сможете спокойно жить где-нибудь как вдова, а я буду поддерживать вас материально. Но, честно говоря, это не то решение, которое я бы порекомендовал вам. Всегда вызывает массу вопросов одинокая женщина, к тому же имеющая ребенка, и, если быть до конца честным, я бы предпочел, чтобы ребенок… моего брата рос как член нашей семьи.

Элинор прекрасно осознавала угрозу возможной беременности, но холодный прагматизм, с которым граф взялся за обсуждение этой трепетной темы, больно ударил по ее нервам.

— Из того, что я знаю о вашем брате, — резко сказала она, — таких, как я, у него может быть много?

Кристофер смущенно покраснел.

— О нет, я не слышал ничего подобного, и Николас никогда бы не бросил свое дитя. У него очень доброе сердце. Вы должны верить мне, — сказал он почти с отчаянием. — Когда брат узнает обо всем, он сам захочет жениться на вас и постарается все исправить. Это ведь все вино… помутнение рассудка. Он будет потрясен, так же как и я, тем, что случилось, вот увидите.

Смущенная его искренностью, Элинор отвела взгляд. Лорд Стейнбридж, один из самых элегантных мужчин в мире, по-видимому, идеализировал своего распутного брата и страдал от любой критики в его адрес.