Бабка, появившаяся из могильного холмика, была милым божьим одуванчиком. Вот ни за что бы не подумала. Судя по количеству проклятий, оставленных в доме и его окрестностях я ожидала старую каргу, со скрюченным носом и длинными ногтями. Но бабушка очень походила на ласковую старушку у печки, а не на старую злую ведьму. Она была в длинном платье старомодного покроя, белом платке, накинутом на плечи и с доброй улыбкой на лице.

И грубые слова, что, мол, ей нужно, застряли у меня на языке и я спросила вполне мирно.

— Ты звала. Я могу помочь?

— Деточка, просьба у меня к тебе, — скрипучим голоском сказала старушка.

— Я слушаю.

— Присмотри за ним, деточка? Не дай его убить. Все к этому идет, и если не вмешаются другие силы, то погибнет мальчик. А как без него? Без него все тут погибнет.

— Кажется это только, бабушка. Нет такого человека, без которого все рухнет. На место одного придет другой, потом третий. И мир выстоит. Земля родит новый урожай, день сменит ночь, а мать родит новое дитя. Вам ли этого не знать?

— Нет, такого уже не будет. И один человек способен победить войско, если силен духом. Один человек может поднять армию за собой, а ради другого никто и с лавки не поднимется. Постарайся, деточка?

— А почему это вы так о нем печетесь?

— А вот это не твое дело, деточка, — и в глазах зажегся огонек настоящей ведьмы.

Но потом, сделав вид, что мне все это показалось, она продолжила ласковым голосом.

— Дом мой твой отныне, забирай. В лес еще сходи, там старый схрон стоит. В нем поищи, глядишь, и найдешь что полезное?

— Поняла. За дом спасибо, бабушка. За Маркграфом присмотрю, но ничего не обещаю. Он взрослый мальчик. Я буду помогать по мере сил. За схрон в лесу спасибо, наведаюсь. Про убийцу своего ничего не скажете?

— А что про него говорить? Плохой он. И смерть моя ему выгоды не принесет. Только вот плохо, что он постоянно рядом с мальчиком кружит. Не к добру это.

— Значит убийца в окружении Маркграфа, — кивнула я, что поняла ее и продолжила, — Оборотень?

— Деточка, ты многое знаешь, многое умеешь. Я рассчитываю на тебя. С тобой мальчик будет в безопасности. Пора мне. Отпусти.

— Спасибо, бабушка.

Я забрала магию, удерживающую призрака, и он растаял. Только на могиле остался черный след. Если бы я до этого не спалила Вороний глаз, то он бы сам завял. Мир мертвых и мир живых плохо соприкасаются.

— Можете отпустить меня. Моя талия медом не намазана.

— Как вы поняли, что она говорит обо мне? Я со словом «мальчик» плохо соотношусь.

Маркграф отпустил меня и даже отошел, позволяя вздохнуть свободнее.

— А что тут понимать? О ком еще может так заботиться старая деревенская ведьма, что даже не поленилась оставить посмертие? О деревенском старосте? Не смешите мои седины. Только ваша персона могла стоить такого затрата силы. Она так об этом пеклась, что даже собственная смерть была для нее не так важна.

— Что вы делаете? — сказал он, посмотрев на мои магические потуги.

— Я понимаю, что она была вам дорога, но она все же ведьма. Поэтому ее тело должно быть сожжено. Ну, или то, что от него осталось.

— И как вы намереваетесь это сделать?

— Магией. У вас есть другие предложения? Нет, можно конечно выкопать гроб, устроить публичную кремацию, развеять прах в горах, для пущего пафоса, но подобные публичные зрелища без меня.

— А вы справитесь? Я имею в виду без зрелищ. Мне тоже бы не хотелось толпу собирать, — кивнул мне Маркграф.

— Да. Затратно по силе, но обойдемся без фейерверков.

Когда все, что было в гробу превратилось в прах, я слегка покачнулась. Выложилась я по полной. Теперь спать, и срочно. Силы необходимо восстановить к утру. А то у меня тут убийцы ведьм безнаказанные ходят. Я правда не старая ведьма, и даже без магии убить меня не так просто. Но кто знает, кто пригрелся у Маркграфа под бочком.

Упасть мне не дали. Маркграф привычным уже жестом обнял за талию и привлек к себе.

— Вы не дойдете до дома старой Клары.

— Вы меня плохо знаете. И не в таком состоянии я доходила до цели.

— Верю, но за храмом есть домик смотрителя кладбища. Там тепло и есть кровать. Предлагаю вам на ночь остановиться там. А уже утром отправиться по домам.

— Не возражаю. Показывайте дорогу.

— Я отнесу. Вы на ногах не стоите, — он подхватил меня на руки и быстрым шагом пошел вглубь кладбища.

— А где сам смотритель?

— Старый смотритель умер, а новый живет с женой и детьми в деревне. Но за домиком присматривают. Так что переночевать там можно.

Мы и в самом деле дошли до маленького домика в глубине кладбища. Внутри оказалась всего одна комнатка с маленькой кроватью, предназначенная для одного человека. Меня бережно на нее уложили, а сверху укрыли шерстяным одеялом.

— Спите. Я посижу в кресле до утра. Покараулю, — неожиданно прозвучало над головой.

Я даже глаза открыла не в силах поверить в услышанное. Но Маркграф и в самом деле сел в кресло, стоящее рядом с кроватью, и вытянул вперед длинные ноги.

— Вы в самом деле собираетесь здесь спать? Не пойдете в замок?

— А вы беспокоитесь за свою репутацию? Вам нельзя ночевать в одном доме с мужчиной?

— Репутация и ведьма — понятия несовместимые. Вы что серьезно собрались караулить ведьму?

— Ну, вы же пообещали заботиться обо мне? Я облегчаю вам задачу. А то пошел бы я среди ночи в замок. Мало ли что со мной случится? А так вы не будете волноваться за меня и спокойно выспитесь, — с лукавой улыбкой ответили мне.

— То есть я должна беспокоиться за огромного воина-оборотня на его собственных землях, где ему известна каждая травинка?

— Ну, я же беспокоюсь, как ведьма переночует в центре кладбища? Так что мы квиты. Спите уже.

Я решила, что не буду отвечать на сарказм. Силы и в самом деле закончились. Хочет охранять? Да пожалуйста, мне не жалко, и я провалилась в тягучий и сладкий сон.

*

— Ваше Сиятельство, а что вы тут делаете? — первое, что я услышала, проснувшись утром.

— А на что это похоже, Брендан? Сплю я тут! — это Маркграф рявкнул на бедного Брендона.

— Брендан, мальчик мой, ты же должен был с утра ко мне прийти? — спросила я, садясь на кровати и потягиваясь.

— Не понял? Это когда