мужичок маленький и чёрненький, волосики курчавые, губёшки пухленькие, а глаза и так навыкате, так он её увидав так и совсем…, короче: Африка и пацанчику лет ещё…, в-общем, из него только года через три-четыре настоящий мужик начнёт "вылупляться", а пока…

– Пока, пока!!! – помахала прелестной белоснежной ручкой Мишель вытаращившему на него глазищи и раззявившему сочный рот мальчишке рыбаку и изящно нырнула шлёпнув хвостом по воде. Обрызганный морской водой негритёнок тут же расплакался, каким-то шестым чувством поняв какая "добыча" только что "сорвалась с крючка", что никогда в жизни ему больше такой "УЛОВ не светит".

Второй раз получилось почти тоже самое. С той лишь разницей, что в лодке сидел старик-китаец. Который этой же ночью умер от сердечного приступа, не в силах перенести огорчения, расстройства по поводу увиденного фантастического зрелища, понимания того: ЧТО – это было и ЧЕГО он тут же лишился, упустил из-за своей старческого немощи.

Мишель и сама малость разозлилась:

– Да что ж это такое то, на самом деле?! То "недолёт", то "перелёт"!

– Ничего-ничего, доченька! – тут же подбодрил её отец, царь морской, незримо присутствующий в каждом уголке Дворца Подводного, – в третий раз, ПО ЛЮБОМУ, в "самую точку попадёшь"!

Приободрилась Мишель, глубоко вздохнула и…, вынырнула, короче, у берегов скандинавских. А в это время, на королевском корабле шло пиршество по поводу совершеннолетия одного датского принца, которого звали… Что?! Ну да! Гамлет! А вы откуда знаете?! А…, вот откуда, тогда понятно, в принципе и мне тогда намного проще будет вам эту сказку "дорисовать".

В-общем, понятное дело, что отчим Гамлета и он же дядя, "пришив" законного короля и усевшись на трон (и заодно "завалив" в постель овдовевшую королеву), задумал устранить и "путающегося под ногами сосунка". Напоил его до безобразия, и когда тот в полуобморочном состоянии, блевал через борт корабля, подкрался потихоньку и!, пинком под зад! И полетел Гамлет, прынц датской, прям вниз головой. Пару раз дрыгнулся всем телом выныривая как поплавок и камнем пошёл на дно. Тут то русалочка его и подхватила. Подхватила то подхватила, а чего с ним делать не знает. Дело в том что, для того, чтобы настоящего мужика притащить в подводный дворец живым, русалочке необходимо его поцеловать взасос, тем самым его…, как бы это правильно назвать, ну как бы в анабиоз погружая, только это не совсем то…, и не совсем анестезия, а не известное пока что медицинской науке явление.

А этот! Он же продолжает судорожно содрогаться и блевать! Как его целовать – скажите на милость?! И бросить жалко. Во-первых, последняя попытка, следующего раза целый год ждать. А, во-вторых, мужик прям Настоящий Пренастоящий!!! Чего вы опять меня перебиваете?! Откуда, откуда…, оттудова! Штаны с него слетели, сползли до коленок когда он в воде очутился. Вот так вот.

Короче схватила его Мишель за волосы и потащила на поверхность. А он, только они на воздух вынырнули сразу же совсем "отрубился", сознание потерял. Поднырнула русалочка под него и поплыла неся его на спине. До берега добрались видит, прям у самой воды, пещера тёмная и глубокая. Затащила Мишель своего избранника туда, а там довольно неплохо: во время недавнего шторма туда водорослей накидало, они успели высохнуть и лежат на песке как сухое, мягкое одеяло. Уложила она этого Гамлета на эту "постель" и сама рядом без сил свалилась. А как вы думаете? Она же, на суше, тут же в изящную хрупкую девушку превратилась, а он, принц этот датский, на дармовых харчах то, ага, вот именно, "конь" ещё тот! В-общем, упала она рядом с ним и уснула обессилев.

Ну и тут значит, через недолгое время Гамлет в себя приходит…, а чего?! Организм то молодой, быстро восстанавливается. Просыпается он, а рядом с ним, лишь чуть-чуть прикрытая роскошными каштановыми волосами… А у молодого мужика, утром "с бодуна"…, ну вы сами понимаете, люди то врослые. А тут ОНА! Прекраснее которой нет и быть не может. А он ещё, как на грех, хоть и пацан совсем как бы, а уже "опыт" есть! Знает ЧЕГО и КАК!

Короче – РАЗБУДИЛ он её…

Ну, про то как там: стены той пещерки от криков и стонов дрожали, да как песок и водоросли в разные стороны, как из под колёс буксующего внедорожника, мы стыдливо умолчим…

Скажем только лишь, что русалочка в этой "битве" посильнее принца оказалась. Отрубился он опять, сознание потерял после…, да кто ж его знает?! После пятого, двадцатого или сотого оргазма, кто за ними там считал?!

Только смотрит вся потная и донельзя довольная Мишель на Своего Красавца и понимает:

– Нет-нет, Мишель, так больше продолжаться не может. Надо дать ему передохнуть немного, а то ты его так "в конец ушатаешь", – говорит она сама себе, – а как же быть? К себе его, в Хрустальный Дворец уже нельзя, уже время упущено, ночь прошла, а днём…, днём сколько сёстры не пытались, всегда только трупы притаскивали…, ладно, придётся оставить его здесь, а чтобы он меня не забыл, – вытащила серьгу из уха, жемчужину агромадную, каких на земле никто никогда не видывал, в чистейшее золото оправленную, – вот! На память тебе , Mignon Ami! – и, недрогнувшей рукой проткнув мочку уха валяющегося в отключке принца, оставила его одного.

Гамлет, через какое-то время пришёл в себя, присел, осмотрелся. То ли было всё что помнится, то ли не было, а лишь сон и пьяный бред. Потом к нестерпимо болящему уху руку поднёс. Кровь. И серьга её. Рассмотрел когда шипя от боли из мочки уха её вытащил. Потом, в полумраке проникающего в пещеру полуденного света посмотрел на…, ну вы сами понимаете, люди то взрослые. А там!!! Всё распухло и натёрто. И кровь. Непонятно опять же чья…

Ну ладно. Привёл Гамлет себя в порядок кое-как, умылся, оделся и наружу из пещеры выбрался, а тут, как по заказу, дружок его Горацио:

– Ну, наконец то! Гамлет! Ну ты даёшь! Мы тебя обыскались, чуть с ума не сошли, а он тут в тенёчке прохлаждается!

Ну тут Гамлет, то самое, про которое: "есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам!", вкратце пересказал ему свои приключения (про серьгу драгоценную почему то умолчав, наверное чтоб не "пришил" его "дружок" ненароком, на неслыханное богатство позарившись). А Горацио не будь дурак, мозгами пораскинув, что этот дружок его, какой ни на есть, а всё ж таки принц, да ещё и датский, решил всё это в свою пользу провернуть:

– Это