Она хотела что-нибудь сказать и не смогла.

Когда песня кончилась, Бобби опустил руки и отступил.

– Ва-ду, – сказал он. – Благодарю вас за танец.

– Вы очень любезны. – Она, все еще немного ошеломленная, улыбнулась. – Это язык чироки?

Он кивнул:

– Я не говорю на нем свободно, но еще мои старики, бабка с дедом, говорили.

– Он прекрасен.

– Ва-ду, – снова сказал он. – Благодарю вас.

Оркестр начал новую мелодию, но Бобби не протянул к ней рук. И она не потянулась к нему. Они разошлись в разные стороны и из противоположных концов одновременно оглянулись, чтобы посмотреть друг на друга.

У нее возникло ощущение, которого она не ожидала. Чувство, будто ее душа нашла другую, родственную себе.

В четверг вечером Бобби седлал своего коня, стараясь не глядеть на Джулианн. Она стояла рядом с Кабальеро, ее волосы развевал легкий бриз.

О, черт! Она завладела всеми его мыслями.

Вчера он лег спать и еле заснул из-за возбуждения, а утром проснулся в том же чертовом состоянии.

Бобби закончил седлать коня и подошел к Джулианн.

– Вас поддержать?

Она серьезно оглядела Кабальеро. Гнедой мерин высотой более полутора метров обладал мощной грудью, широким крупом и крепкой, прямой спиной. Из-за этого миниатюрная Джулианн выглядела на нем маленьким эльфом.

– Думаю, смогу это сделать сама, – отозвалась она.

«Хорошая девочка», – подумал Бобби.

Она вставила левую ногу в стремя и поднялась в седло.

Бобби сел в седло с «неправильного», правого, бока коня. Джулианн бросила на него удивленный взгляд.

– Берегу старые раны, – объяснил он. Персонал его ранчо и множество людей в городе знают, что у него одна нога ампутирована ниже колена, но Джулианн пока никто об этом не сказал. Бобби тоже не собирался этого делать.

Он оглянулся на нее:

– Вы уверены, что справитесь с холмами?

Она чуть заметно выпрямилась:

– Да, сэр.

Около двух часов они ехали по дороге, которую Бобби использовал для прогулок неопытных всадников. Дорога была широкой и живописной, деревья – высокими и тенистыми, а рельеф местности – сравнительно ровным.

Когда они добрались до заросшего травой луга возле реки, он остановился. Бобби знал, почему Джулианн выбрала приватную прогулку: она хотела остаться с ним наедине, отдохнуть, побеседовать, и он не намерен возражать. Несмотря на вчерашний танец, он все-таки способен держать гормоны под контролем. Кроме того, она уезжает через три дня, сразу после вечеринки.

Кстати, о вечеринке.

– Сегодня утром я столкнулся с вашими кузинами, и они сказали мне о вашем дне рождения, – сообщил он, спрыгнув с лошади.

Джулианн соскользнула с коня:

– О, боже мой. И что же они сказали?

– Они спрашивали моего совета. Я ответил, что не отношусь к страстным поклонникам сельских праздников с танцами, и предложил обед в коттедже и вечер в городе.

Она довольно улыбнулась:

– Так и сказали?

Он кивнул:

– Тут есть кабачок, правда непритязательный, но, я думаю, он вам понравится. Самое подходящее место для сорокалетия.

– Вы имеете в виду, что я смогу там напиться и забыть, какая я старая?

Он засмеялся:

– Да, мэм, сможете.

– Вы придете на мою вечеринку, Бобби?

Он сдвинул шляпу на затылок:

– Ваши кузины уже пригласили меня.

– Это означает, что вы будете?

Он перевел глаза на стройную шею, округлую талию, крутые бедра.

– Да, это означает, что я буду.

– Благодарю вас.

Прежде чем возникла неловкость, он занялся лошадьми и предложил ей расстелить скатерть и распаковать еду.

Когда Бобби к ней присоединился, она уже занималась раскладыванием еды по тарелкам.

– У вас удивительный повар. – Она подала ему бутерброды, жареного цыпленка и питу с несколькими видами изысканных салатов. – Вы всегда так едите?

– За исключением тех случаев, когда готовлю сам. – Он попробовал фантастическую рисовую смесь, перешел на манго, потом опять на какой-то салат. – Я могу есть все подряд, лишь бы что-нибудь в желудок забросить. Никаких особенных прихотей.

– Как и я. – Она оглядела опустевшую скатерть. – Я быстро располнела бы, если бы жила здесь.

– Я научился сдерживать аппетит в части сладкого, – признался он и подумал, что для него понятие «сладкое» включает и женщин.

– Я встретила вашего племянника. Он очень нежно отзывается о вас.

– Майкла нелегко было растить, но я люблю его как сына. И этого опыта я не отдал бы ни за что на свете.

Джулианн вздохнула:

– У меня нет детей. Я отчаянно их хотела, но не получилось. – Она взяла сандвич с курицей. – Мы несколько лет пытались завести детей, а потом решили провериться. У Джо, моего бывшего мужа, тесты были прекрасные. Поэтому нам сказали, что проблема во мне. – Она замолчала и снова вздохнула. – Мне очень хотелось взять на воспитание какого-нибудь ребенка, но Джо эта идея не понравилась.

Бобби внимательно вглядывался в выражение ее лица, в печальные глаза.

– Мне очень жаль.

– Все в порядке, это больше не имеет значения. Все равно он мне изменял.

– Похоже, он ничтожество.

– Вы так думаете? – Она откусила кусок сандвича и улыбнулась.

– Я так думаю. – Он потянулся за вилкой, хотя ему больше хотелось дотянуться до нее и погладить по щеке. – Долго вы были замужем?

– Двадцать лет.

– Вот черт, долго!

Она прерывисто вздохнула:

– Слишком долго. Джо было тридцать девять, когда он забрался в постель к своей двадцатилетней секретарше.

Бобби застыл: его жене было двадцать, когда он ее встретил, двадцать один, когда они поженились, и двадцать два, когда она умерла.

Джулианн опять откусила от сандвича кусочек:

– Я знаю, бывают люди, которых не волнует разница в возрасте. Но для меня это был настоящий удар. И почему мужчинам все сходит с рук? – Отвергнув питу, она жевала жареного цыпленка. – Вы можете себе представить, чтобы я, например, спала с двадцатилетним мальчиком? Это же абсурд!

Бобби нахмурился, вспомнив привлекательность Шэрон. Разница в возрасте сделала их отношения такими захватывающими в начале и такими болезненными в конце.

– Я полагаю, это – двойной стандарт.