Литвинов готов товарищей из ЦК укокошить, чтобы выполнить… задание ЦК. Странно как-то. Да нет, просто ЦК партии ему не указ. Другая сила дала задание своему человеку в партии большевиков, и ей дела нет до того, что нерадивые товарищи социал-демократы не справляются с возложенной на них великой миссией разрушения Российской империи. Запомним — Литвинов никого не боится. Но вовсе не из-за своей сверхпринципиальности. А потому, что «большевизм» для него только камуфляж, помогающий выполнять задание хозяев. В этой большой игре порезать парочку ленивых товарищей можно с легкостью. Руководство партии на все закроет глаза. Ведь Ленин знает: «Транспорт будет, пока есть Папаша»…[404]

После окончания первой русской революции Литвинов вновь выполняет щекотливое поручение, связанное с финансами. Он должен разменять деньги, которые Камо украл при нападении на карету инкассаторов в Тифлисе. Проблема была в том, что взяли там пятисотрублевые банкноты, а их номера были записаны и сообщены во все банки. Внутри России разменять банкноты невозможно. Что делает Ленин? Поручает решить проблему тому, кто имеет специфические связи и «сидит» у него на деньгах, то есть Литвинову. При проведении разработанной им лично операции Максим Максимович был арестован во Франции 4 января 1908 года. Дело чисто уголовное. Россия настаивала на выдаче преступника на родину. Но то, что произошло дальше, настолько изумительно, что требует отдельного рассказа, Французы решили выслать Литвинова… в Великобританию! Но даже не это удивляет сильнее всего. Приговоренный к депортации Литвинов отказался ехать в Лондон. В качестве причины, почему он не может этого сделать, он назвал французским властям «очень серьезную» причину: «У меня нет ни сантима. Я должен заработать на поездку через Ла-Манш».[405]Вы только представьте себе эту наглость! Вместо того чтобы сказать спасибо, что его не в Россию высылают, Литвинов еще и условия ставит. Сегодня не могу ехать. У меня денег на билет нет. Мне это очень напоминает жегловское: «Вы нам не контрамарку дадите, а билет, да еще в тот ряд, куда мы вам покажем!» Вспомнили, как в кинофильме «Место встречи изменить нельзя», Жеглов и Шарапов брали уголовника Ручечника в театре? И как нагло Глеб разговаривал с администратором театра? Он так себя вел, потому что знал, что на его стороне вся мощь органов и необходимость поймать преступника. И ему точно ничего не будет, даже если пожалуется администратор. Так себя ведет и Литвинов. Он уверен, что его наглая просьба будет выполнена. Но что за сила за его спиной? Чью поддержку он чувствует? Вряд ли партия большевиков может надавить на французскую Фемиду. И вообще — какова нормальная реакция французского суда на такое заявление? Вероятно, напомнить, что выслать сердечного можно и в Россию. И тут уж никакие деньги не понадобятся. Все будет бесплатно. И конвой, и транспорт. А потому лучше быстренько садиться на паром и немедленно плыть в Лондон по-хорошему. Я уж не говорю, что для высылки нежелательных лиц государство всегда покупает ему билет за свой счет.

Что же произошло на самом деле? Французские власти дали Литвинову разрешение задержаться в Париже! Зачем ему это было нужно — неизвестно. Но уж точно не для зарабатывания денег, как нас хочет убедить не в меру честный биограф: «Литвинов устроился на работу в сапожную мастерскую, две недели чинил туфли и ботинки парижанам, заработал кое-какую сумму».[406]. Мы с вами взрослые люди и понимаем, что человек, пытавшийся разменять в банке огромную сумму денег, а пару лет назад покупавший оружие вагонами, деньги на билет наверняка найдет. Ведь его товарищи на свободе и уж могут дать Литвинову десяток франков. Нам же рассказывают, что Литвинов Устроился на работу в сапожную мастерскую. Чинил туфли, чтобы заработать себе на билет в Лондон. Такую вот пастораль рисует нам книга о Максиме Максимовиче. Но тут же, через строку, автор проговаривается: Литвинов успел сделать себе и Париже в частной кличке небольшую хирургическую операцию. Что сказать — заработки у сапожников в Париже очень большие. Даже на операцию хватает…[407]

В Лондоне Максим Максимович будет жить целых десять лет: 1908–1918 годы.[408]Чем он живет? Ответ вполне прогнозируем: «Помогли английские друзья».[409]Сначала Литвинов преподает русский язык, потом становится сотрудником издательства «Уильямс энд Норгейт» (Williams and Norgate), затем работает в турбюро, позже продает сельхозмашины. Я убежден, что все это не более чем прикрытия. Литвинов продолжал сидеть на деньгах, все так же оставался казначеем партии.