— Не смей со мной спорить, я Верховный Маг! — рявкнул Креол. — Те, кто со мной спорят, долго не живут!

— Как пожелаете, сэр.

— Черт возьми… — вздохнула Вон. — На что я прожигаю свою драгоценную юность?! Ношусь взад-вперед в компании этого чертового маньяка, которого хлебом не корми — дай кого-нибудь убить! И я даже не уверена, что этот мундир мне идет! О, зеркало, очень кстати!… эй, эй, куда понес?!

Креол, не обращая внимания на трагические вопли ученицы, так и не натянувшей проклятый ботфорт, торжественно передал королю Обелезнэ карманное зеркальце. Тот вопросительно приподнял правую бровь.

— Это магический артефакт, государь, — пояснил маг. — Видящее зеркало. Из-за моего раба оно получилось ущербным, но работать все же работает. Через него мы сможем проводить сеансы связи.

— Думаю, это будет небесполезным, герцог, — согласился Обелезнэ, пряча зеркальце в карман. — Так как скоро вы сможете выступить?

— Я — прямо сейчас, — пожал плечами Креол. — Коцебу готов лететь в любое время дня и ночи. А остальные…

— Святой Креол, Орден ждет твоих повелений! — подъехал к магу и королю лод Нэйгавец. — Лод Гвэйдеон просит передать, что мы можем выступать в любую минуту по твоему выбору.

— Как вам наши кони, зеньор латник? — вежливо поинтересовался Обелезнэ. — Устраивают?…

— Вполне устраивают, ваше величество. Хорошие кони — сильные, породистые, тренированные. Передайте мою личную благодарность командиру вашей стражи.

— Непременно передам, — откланялся король.

Креол задумчиво сунул палец в ноздрю, размышляя над дальнейшими действиями…

— Мне этот мундир идет?! - раздраженно повернула его к себе Ванесса. Она наконец-то натянула ботфорт.

— Идет, — равнодушно ответил Креол, мазнув взглядом по блестящим пуговицам. — Похоже на тот костюм… ну, тот, в котором ты была, когда мы первый раз встретились.

— Надо же, ты запомнил! — умилилась девушка. — Незабываемые были впечатления, правда?

— У меня просто память хорошая, — буркнул маг.

— Пока-пока, я пошла в конюшню, через минуту вернусь, целую, не скучай!… - пропела Вон, не слушая его ворчания.

Креол остался стоять с раззявленным ртом и нахмуренным лбом. Все-таки временами чувствуется, что Ванесса Ли — дочь Агнесс Ли. Хорошо хоть, сходство достаточно отдаленное — а то бы Креол уже давно рехнулся…

Эйнхерии оканчивают последние приготовления. Кроме кивера, мундира, шинели, панталон и сапог каждый получил тяжелую фузею, тесак, патронную ледунку, сумку с гранатами и походный ранец, плотно набитый всем необходимым в дороге и сражении. Королевские арсеналы не поскупились — только самое новое, самое лучшее.

Обозом и пахнуть не пахнет. Слишком мало времени осталось — не до рухляди, к сроку бы успеть. Да и не нужен он в данном случае — обоз. Артиллерию брать не стали, кавалерию тоже. Ни снарядов, ни фуража для коней. Паладины привыкли жить походной жизнью, не имея больше имущества, чем может увезти один конь.

А эйнхерии… что им, эйнхериям? Как ни крути — все равно живые мертвецы. А значит и потребности у них скромные. Усталости не знают, спать не спят, потеть не потеют, холода и жары не чувствуют. Ни палатки им не нужны, ни теплая одежда, ни даже нательное белье. Только боеприпас и пропитание — вяленое мясо да сухари.

К тому же в наличии имеется один на редкость грузоподъемный объект. Летающий особняк — коцебу. На него загрузили немало всевозможного добра — если что, без еды и патронов армия не останется.

Единственный, кто все еще не чувствует себя готовым — Бокаверде Хобокен. Железный Маршал до сих пор не получил одной маленькой детали экипировки — коня. Дивизия у него, конечно, пехотная, но командующий-то все равно должен быть верховым! Как иначе рядовые увидят его в гуще сражения?… Как иначе ему поспеть во все концы бранного поля — за всем уследить и везде покомандовать?…

— Да дайте же вы мне коня непугливого! — всплескивал руками Хобокен, с тоской глядя на жеребцов, уводимых прочь один за одним. — Ну хоть штучку — больше не прошу!

Ему предложили уже больше дюжины скакунов — самых что ни на есть породистых, прекрасно обученных. Но все они реагировали на ходячего мертвеца одинаково — храпели и ржали, наотрез отказываясь допустить себе на спину это чудовище.

Маршал уже чуть не плачет. При жизни-то он отлично ладил с лошадиным родом и теперь искренне огорчается, видя такое к себе отношение.

— Ваше благородие! — весело окликнула его Ванесса, ведя под уздцы смирного конягу. — Ваше маршальское благородие, гляньте-ка, кого я вам привела! Думаю, эта лошадка будет вам как раз под стать!

Хобокен осторожно коснулся конской морды — на сей раз животное не проявило и слабых признаков страха. Никакой дрожи, никаких попыток шарахнуться. Даже не моргнуло.

Только мухи ползают по пустым глазам.

— Это Черепок, — представила коня Вон. — Он… ну, он…

— Понятно, — грустно кивнул Хобокен. — Тоже покойник, будем думать?… Ну ничего не попишешь, по всаднику и конь… Бегает-то хоть быстро? Не заморится?…

— Вроде довольно шустрый… — с сомнением выпятила губу девушка. — Я сама не видела — это Креол на нем катался… Вы не смотрите, что он такой неказистый — я его освежителем воздуха побрызгала, чтоб не вонял.

— Кого, меня?! - зарычал стоящий рядом Креол.

— Коня! Почему ты всегда понимаешь меня наперекосяк?!

— Как ты говоришь — так я и понимаю!

Маршал Хобокен примерился и легко запрыгнул в седло Черепка. Конь-зомби даже не дрогнул. Всадник несколько секунд посидел недвижимо, затем дернул уздечку, проверил подпругу и кивнул:

— Годится. Не то что мой старик Чернослив, конечно, но того давно уж поди черви съели…

— Ваше благородие! — соскочил с коня молоденький курьер, протягивая маршалу обитую бархатом шкатулку. — Ваше благородие, докладывает подпоручик Тарекан! Ваш заказ исполнен, соблаговолите принять!

— А-а-а, изготовили-таки, успели… — расплылся в улыбке седоусый эйнхерий. — Посмотрим, посмотрим… мило, мило! Славно потрудились, благодарствую, подпоручик!

— Рады стараться, ваше благородие! — вытянулся во фрунт Тарекан.

В посылке, полученной Хобокеном, оказался новый крюк — только что сошедший со станка, еще поблескивающий маслом. Самая лучшая нержавеющая сталь, сверкает так, что глазам больно. Кончик острее любой иглы, изгиб сделан точь-в-точь как у прежнего — чтоб не трудиться однорукому полководцу, не приноравливаться к незнакомому протезу.

— Знатная вещица! — с удовольствием надел крюк на культю Хобокен. — Теперь посмотрим, на что еще способны мои старые кости! Прежний только не выкидывайте, сохраните — все ж память моя…

— Как можно, ваше благородие?! - чуть не захлебнулся от негодования Тарекан, благоговейно принимая проржавевший крюк.