Маг внимательно изучал столешницу перед собой.

«Она слишком умна, на свое счастье», — решил он. Предчувствие говорило ему, что она может как согласиться, так и отбросить идею, ему назло.

— Он оказывает мне поддержку, — ответил Вейлас. — По крайней мере, достаточную, чтобы выслушать нас, даже если он и откажется. Хотя не думаю, что это случится.

— Как кстати. Не так ли, Фарон?

Маг поднял взгляд, притворяясь, чтр размышлял о чем-то постороннем.

— Хм? Ах да. Что ж, очень кстати, что Вейлас знает кого-то, кто подходит нам. Жаль, что не сказал этого раньше, — обратился он к разведчику. — Мы даже представить не могли такого великолепного расклада. Если Вейлас ручается за своего друга, тогда что нам терять?

Квентл открыла рот, судя по выражению ее лица, чтобы возразить, но не успела произнести и звука. Ударная волна, намного сильнее, чем все предыдущие, ворвалась в Дом, сшибая дроу и окружавшую их мебель.

— Ради Темной Матери! — закричала Халисстра, ударяясь о стену. — Весь Дом рушится!

Ссиприна Зовирр с несколькими гостями стояла на вершине наблюдательной башни, возвышавшейся над Домом Зовирр. Перегнувшись через балюстраду, она внимательно оглядывала Чед Насад. Ее Дом находился недалеко от Дома Меларн, но в том направлении верховные матери не могли рассмотреть ничего, кроме густого дыма. Тусклые облака застилали небо. Бой вокруг Дома разгорался сильнее, и его звуки достигали ушей верховных матерей даже на высоте башни.

— Сражение выходит из-под контроля, — мрачно заключила Амрэ Д'Джиттю, стоя рядом с Ссиприной. — Твои посредники не упоминали ничего об огне, сжигающем камни, когда мы давали согласие на план.

— Да, — вставила Юльвиирала Райлинт, прохаживаясь позади них. Ее многочисленные браслеты, кольца и ожерелья позвякивали при каждом шаге. — Мне отвратительна идея столь сильного разрушения, особенно сейчас.

— Вздор, — проворчала Нидайлин Зинард, повернувшись спиной к разворачивающейся картине разрушения и аккуратно прислонившись к перилам. Верховную Мать больше интересовали ее отполированные ногти на пальцах рук, чем происходящие вокруг события. — Ввязываясь в это дело, мы осознавали его возможные последствия. Если мы хотим подчинить себе город, настало время действовать. Ничто не должно стоять на нашем на пути: ни другие Дома, ни наши собственные опасения. Иногда приходится разбить несколько яиц ящеров, чтобы приготовить омлет. Иногда приходится убить несколько рабов, чтобы заполучить победу.

— Возможно, — ответила Амрэ Д'Джиттю, ее гордая осанка выдавала в ней самую могущественную жрицу среди них, — но это излишне. Ты не должна была созывать нас для выборов тебя в Совет, прежде чем уничтожишь всех мензоберранзанцев. То, что ты позволила магу возвести на тебя напраслину, вряд ли поможет тебе занять место в Совете.

ШриНирюн Хлонд фыркнула:

— Ложь мага была несущественной. Ссиприна сглупила, выслав наемников преждевременно.

— Я этого не делала! — резко возразила Ссиприна. — Кто-то другой подал им сигнал раньше срока. Я все еще лелеяла надежду уничтожить Дом Меларн, не прибегай к кровавым методам. Эти зажигательные горшки не моя идея. Серые дворфы раздобыли их где-то без моего ведома.

— Итак, ты признаешься, что не контролируешь даже свой собственный Дом? — насмешливо поинтересовалась ШриНирюн. — И ты еще надеешься, что мы продолжим поддерживать тебя? Я должна была знать это заранее, прежде чем решиться помогать Дому торговки.

Ссиприна сжала кулаки, страстно желая ударить дроу, унижающую ее, но сдержалась.

— На твоем месте я была бы осторожней, — огрызнулась она, меря обидчицу ледяным взглядом. — Я по-прежнему остаюсь в числе тех, кому подчиняются серые дворфы, к тому же сейчас мы побеждаем.

Ты можешь очень быстро оказаться по ту сторону сражения.

— Довольно! — приказала Амрэ, вставая между ними. — Что сделано, то сделано. Сейчас время бороться, а не спорить. Ссиприна, ты принесла его?

Ссиприна, зловеще прищурившись, продолжала не отрываясь смотреть на ШриНирюн еще несколько мгновений, но затем отвернулась.

— Да, конечно, — ответила она. — Он прямо здесь.

— Тогда давайте приступим, — сказала стройная Верховная Мать, приглашая остальных матерей подойти поближе. — Пора забрать то, что нам причитается.

Ссиприна кивнула и извлекла маленький сверток из черного шелка. Сняв ткань, она обнажила разделенную на несколько частей кристаллическую фигурку паука, такую же темную, как сама темнота. Голова и брюшко лежали порознь, так же как и четыре пары ног. Пять верховных матерей столпились вокруг Ссиприны, которая держала ткань с кусочками фигурки на ладони, вытянув руку так, чтобы все могли их рассмотреть.

— Как много лет прошло, — произнесла Нидайлин, подцепив пару паучьих ног отполированными ногтями, чтобы лучше разглядеть. — Город задрожит перед нашей мощью. Давайте начнем.

— Держи их прямо, Ссиприна, — предупредила Амрэ.

Она взяла туловище фигурки. Одна за другой три оставшиеся верховные матери разобрали части паука. Они переглядывались друг с другом и наконец, по кивку Амрэ, соединили все части вместе, составив фигурку целиком.

— А теперь быстро! — прошипела Амрэ, и Ссиприна молниеносно завернула фигурку в ткань.

Уже сейчас верховные матери могли видеть, как сверток извивается, разрастаясь.

— Поторопись! — зашипела ШриНирюн. — Бросай его!

Ссиприна так и сделала. Она размахнулась и швырнула сверток в пустоту, так далеко, как только могла. Верховные матери увидели, как извивающаяся материя упала далеко за пределами Дома Зовирр.

Сверток улетел, и собравшиеся дроу разом выдохнули воздух. Фигурка быстро увеличивалась в размере, превращаясь в живое существо, паука, такого же черного, как и породивший его кристалл. В мгновение ока она достигла размера рофа и, исчезая за паутиной улиц, все продолжала увеличиваться.

Ссиприна с благоговением наблюдала, как существо мелькнуло над сетью улиц, закрепляя на одной из них выброшенную нить паутины, словно якорь. Затем паук исчез из поля ее зрения.

Пять темных эльфов не дыша ждали, в надежде еще раз увидеть сотворенное ими. Паутина улиц дернулась, натянувшись, и заметно задрожала, когда существо ударилось о землю. Вероятно, паук остался прикрепленным к одной из улиц. Несколько мгновений ничего нельзя было рассмотреть, однако пять верховных матерей все же пытались сделать это.

Когда первая черная лапа внезапно появилась в поле зрения, ища опоры на улице, Ссиприна почувствовала, как скакнуло ее сердце. Конечность была длиннее ее самой. Медленно и плавно паук возникал перед глазами пяти верховных матерей, которые невольно отступили на шаг от балюстрады, хотя существо и находилось от них на далеком расстоянии. Паук был шире, чем улица под ним.