Михаил повёл глазом на появление Софы, указал рукой на свободный стул рядом с собой, едва не задохнувшись от шлейфа тяжёлых, цветочных духов. Удивительное дурновкусие – использовать вечерний аромат на спортивное мероприятие.

- Я получил твой подарок, - процедил сквозь зубы Михаил.

  Софа деланно улыбнулась. Фарфоровая кукла без мозгов и сердца, и Гудвин бессилен в этом случае.

- Прекрасно! – Софа хлопнула два раза в ладоши, якобы аплодируя, потом перевела взгляд со сцены на Михаила. – Уверена, ты не станешь возражать.

- Ошибаешься, я стану.

- С какой стати? - Софа подвинулась ближе, Михаил почувствовал, как тёплая женская нога коснулась его ноги, через брюки. – Светлане лучше жить со мной, - категорично заявила Софа. Михаила подбросило. В глазах потемнело. Он просто придушит сейчас эту гниду, и слова «Лурье» и «жить» не будет стоять в одном предложении. Никогда!

- С той, что она моя дочь, - прошипел Михаил.

  Объявили победу Евсеева, зал взорвался аплодисментами и криками оскорблений, недовольства, снова воплями восторга. Играл гимн, щёлками затворы фотоаппаратов, выкрики журналистов, снова щелчки затворов, камеры, софиты, выкрики. То, что обычно приводило в восторг Михаила. Итог шоу. Красиво проведённый бой, красочное шоу, чувство победы, сопричастности, какого-то единства с окружающими, даже незнакомыми людьми.

  Но не в этот раз.

  Михаил ничего не видел и не воспринимал. Максимум, на что его хватило, и Матвей может им гордиться – это не использовать один из приёмов единоборств против женщины, сидящей рядом, а спокойно встать, улыбнуться на камеры, схватить за руку Софу и потащить к выходу, игнорируя её сопротивление. Михаил прекрасно знал, что Софа не устроит сцену. Не в этой жизни. Она так же улыбалась фотообъективам, как и Михаил, когда шла за бывшим мужем.

- Что это за фокусы? – прозвучало в тишине отдельного помещения, куда Михаил втолкнул Софу. – Зачем тебе Светочка?

- Девочке лучше жить с матерью, это очевидно, - Софа держала лицо в любой ситуации. Эта не была исключением.

- Согласен. Девочке лучше жить с матерью! Матерью! Какое ты имеешь к этому отношение?!

- Я её мать.

- Ты?! Ты мать?! Ты кто угодно в этой жизни – идеальный партнёр для секса, деловой партнёр, идеальный работник, руководитель, креативный директор, кто угодно, но не мать. Я даже сомневаюсь, что ты женщина, а не биосинтетический робот!

- А это девочка, Иванова, женщина и мать?!

- О, да! Она женщина, на все сто процентов, и сверху ещё останется процентов восемьдесят, вопреки законам математики. И мать она такая же!

-  Она даже не стала матерью ещё! – взвизгнула Софа.

- Что?! – Михаил отошёл на пару шагов. – Что ты сказала? София Лурье, ты одержима! – Михаил поморщился, давя чувство тошноты, брезгливости. - Пойми, наконец, ты - пустое место для него. Ноль. Сраное зеро. Даже не подруга детства, а бывшая жена брата. Не лучшая жена!

- Тебе так кажется.

- Мне не кажется, Софа. Мне. Не. Кажется. Я был уверен, что ты переболела, забыла, - проорал Михаил, ударил по стене и не почувствовал боли.

  Он не чувствовал боли, даже разочарования не ощущал. Ему было всё равно, что чувствует эта посторонняя женщина, безразлично к кому, всё равно, насколько долго это длится. Если бы эта отстранённая статуя самой себе не была матерью его детей, он бы прошёл мимо. Но… чёрт возьми, такая одержимость пугала! К тому же, совсем не хотелось, чтобы вся гниль Лурье вылилась на Матвея и его семью, когда тот, наконец-то, нашёл своё счастье. Брат действительно полюбил Розу, она искренне любила его, они состояли в браке. Ждали ребёнка, зачем им эта куча… это…

- Какое отношение Светочка имеет к твоей «любви» к нему? - Михаил так сказал «любви», что любой увидел бы кавычки, а имя же он и вовсе не хотел называть, просто чтобы не пачкать.

- Никакое, - Софа меланхолично посмотрела по сторонам, отстранённо. – Но если Светлана будет со мной, я по-прежнему буду частью вашей семьи, ей необходимо общаться с братом.

- Не будешь, потому что Светочка не будет с тобой! Если понадобится, я лишу тебя родительских прав, запрещу выезд детей за границу. В России есть, где отдохнуть и что посмотреть!

 - Запретишь? Ты не имеешь права! Я не собираюсь в Россию минимум года три! Я имею право видеть своих детей!

- Подай на меня в суд!

  Михаил засмеялся. Зло. В этот момент он был бы отвратителен сам себе, но всему есть пределы. Есть пределы его терпению, играм в прятки. Её одержимости. Всей истории, в которую он впутался на спор, а потом лелеял надежду выйти из неё красиво. Невозможно выйти без последствий из кучи отборного дерьма. Остаётся только отмыться и попытаться забыть.

- Это так не похоже на тебя, - Софа, пожалуй, впервые в жизни выглядела растерявшейся, потерянной. Она не знала, что говорить, отвечать. И вряд ли её расстроили слова Михаила, скорее тон. – Ты всегда вежлив, галантен…

- Потому что, дорогая моя, даже резиновую женщину надо подкачивать и обрабатывать тальком.

  Михаил добился бы от Софы соглашения об определении места жительства совместных детей, он понял это наверняка. В какой-то момент ему стало даже жалко женщину, настолько потерянной она выглядела, но всякую симпатию слизала корова языком, стоило Софе открыть рот. Злился Михаил только на Российское законодательство и невозможность поставить прочерк в графе вместо ФИО матери.

  София Лурье стала прочерком в жизни собственных детей.

  Михаил бы добился, если бы не телефонный звонок и взволнованный голос матери. Альбина уехала, просто сбежала, забрав с собой Олесю, Луиджиану Бриджиду и минимум вещей. Мать ругалась, на чём свет стоит, и не нашла ни единого хорошего слова в адрес Михаила, обвинив его во всех возможных грехах. В том, что Альбина сбежала, был виноват он и только он!

  У Михаила не было и шанса оправдаться, он и не пытался. Все его мысли кружились вокруг поступка безумной женщины-куницы.

  Что случилось? Почему? Когда уезжал Михаил, Альбина была недовольна, расстроена, даже обижена. Но Беляночка была здравомыслящей, она всегда понимала важность рабочих моментов, была пунктуальна, исполнительна и щепетильна. При всей обиде, что Михаил не сдержал обещание, что он не отправится в Штаты на бой Евсеева, Альбина не могла не понимать, что его присутствие, в отсутствии Гервица – необходимость. Азазель захвати Евсеева, Гервица и федерацию ММА, вместе взятых, но Альбина не могла сорвать Олесю с занятий вот так, без предупреждений и подготовки. Она не брала трубку, а Михаил не мог найти ответ на свой вопрос. Что случилось? Почему?

  Единственное облегчение – узнать, что Альбина рванула не покорять Арктику, не в байдарочный поход, после её-то травм, а приехала к своей семье. Об этом услужливо сообщила Роза. Нужно будет поставить этой женщине бутылку коньяка, впрочем, учитывая её положение, лучше, пожалуй, большой арбуз или ведро клубники.