– Там.

– Там – это где?

– В подвале, – подхватила Марго. – Мороям она не нужна, по крайней мере, белобрысый растворился сразу же, как только исчез ты. Возможно, он просто не думал, что она в доме. За ним сбежали и все остальные, кто успел. Потом ты позвонил и велел эвакуировать людей в наш постоянный дом. Про моройку ты не сказал ни слова. Надеюсь, ты не причисляешь ее к своим людям?

– Не причисляю… – Дамир выглядел обескураженным. – Ладно, разберемся, что с ней делать, позже. Думаю, за ночь в подвале ничего непоправимого не случится. Сначала я хочу провести ритуал.

– А я тебе говорила, незачем было брать ее с собой, – не преминула упрекнуть Марго. – Ты закончил с расшифровкой?

– Думаю, что да.

– Для начала я хочу услышать хотя бы текст, раз вы решили привлечь к этому и меня. – Марго царственно прошла в комнату и, посмотрев по сторонам, устроилась в центре, прямо на полу. Видимо, невысокий кожаный диван ей чем-то не приглянулся.

– Всегда пожалуйста. – Дамир присел напротив халдейки и прочитал стихотворение, которое он расшифровал.

Как можно величественно сидеть на полу, Дамир не понимал, но у Марго это великолепно получалось. Даже здесь она умудрялась быть королевой, в то время как они с Николаем не дотягивали даже до пажей.

– Итак, с первой строфой мы разобрались, – начал Николай, явно чувствовавший себя не очень уютно на ярко-алом ковре. – Выносим из дома все оружие и устремляем взгляд на рассвет.

– Со второй тоже все понятно, – подхватил Дамир. – В ритуале должны участвовать двое – мужчина и женщина. Я надеюсь, что достаточно будет взяться за руки. Это строка: «Соедини, что целым быть должно».

– Остальное исключено, – отрезала халдейка, не переставая изучать исписанный листок с расшифровкой.

– Даже ради дела?

– Даже ради дела. Николай, ты уже принес «три огненные вздоха, три молитвы»? Это, как я понимаю, свечи. Думаю, их стоит установить так, чтобы они образовали вершины равнобедренного треугольника. У одной вершины флэшка. У двух остальных – мужчина и женщина.

– А за руки держаться как будем? Все же, мне кажется, должен быть физический контакт.

– Дамир, тебе обязательно делать треугольник с длиной стороны три метра? Поставишь свечки поближе друг к другу. И тогда можно будет взяться за руки.

– Ты, как всегда, права, – хмыкнул недовольно халдей. Не любил он чувствовать себя идиотом. – У нас остались две таинственные строчки: «И сила бога пусть пребудет с вами, когда во мрак откроется окно» и самая последняя про заветные слова. Если первые две – явно напутствие и пожелание удачи, то последняя меня немного смущает, может быть, она тоже не играет особой роли?

– В любом случае мы не узнаем, пока не попробуем воплотить это в жизнь. А до рассвета еще есть время.

Дамир давно не был таким возбужденным, как сейчас, за час до рассвета. Он уже нарезал несколько кругов по квартире, сварил три чашки кофе для Марго и все выпил сам, потому что неизменно клал несколько ложек сахара, прежде чем вспоминал – халдейка предпочитает несладкий.

– Николай, убери все оружие, то, что имеешь при себе, – скомандовал халдей и предусмотрительно отошел от кухонного стола, чтобы не испортить еще одну чашку кофе. – И то, которое найдешь в квартире. Ритуальный кинжал стоит на каминной полке, а пистолет лежит в верхнем ящике стола. Да, Марго, – отреагировал Дамир на выразительный взгляд своей помощницы, – у меня есть пистолет в верхнем ящике стола, представляешь? И не забудь снять оружие в гостиной. Там на стенах висят несколько коллекционных мечей, рапира и топор. Вроде бы все. По крайней мере, я больше ничего не могу припомнить.

Остальные приготовления не заняли много времени. Дамир и Николай отодвинули от окна кухонный стол и подняли жалюзи. Ноутбук с флэшкой стоял на подоконнике, там же, где и одна из свечей. Марго и Дамир оказались в центре причудливо вьющейся нити заклинания. Призрачные слова клубились, обволакивали их, закручивались в спираль. Справа и слева от халдеев стояли еще две свечи.

Едва только на горизонте появился первый огненный всполох – тонкая розоватая линия, – Николай зажег свечи. На секунду воцарилась гнетущая, давящая тишина. Ничего не происходило. Марго переступала с ноги на ногу – на каблуках стоять было неудобно, Дамир то и дело косился на ноутбук, а Николай на часы.

– Точно все оружие убрали из дома? – наконец не выдержал халдей, с опаской рассматривая светлеющее небо. Осталось не больше десяти минут до того, как совсем рассветет. Если ничего за это время не произойдет, придется ждать следующего дня и пробовать заново.

– Сейчас посмотрю. Где еще у тебя может быть оружие?

– Нигде. – Дамир пожал плечами. – Эта квартира для отдыха, а не военная база. Из всего боевого оружия был один пистолет, остальное – коллекционные вещи. Может быть, у вас с собой что-то? Марго?

– У меня ничего нет, – покачала головой халдейка. – Я отдала все.

Николай тщательно похлопал себя по многочисленным карманам и все же нашел в нагрудном складной нож. Небольшой, декоративный, но и его решили убрать от греха подальше.

Дамир не знал, нарушена ли геометрия заклинания, быть может, неудача связана с тем, что при расшифровке они допустили ошибку. Или ритуал прерывался на поиски перочинного ножа, и поэтому ничего не получается. В любом случае время шло, солнце полностью выползло на небо и спряталось за тучей, а ничего не произошло.

– Что мы расшифровали неправильно? – Дамир уселся на табуретку и потер руками лицо. – Ну все так! В чем же проблема? Не могли же древние устроить нам подлянку и под «единением» иметь в виду не просто физический контакт? Марго, Николай, какие будут предположения?

– Ты знаешь… – нерешительно протянул Николай, – может быть, ты не так понял строчку: «Луна и солнце, день и ночь, вода и пламень»?

– Ты хочешь сказать, что это не совершенно разные половинки одного целого? Тут, по-моему, все логично. Противоположности, образующие одно целое, – мужчина и женщина.

– Я хочу сказать, что все же информаториум указывает путь к артефакту, принадлежащему двоим братьям, а не одному Халду.

Овцы все посчитаны, таблица умножения, забытая еще в человеческой жизни, кропотливо восстановлена в памяти. Про меня, похоже, снова все забыли, по крайней мере, кровь не приносили давно, и я не слышала поблизости ничьих голосов. Тишина давила на уши и сводила с ума, как и яркий дневной свет, из-за которого приходилось лежать с закрытыми глазами. Отвратительное состояние. Не знаешь, чего ждать, радоваться или огорчаться из-за того, что ко мне никто не приходит. С одной стороны, очень не хотелось тихо умирать от голода в каменной коробке, чувствовать, как угасает сознание и немеют руки и ноги, а с другой – я панически боялась встречи с Дамиром. Не знаю, что меня страшило больше: его гнев, который может означать смерть, или же безразличие, которое я увижу в его глазах. Второго я боялась, пожалуй, сильнее. Гнев – хоть какая-то эмоция. Если эмоций нет, значит, он окончательно вычеркнул меня из своей жизни.