Писатель, конечно, не заметил, да и не мог заметить, что по оставленному им на столе листу бумаги точно пробежал легкий ветерок – будто кто-то невидимый осторожно до него дотронулся, поднес к глазам, чтобы лучше видеть, и читал…

Алексей как раз стоял перед полупустым холодильником, раздумывая, что бы такое съесть, когда услышал шум подъезжающего автомобиля. Он выглянул в окно. У ворот его дома с шиком затормозила незнакомая серебристая «Тойота». Из нее вышел высокий, совсем молодой парень, и писатель вдруг уловил в этой стройной фигуре что-то очень близкое и родное…

«Сын!.. – он не поверил своим глазам. Внутри все задрожало. Они не виделись уже лет пять, а может, даже и больше, последний раз Вероника с Павлушей приезжали в Россию году в две тысячи третьем. – Пашка! Господи, как же повзрослел!»

Он не ошибся – из автомобиля действительно вышел Павлуша, сын от первого брака, тот самый малыш, который много лет назад так напугал всех своей внезапной болезнью. А кто это с ним? Это ведь не Ника?..

– Папа! – прокричал сын через забор. – Встречай будущую невестку!

Алеша спешно кинулся на поиски пульта, чтобы открыть калитку.

Павел привычно шагал по дорожке, следом за ним семенила хорошенькая пухленькая девушка.

– Здравствуйте! Заходите, – Алексей ободряюще улыбнулся и посторонился, пропуская гостей в дом. Избранница сына понравилась ему сразу. Симпатичная, застенчивая, очень похожая на молодую Веронику.

– Здравствуйте, меня зовут Ксюша. А это вам, – она, смущаясь, протянула большой торт в прозрачной коробке. Белоснежное суфле было украшено фруктами и посыпано шоколадной стружкой. – Павел много рассказывал, какой замечательный у него папа.

Но Алексей не успел ей ответить – рядом с «Тойотой» вдруг остановилась еще одна машина, новенький «Рено». Из него, громко хлопая дверцами, высыпали Лиза с Васяткой и наперегонки бросились к дому. А вот и Рита, все такая же, задорно-конопатая, идет по дорожке. Алеша не верил своим глазам.

– Ну, здравствуй, – улыбнулась бывшая жена. – Дети сильно по тебе соскучились, так что принимай гостей, мы надолго.

И Алексей широко распахнул руки, заранее обнимая всех-всех…

Через какой-то час дом было не узнать. Везде была суета, шум и веселье. По лестнице вверх и вниз с криком носились Вася и Лиза, из кухни доносились оживленные голоса, что-то рассказывала Рита, задорно хохотала Ксюша, гремела посуда, звенели бокалы, с удовольствием купаясь в мыльной воде. В гостиной весело трещал камин, согревая не только стены, но и души. Бедный паук, не ожидавший таких бурных перемен, еле-еле успел унести ноги.

«Бум! Бум! Бум!» – важно пробили старинные часы.

И тут же зазвонил телефон – оказывается, Рита его нашла и даже успела зарядить. Звонил Боря, старый друг, который когда-то выручил Лешу в трудную минуту и которого Алексей когда-то предал, уведя у того из-под самого носа жену с задорными веснушками. Но теперь все это было позади, Рита была снова с ним. И Борис беспокоился, как она доехала, – у жены почему-то не отвечал мобильный.

– У нее почему-то здесь сеть не ловится, – передал Леша ответ, который Рита выкрикнула из кухни. – Все в порядке.

– Знаешь, а ты мне сегодня приснился, – продолжал старый друг. – Такой, как в школе был, в десятом классе. Будто мы сидим у тебя дома, в этих стареньких креслах, помнишь? И говорим-говорим… И так захотелось с тобой встретиться… А тут еще Ритка с детьми к тебе собралась. Я чуть было с ними не увязался, но подумал – дай-ка я сначала позвоню…

– Так надо было приезжать! – чуть ли не выкрикнул Леша.

– Правда? Ну тогда в следующий раз – обязательно!

Алексей был счастлив. После этого звонка с его души словно сняли тяжкий груз. Только сейчас он понял, насколько сильно не хватало ему все эти годы единственного настоящего друга.

Не успел он нажать кнопку отбоя, как телефон снова запиликал. На этот раз звонила из своей Швейцарии Вероника, и ее голос был точно таким же, как много лет назад, – бархатным и нежным. Она сказала, что очень рада его слышать, обсудила с ним Павлушу и его невесту Ксюшу, которые, оказывается, познакомились через Интернет и собираются после свадьбы жить в России, помечтала о будущих (лет через пять, не раньше) внуках. Под конец первая жена спросила о его книгах, посочувствовала, услышав про кризис, и приободрила, как умела только она одна, сказав, что трудности бывают у всех, что это временно и она, несмотря ни на что, в него верит.

Беседа перед камином не умолкала. Никто не спешил вставать из-за стола и расходиться по другим комнатам, так им было хорошо вместе. Казалось, время остановилось, только иногда напольные часы, как им и положено, напоминали о себе ритмичным боем. Телефон звонил еще не раз, приглашая к приятному разговору с хорошими, незаслуженно забытыми когда-то знакомыми. Давненько Алексей за один день не разговаривал со столькими людьми… Но этот вихрь, вдруг поселившийся в его доме, совсем не утомлял. Наоборот, писатель наконец-то ощутил, что вместе с любовью близких и родных людей к нему снова возвращается жизнь.

Он не помнил, зачем пошел в кабинет и почему сел за стол. Поглядел на исписанный лист бумаги и сказал аккуратно выведенным на нем буквам: «Дня, счастливее этого, в моей жизни уже не будет!» Посмотрел в окно и увидел небо бархатно-синего цвета, все усыпанное звездами. Большие и маленькие, яркие и не очень, безжизненные и, возможно, обитаемые, смотрели на него со своей неприступной высоты. Неужели уже настал поздний вечер, успело стемнеть? Как же он этого не заметил?

И вдруг громадное и бездонное небо качнулось и понеслось ему навстречу. Алексей ухватился за край стола, подавив в себе крик. В доме дети, только бы не напугать!.. Сине-черная сфера с белыми яркими точками кружилась вокруг него, беснуясь, пытаясь поглотить, он сопротивлялся из последних сил.

«Я просто много выпил. Сейчас пройдет», – утешал он себя, но кружение все убыстрялось, и вдруг сильно закололо сердце.

– Рита… – позвал он, постаравшись крикнуть так громко, как это возможно, но сам понял, что из горла вырвалось лишь сдавленное сипение. Боль в сердце становилась все сильнее, а одна из звезд вдруг стала расти и превратилась в лицо, но это была не его бывшая жена, а мама, скончавшаяся в позапрошлом году. Откуда здесь мама? И покойный отец? И много-много других лиц, кружившихся перед глазами, лиц людей, которые уже умерли, и тех, кто еще оставался жить. Оленька. Борис. Лиза. Вероника. Режиссер Миславский. Павлушка. Рита. Дама из редакции молодежного журнала. Васятка. Студентка Галя, в которую Леша был влюблен, когда учился на втором курсе… И самым ярким из всех было лицо девочки Жени, той самой, в розовых варежках, что двадцать лет назад утонула подо льдом…

Боль сделалась нестерпимой, лица кружились все быстрее и быстрее, и Леша уже не мог разобрать, кто есть кто. И тогда из этого кружения вдруг возникло еще одно, неизвестное, но отчего-то показавшееся очень знакомым лицо, чуть отдалилось, обрело фигуру, высокую, статную, с большими крыльями за спиной. Алексей не удивился. Он был уже не в состоянии удивляться или о чем-то думать, но знал только одно – он услышан. Теперь он не умрет один.