– Что он делает?

– Подключает шифратор. Сейчас начнет дозваниваться.

– Звук есть?

– Да, подключаю… Твою ж мать!

– Смоллинг, еще раз допустишь обращение не по уставу, я тебя вышвырну.

– Простите, сэр.

– Что случилось?

– Личность идентифицирована.

– И? Кто он?.. Господи Иисусе!

03 января 2079 г.

США, г. Вашингтон

– Совершенно очевидно, что это ошибка! – Делавер потрясывало от волнения. Она шла по длинному коридору местного офиса ЦРУ. Тот становился все более пологим и вел вниз, к камерам заключения.

– Никакой ошибки здесь нет, госпожа президент. У нас неопровержимые доказательства того, что ваш пресс-секретарь Томас – агент китайской разведки, – еле поспевая за ней, говорил директор ЦРУ Причард, – я не удивлюсь, если он приложил руку к организации покушений на вашу жизнь.

– Он не имеет к этому отношения. Я знаю все о тех, кто пытался меня убить.

– Откуда? – опешил Причард.

– Неважно, – быстро исправилась Сандра, – мы сейчас вообще не об этом! Вы предъявили моему секретарю нелепейшие обвинения!

– Говорю же вам, у нас есть доказательства.

– Плевать я хотела на ваши доказательства, я хочу посмотреть ему в глаза.

– Вам сейчас представится такая возможность.

Переругиваясь, они дошли до двери. Джо Причард приложил к сканеру палец, замок щелкнул, и они пошли дальше. Спустя десять метров процедура повторилась, и глава государства вместе с главой ЦРУ вошли в небольшую комнату, часть которой была огорожена оргстеклом с «умной» тонировкой.

– Госпожа президент, я очень прошу вас собраться!

– Как я могу собраться, когда…

– Мэм… Вы хотите узнать правду или продолжать обманываться?!

– Я… хочу узнать правду, – после длительной паузы промолвила Делавер.

– Очень хорошо. Тогда слушайте внимательно. Вы хорошо знаете язык его тела…

– Что вы себе позволяете?! – вспыхнула Сандра.

– Я говорю о том, что вы часто играете с ним в покер, – Причард посмотрел на нее исподлобья, – а следовательно, знаете, как он себя ведет, когда врет.

– Ах, вы об этом…

– Именно.

– Да, когда он врет, он почесывает левую бровь.

– Совершенно верно. Я могу представить вам исчерпывающие доказательства прямо сейчас, но хочу, чтобы вы убедились во всем сами.

– Что мне нужно сделать?

– Начните с ним разговаривать. Как обычно… Посочувствуйте ему. Когда он перестанет оправдываться и немного расслабится, резко скажите ему: «Я знаю, что ты работаешь на Ху Кима, не ври мне». Держите наушник, я буду подсказывать вам, как вести допрос.

– Хорошо, – с этими словами Делавер вставила его в ухо.

– Вы готовы, госпожа президент?

– Да.

Причард взмахнул рукой, и Делавер зашла в помещение. Том поднял на нее красные глаза. Было видно, что он не спал всю ночь. Криво ухмыльнувшись, он по привычке попробовал встать, но не смог – его пояс был пристегнут к стулу. Руки Тома лежали на коленях.

– Здравствуйте, госпожа президент.

– Привет, Том. Как ты?

– Не очень, учитывая тяжесть предъявленных обвинений.

– Причард не посвятил меня в детали. Просто сказал, что ты обвиняешься в государственной измене.

– Мне всегда не нравился этот Причард, – Том наклонился ближе к ней и перешел на шепот, – Сандра, вытащи меня отсюда. Все эти обвинения – ерунда собачья.

– Возможно, но Причард говорит, что у него есть неопровержимые доказательства.

– Ничего у него нет, иначе он бы не допустил твоего прихода.

– Я надеюсь. Но скажи мне, что ты делал у этой долбаной видеофонной будки.

– Я бегал, ты же знаешь! Я всегда бегаю, каждый вечер, когда у нас нет срочной пресс-конференции.

– Зачем ты бегал в черных очках?

– Не давите, нужно его расслабить! – раздался в ухе голос Причарда.

– У меня слабая сетчатка, я бегаю в них даже при высокой облачности! Ну вот, ты тоже мне не веришь!

– Я верю, Том, верю. Просто я сама должна понять, что происходит.

– У нас давно не было шпионских скандалов, вот ЦРУшники и решили найти крайнего.

– Похоже на правду… Слушай, ты же был главой моего избирательного штаба, так?

– Да, конечно.

– А значит, разбирался в полномочиях президента. У меня, по-моему, есть право помилования…

– Конечно! Статья вторая раздела второго Конституции США: «Президент Соединенных Штатов имеет право даровать отсрочку исполнения приговора, а также помилование за преступление против Соединенных Штатов, кроме как по делам импичмента».

– Хорошо, хорошо, потяните время еще немного, – прошептал в наушник Причард.

– Отлично. Но ведь я могу помиловать тебя только спустя пять лет?

– Вовсе необязательно, – Том откинулся на спинку стула, – например, в 1974 году Джеральд Форд помиловал Ричарда Никсона в связи с Уотергейтским скандалом еще до того, как был вынесен приговор.

– Сейчас, – прорычал Причард.

– Это ободряющие новости, – улыбнулась Сандра, опершись локтями на стол, и вдруг резко проговорила, – но как быть с тем, что ты работаешь на Ху Кима, Том? Не ври мне, я все знаю.

Эту фразу она произносила, уперев глаза в Тома. Тот не подавал никаких признаков беспокойства, ни один мускул не дернулся на его лице.

– Сандра, что за чушь? Почему ты веришь этому старому хрычу больше, чем мне?

Делавер победоносно посмотрела на затонированное стекло. Она, разумеется, не видела, как Джо Причард, поджав губы, с ненавистью смотрел на эту парочку: идиотку-президента США и хитроумного шпиона, который затащил ее в постель. Но она это чувствовала. Сам Причард не сильно расстроился: он ожидал подобного, высококлассных разведчиков кодируют для того, чтобы они не выдали важную информацию, даже легким намеком. В конце концов, он покажет ей все те кадры, которые нащелкал Слайд. Просто хотелось обойтись малой кровью и свести общение с этой дурой к минимуму. Так или иначе он не даст ей воспользоваться правом помилования. Увидев, что Делавер собирается выходить, он отвернулся от стекла, снял передатчик и начал строчить подчиненным смс о том, что задержится еще часа на два. Тем временем Сандра, подойдя к двери, внимательно посмотрела на Тома и спросила:

– Скажи, Том, а… все, что между нами было, это было по-настоящему? Могло ли это произойти, если бы я была не президентом, а, скажем, простой девочкой из Миссисипи?