Головы разведчиков сняли в полдень, похоронили к вечеру, и я направился в палатку к полковнику, который в это время сидел возле небольшой походной печурки и чистил свой «стечкин».

– Привет, Иваныч, – обратился я к полковнику, подкинул под себя полипропиленовый коврик, поджал ноги и уселся напротив.

– Виделись уже, – пробурчал он. – Чего пришёл?

– Чуйка у меня нездоровая, Иваныч.

– Как у собаки, которая всё понимает, а ничего сказать не может?

– Точно так.

– Не у тебя одного, и сегодня ты уже пятый, кто с такими словами подходит. Были бы обычные бойцы, на мандраж бы списал. А так все воины опытные, – не одно сражение прошли. Есть над чем подумать, и, видимо, опасность совсем рядом. – Ерёменко собрал свой «стечкин», обтёр чёрный ствол тряпочкой, убрал пистолет в кобуру и спросил: – Ты что-то узнал, Саня?

– Да. Ко мне один из поисковиков подходил и на ушко шепнул, что от города в лес ведёт старый и заброшенный канализационный коллектор, и прошлой ночью там было какое-то непонятное шевеление. Он хотел Приходько доложиться, но тот его даже не принял, сунулся к дружинникам, а ему сказали, что он паникёр, а шум в коллекторе от крыс или бродячей собаки, которая туда упала.

– И он считает, что это сектанты?

– Да.

– А ну-ка, пойдём в город сходим, посмотрим, что там и как. – Полковник поднялся на ноги, и в этот момент до нашего слуха донеслись отдалённые звуки выстрелов.

– Чёрт! Опоздали! – выкрикнул я и рванулся на улицу.

Следом выскочил Ерёменко, на миг замер и громко прокричал:

– Тревога! В ружьё! Нападение с тыла!

Мои бойцы были готовы, и всего через несколько минут, покинув лагерь Кары, с передовой группой я подходил к воротам дебальцевского поселения, высоким трёх метровым перегородкам из стальных плит. Где-то в самом городке кипела жаркая схватка, кто-то заполошно стрелял, кто-то кричал, и мы торопились как могли. Однако поздно мы спохватились, на воротах уже шёл бой, и, судя по звукам борьбы да отчаянным выкрикам, дружинники схватку проигрывали и не могли отвлечься на то, чтобы открыть нам проход.

– Ищите шесты и брёвна! – разнёсся в вечерних сумерках мой голос.

Воины сноровисто разбежались вокруг и, к счастью для нас, через пару минут отыскали необходимый материал, с помощью которого стали взбираться на стену. Полминуты – и первая пятёрка бойцов на вершине. Ещё полминуты – и следом за ними поднялась вторая пятёрка. Вовремя, мои воины успели выручить растерявшихся дружинников и смогли отбить натиск сектантов.

Вскоре весь мой отряд был за городскими стенами. Но помощи ждать было неоткуда. Дикари перешли в наступление на лагерь Кары, и наёмникам было не до городских боёв. Так мало того, ещё ворота открыть не получалось, вражеские вояки подорвали под ними гранату, и стальные плиты, которые разъезжались в стороны на шарнирах, заклинило.

В общем, со мной восемь десятков моих воинов и около десяти дружинников. Позади идёт бой, в городе – резня. В отсветах разгорающихся пожаров я не мог точно определить, сколько сектантов проникло в Дебальцево, но, судя по тому, что городок они захватили за полчаса, никак не менее полутысячи. Требовалось принять решение, и я его принял:

– Вперёд! Захватить окраинные дома и склады под товар! Закрепиться и ждать подмоги! Игнач, за тобой левый фланг! Лида с повольниками – на правый! Исмаил – в центр! – Воины перешли в атаку, а я обернулся к командиру дружинников, невысокому крепышу в рваной телогрейке и с окровавленным лицом: – Сколько вас здесь в живых осталось?

– Шестеро, и все ранены.

– Ворота открыть сможете?

– Постараемся, там металлические ролики слетели, и если их ломами на рельсу вогнать, то можно проход открыть.

– Помощь нужна?

– Нет.

– Работайте, – на бегу бросил я и, перекинув «абакан» на грудь, побежал вслед за гвардейцами.

Поначалу для нас бой складывался хорошо, силы противника были рассредоточены по всему городку, и небольшие группы сектантов уничтожались нами с ходу. Взяли одно здание, второе, третье, попытались продвинуться к бывшему железнодорожному вокзалу, оплоту местной власти, где всё ещё шла стрельба, и с тремя ранеными бойцами снова откатились на окраину. Гадские фанатики имели стрелковое вооружение, видимо захватили городские арсеналы, так что встретили нас не стрелами и метательными дисками, а шквалом пулемётного огня. Стреляли они плохо, не было навыка. Но как работает пулемёт, они понимали очень чётко и патронов не жалели. В итоге мы на окраине, держим восточные ворота и три здания, а что творится вокруг, не очень-то и понятно. В лагере Кары взвывают миномёты, стрельба и отдалённые звуки рукопашной схватки. В самом Дебальцево жители заперлись в домах и ждут, что же будет дальше. Казарма дружинников и арсенал в руках Внуков Зари, и только городская управа ещё держится.

Так проходит полчаса, дружинники смогли распахнуть одну створку ворот, и к нам на подмогу подошёл Астахов со своими спецназовцами. От него я и узнал, что происходит. Я сидел с группой Исмаила в бывшем торговом складе, который сейчас был пуст. Под светом фонарика я на разбитую ладонь клеил пластырь, и в это время подошёл капитан.

– Что там? – кивнув в сторону лагеря наёмников, спросил я.

– Жопа! Не меньше пяти тысяч Ромбов из разных кланов, атака по всему фронту, и спасло только то, что у Кары минные поля перед позициями были.

– До рукопашной дошло?

– Да, и фанатики до сих пор не отступают. Гады! Закрепились в первой линии обороны, взяли несколько ДШК и теперь скапливаются для следующей атаки. Кара против них бэтээры с пехотой послал, а сектанты тоже не идиотами оказались. Сильно они на нас за Снежное озлились и стянули сюда всё, что у них только есть. Удивляюсь, что они миномёты не притянули или ещё что-то подобное.

– Это ни к чему. Они дебальцевские батареи захватили, так что если не дураки, а дикари таковыми не являются, то вскоре начнут обстрел лагеря наёмников.

– И что делать будем?

– Как полковник скажет, я к нему посыльного послал, попросил подкреплений и разрешения на серьёзную атаку.

– Кто тут про меня говорит? – в складское помещение вошёл Ерёменко, а вслед за ним показался и один из наёмных командиров, ставший правой рукой Бурова, одессит Остап. Полковник и наёмник расположились рядом, и командир спросил: – Излагай, Саня, какие идеи есть?

– Имеется три первоочередные задачи. Первая: необходимо захватить выход из коллектора, через который сектанты свежих бойцов получают. Вторая: деблокировать городскую управу. Пока она в осаде и Приходько не позвал народ на борьбу, местные жители будут сидеть по домам и в сражение не ввяжутся. Третья – это отбить миномёты, арсенал и казарму дружинников. Как только эти три задачи выполним, так весь бой за нами останется, а нет, тогда через пару часов, когда дикари в контратаку перейдут, кровью умоемся.