litbaza книги онлайнИсторическая прозаВосстание в пустыне - Томас Эдвард Лоуренс

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 56 57 58 59 60 61 62 63 64 ... 82
Перейти на страницу:
ночной атакой взять Мудоввару. Затем его задачей было пройти к Баиру, чтобы разрушить мост и туннель возле Аммана, и 30 августа вернуться в Палестину. Его деятельность дала бы нам месяц отдыха.

Согласно главному плану, Алленби намеревался перейти в наступление 19 сентября и требовал, чтобы мы выступили не раньше чем за четыре, но не позднее чем за два дня до него.

В соответствии с его указаниями я составил план, по которому в Азрак должны выступить пятьсот человек регулярной пехоты, посаженной верхом, батарея французских скорострельных шестидесятипятимиллиметровых горных орудий, соответственное количество пулеметов, два бронированных автомобиля, саперы, разведчики на верблюдах и два аэроплана. Концентрация их в Азраке закончится 13 сентября, 16-го мы окружаем Дераа и перерезаем возле нее железную дорогу. Два дня спустя мы отступаем на восток от Хиджазской железной дороги, ожидая исхода действий Алленби.

Доуни облегчил организационную сторону, добившись присылки к нам из ставки главнокомандующего полковника Стерлинга, искусного штабного офицера, сметливого и благоразумного. Страсть Стерлинга к лошадям быстро и тесно сблизила его с Фейсалом и старшинами.

Арабским офицерам были розданы английские военные знаки отличия, отмечающие их подвиги при Маане. Заслуги Джафара-паши были остроумно отмечены присуждением С.М.G.[86] Джафар приехал в Палестину, чтобы получить его, и штаб воспользовался случаем, чтобы устроить маленькую церемонию представления к ордену как знак почтения к бывшему пленнику. Эти проявления уважения со стороны Алленби поощряли арабскую армию. Нури-паша Сайд предложил возглавлять экспедицию в Дераа; смелость, авторитет и хладнокровие делали его идеальным руководителем. Он начал подбирать для нее четыреста лучших человек из армии.

Полковник Бэкстон и Имперский верблюжий корпус

Июль приходил уже к концу, а в конце августа экспедиция на Дераа должна была находиться в пути. За этот промежуток времени верблюжий корпус Бэкстона должен был осуществить свою программу, нужно было известить Нури Шаалана, который присоединился к ним с отрядом людей руалла, показать броневикам путь в Азрак и найти площадки для спуска аэропланов. Месяц, полный хлопот!

Мы начали с Нури Шаалана как самого далекого от нас. Его пригласили встретиться с Фейсалом в Джефере к 7 августа.

Отряд Бэкстона оказался вторым. Я по секрету сообщил Фейсалу о его прибытии. Чтобы наверняка не понести никаких потерь, они должны были напасть на Мудоввару совершенно неожиданно. Я предполагал сам повести их в Рамм, в первый рискованный переход через гущу племени ховейтат около Акабы.

Итак, я поехал в Акабу, где полковник Бэкстон позволил мне разъяснить всем отрядам план предстоящего похода. После этой церемонии мы выступили в путь и, миновав ущелье Итм, красные утесы Неджда, изгибы Имрана и скалу Хузайла, достигли долины Рамм. Оставив там Бэкстона с отрядом и сопровождавших его Стерлинга и Маршалла, я вернулся в Акабу через окруженный отвесными стенами Итм.

Со мной ехали шесть молчаливых телохранителей, следовавших за мной как тени. И меня охватила тоска по родине, ярко подчеркнувшая мое одиночество между этими арабами. Ведь я эксплуатировал их самые возвышенные чувства и превратил их любовь к свободе в дополнительный инструмент, способствующий победе англичан.

В Акабе собрались остатки моей охраны, так как приближался день празднования победы и я обещал племенам Хаурана, что они проведут этот большой праздник в своих освобожденных селениях: последнее время мы собирались на открытом ветрам берегу моря, волны которого соперничали в блеске с моими блестящими и пестро одетыми солдатами. Их было шестьдесят. Никогда еще Зааги не имел такого многочисленного отряда, и, когда мы ехали по бурым холмам Гувейры, он старался построить их по системе аджейль, с центральным ядром и флангами, разместив поэтов и певцов по правую и левую руку. Мы ехали под музыку. Зааги огорчало лишь то, что я не хотел иметь знамени, как полагается принцу.

Я ехал на своей Газале, очень старой верблюдице, которая была роскошно убрана. Ее верблюжонок недавно пал, и Абдулла, ехавший рядом со мной, снял шкуру с маленького трупа и, высушив, вез ее позади седла. Мы выступили под пение Зааги, но по прошествии часа Газала начала высоко поднимать голову, тяжело ступая и переставляя ноги, как в танце с мечами.

Я хотел подогнать ее, но Абдулла поравнялся со мной, выпрыгнул из седла, держа шкуру верблюжонка в руке. Он бросил Газале горсть песку, и она остановилась с тихим стоном. Он разостлал перед ней маленькую шкуру и заставил Газалу положить на нее свою голову. Она остановилась с громким ревом, обнюхала несколько раз сухую шкуру и, снова закинув голову, с воем рванулась вперед. Это повторялось несколько раз в день, но потом она, по-видимому, стала забывать своего верблюжонка.

В Гувейре меня ждал аэроплан. Мое присутствие в Джефере было необходимо Нури Шаалану и Фейсалу. Они встретили нас самым дружелюбным образом. Казалось невероятным, что старый Нури Шаалан добровольно присоединился к нам, молодым, а он действительно был стар; его бледное изнуренное лицо с печатью горя и страданий оживлялось только иронической улыбкой. Под его лохматыми бровями веки собирались в глубокие складки, а сквозь них в глазные впадины проникали лучи полуденного солнца и горели в их глубине таким страстным огнем, что, казалось, в них сгорает сам человек. И только лишенные блеска черные волосы и дряблая кожа, покрытая сетью морщин, говорили о его семидесяти годах.

С Нури Шааланом были старшины его племени, знаменитые шейхи, облаченные в шелка. Старшим из них являлся Фарис: подобно Гамлету, он не прощал Нури убийства своего отца, шейха Соттама. Это был худой человек с отвислыми усами и неестественно бледным лицом. Затем следовали шейхи Трад и Султан, круглоглазые, степенные и прямые. Тут же присутствовали Миджхем, Халид, Дарзи Ибн Дагми, Хаффаджи и Рахейл.

Возле меня сидел Рахейл, чванясь своим ярким нарядом. Пользуясь общей беседой, он шепотом сообщил мне имя каждого шейха. Им не нужно было спрашивать, кто я такой, ибо моя одежда и внешность выделялись среди людей пустыни. То, что я являлся единственным человеком с выбритым лицом, создало мне всеобщую известность, которую я еще усугубил тем, что всегда носил белоснежную (по крайней мере снаружи) одежду из шелка сомнительного качества с ало-золотым головным шнурком из Мекки и золотым кинжалом[87].

Фейсал неоднократно на таких совещаниях привлекал на свою сторону новые племена и заражал их своим энтузиазмом. Часто делать это приходилось мне. Но никогда еще до сего дня мы не выступали так активно сообща, поддерживая друг друга. Даже руалла растаяли, и мы могли добиться от них всего одним своим словом. Присутствующие сидели

1 ... 56 57 58 59 60 61 62 63 64 ... 82
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?