– Благодарю вас, – шутливо поклонился он девушке. – Я нисколько ни в чем не сомневался. Но уж очень хотелось увидеть своими глазами это знаменитое родимое пятно, о котором я столько наслышан!

– Точно такое же и в том же месте – у моего брата, – ответила Алена. – В этом легко убедиться.

– Мальчику мы ни о чем не станем говорить. Как вы правильно сказали: «Пока…» – попросил ее Викентий Павлович. – Скорее всего, до завтра. Если госпожа Коробова прикажет готовиться к отъезду – готовьтесь. Все равно, пока идет следствие, она никуда не сможет уехать. А потом уже не успеет.

– Что вы хотите этим сказать? – Алена взволнованно сжала перед собой ладони. – Неужели вы сумеете доказать ее покушение на жизнь Лоди?

– Сумею, – кивнул Викентий Павлович. – Уточню один последний штрих и – докажу. Ждите меня здесь завтра, скорее всего – к полудню.

За минувший месяц Викентий Павлович немало походил и поездил по окрестностям. Но такой красивой дороги, как от села Починки к хутору Дурдово, ему еще не доводилось видеть. Это была таинственно-мрачная красота, и потому особенная.

– Вот уж и правда, словно в сказочные, колдовские места заехали, – говорил он жене восхищенно. – Наверное, друиды не случайно именно здесь поселились.

– Очень может быть!

Людмила осторожно вела свою кобылу за лошадью мужа по узкой тропе вдоль гигантских каменных террас. Она эти места знала с детства, но, честно говоря, подзабыла и теперь тоже испытывала некий трепет. Впрочем, скорее ее волновала встреча с колдуньей.

Но вот они выехали на край широкого, желто-синего луга. Это были уже краски осени – красивые, но немного печальные. А прямо напротив виднелся хутор – дома и в глубине часовня. Оставалось только пересечь луг.

Черный поросенок стоял прямо у них на пути – словно знал, что гости выедут именно к этой тропе. Он весело взвизгнул, стал на задние копытца, помахав перед собой передними, два раза крутнулся на месте и побежал впереди лошадей, словно показывал дорогу.

– Какой славный! – изумилась Люся. – Словно игрушка!

У нее мгновенно пропал весь страх. Стало весело и любопытно.

Следуя за поросенком, они и подъехали к одному из домов, спешились у калитки и вошли во двор, где у крыльца рос густо усыпанный ягодами куст ирги. Их забавный проводник оббежал дом и хрюкнул, высунув пятачок из-за угла: мол, идите сюда! Там они и увидели хозяйку, согнувшуюся над грядками в маленьком огороде.

Нет, совсем не такой представлял Петрусенко Евстафию Исидоровну Сычеву – со слов Бородина и околоточного Степанова. Перед ним стояла обыкновенная старая крестьянка. Седые волосы выбились из-под косынки, подол длинного мешковатого платья заткнут за пояс, в руках – пучок только что вырванного сорняка. Она обернулась к ним, разгибая спину, удивленно покрутила головой:

– Вот уж не ждала гостей! Заблудились, али как?

У нее были простецкие интонации, но вот взгляд… «Ой, нет, – подумал Викентий Павлович, – это не деревенская бабушка. Глаза, как у кошки – желтые, с узкими зрачками…»

– Извините, хозяйка, в самом деле нагрянули к вам незваными… Меня зовут Викентий Павлович, мою жену – Людмила Илларионовна. Мы гостим в ваших краях.

– Гостите? А сами-то откуда?

Сычиха уже распрямила спину, отбросила пучок травы. Оказалось, что она высока ростом, с прямой осанкой. Викентий Павлович ответил с улыбкой:

– Сами мы из города Харькова.

– Из Малороссии, значит…

– Да, с Украины. Но очень интересуемся историей вашего края. Вот, пришлось услышать о колдовском хуторе Дурдово, о высланных сюда триста лет назад друидах. Очень стало интересно!

Старуха стояла все так же не двигаясь с места, похоже, разговаривать ей не хотелось. Но Петрусенко знал, что не отступит, пока не вовлечет ее в беседу, не услышит того, что ему нужно. Впрочем, как знать… Старуха упряма!

В это время черный поросенок стал тереться об его ноги. Машинально, не думая о том, что делает, Викентий Павлович наклонился, поднял забавного зверька на руки и стал щекотать его. Ласка животного всегда вызывала у него ответную ласку – это ведь так естественно. Внезапно взгляд у Сычихи смягчился.

– Ишь ты! – сказала она. – Нравится тебе, милок, мой питомец?

– Очень нравится! – искренне ответил Викентий Павлович. – Я никогда не видел, чтоб поросенок был при человеке вроде собачки.

– Он умней любой собаки, – ответила старуха и решительно пошла к крыльцу. Обернулась, кивнула. – Что ж, заходите, коль пришли.

В дом, однако, их не позвала. Сама села в плетеное кресло под иргой, гостям указала на скамью: давала понять, чтоб на долгие разговоры не рассчитывали. И начала говорить первая.

– Видно, что вы люди образованные. Местные нас все больше колдунами обзывают. А вы вон как – друиды! Я уже и слово-то это позабыла.

– И все же?..

– Что ж ты, милок, спрашиваешь о такой старине! Я и вчерашний день по дряхлости своей не помню, а уж про то… Но думаю – ничего такого в помине не было! Умные люди мои предки были, науками занимались, природу изучали. А в какое время-то жили? Вот и окрестили их тем иностранным словом. И пострадали они напрасно. Хорошо, живы остались…

– И все же, Евстафия Исидоровна, – Петрусенко наклонился к старухе пытливо. – Кое-какие знания от предков вам достались? По наследству?

– Да вы, оказывается, имя мое специально прознали! Готовились, значит, к визиту ко мне. – Но, судя по голосу, Сычиха удивлена не была. – А ты, Викентий Павлович, исследователь, говоришь?

– Да, – Петрусенко широко, простодушно улыбнулся ей. – Что-то в этом роде… Так что же насчет тайн природы? Умеете проникать?

– Людишки похаживают ко мне, – пожала она плечами. – Лечу их травками да заговорами разными – по мере своего разумения. Вы, конечно, правы: от дедов да родителей кое-какие знания и мне перепали. Делюсь, помогаю…

– Значит, навещает вас окрестный люд? Наверное, все больше крестьяне? А господа бывают?

– Вот вы приехали… – уклончиво ответила Сычиха.

Викентий Павлович поднялся, следом встала и Людмила. Поросенок, крутившийся у ног, тут же побежал, но не к калитке, а вокруг дома. Оглянулся, хрюкнув.

– Куда это он? – удивилась Люся. – Словно зовет за собой.

– А мы так и сделаем, пойдем следом, – сказал Викентий Павлович. – Верно ведь, Евстафия Исидоровна?

– Да уж верно! Идите, куда ведет – ведь вы туда и хотели?

Втроем они обогнули дом, вслед за своим проводником вышли в узкую боковую калитку. Оттуда тропка, через небольшой лужок, вела прямо к воротам старого погоста.

– Что же вы хотите тут увидеть? – спросила хозяйка.

– Люблю ходить по старым некрополям, – мечтательно протянул Петрусенко. – Философские мысли приходят в голову, о бренности земного, о неизбежности смерти, о том, что там, за чертой…