-- Ваша светлость, приготовить ваши комнаты к переезду?

-- Мои комнаты?

-- Да, ваши покои в шато Санта Лафи.

Анна задумалась, стоит ли перебираться: «Там роскошнее, больше комнат и вроде бы почетнее жить. Но здесь у меня только те люди, с кем мне приятно проводить время. Шато находится дальше от города: и патер, и учителя будут тратить больше времени на дорогу. Смысл-то какой? Я и здесь вполне себе удобно устроилась, здесь швейная мастерская во флигеле. Правда, места становится мало, но жить рядом с Трюффе и сидеть за одним столом…»

-- Нет, я останусь здесь. И не забывайте высылать мне еду, дрова и фураж для животных. Увеличьте поставки в два раза, и у меня не будет нужды докупать все это. Понятно?

-- Как прикажете, ваша светлость!

-- На вашем месте я бы не торопилась сообщать о всем произошедшем графине Аржентальской. Если и остались какие-то концы, мадам их быстро подчистит. Деньги вы ей должны были высылать раз в год? Правильно? Ну вот и промолчите до следующего.

-- Конечно-конечно, ваша светлость! Именно так я и сделаю! Но…

-- Что еще?

-- Раз в месяц-полтора герцогиня присылает посыльного за письмом.

-- Мадам Трюффе, я в любом случае не пострадаю. А уж с этим разбирайтесь сами. Ступайте.

«Слизкая какая! Прямо улитка, а не человек... -- Анна раздраженно прошлась по комнате, размышляя. – Теперь у меня хороший запас денег. Если не шиковать, то года на два-три хватит на содержание всем: и прислуге, и охране. Но как-то это неправильно, чтобы деньги лежали просто так…»

Во всех книгах, что она читала в том мире, если вопрос касался денег, то следовала фраза типа: «Деньги не должны лежать, они должны работать.». Именно поэтому сейчас герцогиня и размышляла, что делать с неожиданно свалившимся богатством: «Пожалуй, весной стоит сделать пристрой к флигелю и взять тот заказ на форму солдатскую. Мэр города поговаривал про сорок комплектов. Значит, как минимум швеи свое содержание отработают. А с остальными деньгами что делать? Самой виноградник развести? Так я в нем ничего не понимаю. Да и конкурировать с крупными виноторговцами не смогу.

Попробовать шить форму на поток? Это не столица с кучей вояк, здесь крупных землевладений нет, а до соседних провинций пока дойдет… Или, может быть, взять охрану и в гости смотаться?»

Так и не придя к какому-то серьезному решению, Анна поняла, что устала за эти недели от бесконечных бумаг, разборов с мадам Трюффе и прочего. Внезапно повеселев, она вызвала к себе мадам Берк: «В конце-то концов! Герцогиня я или что?! Могу себе просто пикник устроить?! Могу!»

Идея герцогини мадам слегка шокировала:

-- Прямо на улице, под снегом?! А если метель? А если…

-- Особо ветров еще и нет, мадам Берк. Это уж после Рождества Христова все заметет. Но вы совершенно правы: необходим навес с удобной крышей!

-- Ну как же так, ваша светлость! Понятное дело, если бы охота была, тогда и едят мясо на свежем воздухе прямо в лесу. А просто так…

-- О! Прекрасная мысль, мадам Берк! Бертина, пригласи ко мне повариху! Обещаю, мадам Берк, что вам понравится мясо на свежем воздухе!

Очередной четверг начался совершенно необычно. Во-первых, все гости получили бумажные приглашения, чего отродясь не бывало раньше. Четверги вообще организовались как-то довольно стихийно. В этот же раз было четко указано, что требуется уличная и теплая форма одежды.

Месье Жюль пробовал выяснить кое-что прямо во время уроков, но герцогиня только улыбалась и отказывалась отвечать:

-- Узнаете в свое время, месье! Главное, оденьтесь тепло!

В назначенный день заинтригованные гости собрались во дворе, с удивлением узнав, что сегодня ужин будет проходить не в доме, а в лесу.

-- Рассаживаемся в экипажи, мадам и месье! Герцогиня и мадам Берк ждут вас на месте, – солидно провозгласил капитан Ингер.

Поездка была совсем недолгой. Минут через двадцать кареты начали останавливаться. Фрейлины и гости выходили на опушку хвойного лесочка, слегка припорошенного снегом. Площадка на вершине небольшой горушки, где под длинным навесом стоял длинный стол и лавки, казалась им странным местом. Люди чуть растерянно оглядывались: чуть в стороне в странном железном ящике полыхает огонь. Там возится повариха герцогини с помощниками. Сама герцогиня держит в руках парящий фруктовым ароматом кувшин горячего глинтвейна и разливает в толстостенные глиняные кружки, уставленые на краю стола:

-- Подходим, почтенные, подходим! – мадам Берк, растерявшая часть солидности, с ярким румянцем на щеках, собирает гостей к напитку. – Пьем, а то остынет все. А глинтвейн непременно нужно горячим употребить!

Несколько подмерзшие в каретах люди с удовольствием грелись обжигающим напитком. Даже Мишель и Фелиция получили по половинке порции.

-- С такой крошечной дозы не опьянеют, просто согреются. Но проследите, мадам Берк, чтобы больше спиртного они не употребляли! – герцогиня, невзирая на прекрасное настроение, контролировала процесс.

Следующее, что предложила её светлость, повергло в шок всех:

-- А теперь, дамы и господа, разбираем вот эти штуки и идем кататься с горки!

Только сейчас гости заметили, что от площадки вниз, к заснеженной полянке, идет длиннющая, старательно залитая и отлично промерзшая ледяная дорожка. Параллельно спуску были проложены в снегу широкие удобные ступеньки для подъема вверх. Их даже чуть припорошили песком.

Пока гости неуверенно топтались на краю горки, держа гладкие, чуть изогнутые дощечки в руках, её светлость шлепнулась попой на такую же дощечку и покатилась вниз. Следом, неловко улыбаясь и опустившись на лед, поехала Фелиция, потом леди Мишель, которую, неожиданно, поддержала леди Селин:

-- Я с вами, детка!

Внизу образовалась куча-мала, в которую торжественно врезался месье Жюль Шаброль. Последним рискнул съехать патер Доменик, стараясь сохранить присущее ему достоинство…

Когда капитан Ингер увидел всадников, то резко напрягся. Но буквально через мгновение он узнал