Только лишь спустя долгую минуту он наконец осознал что не может пошевелить ни руками ни ногами.

«Проклятье», – устало подумал Флокхарт почувствовав что связан.

Рядом начали оживать его друзья. Заметив это, матрос выбежал из трюма и позвал капитана.

– А, очнулись! – засмеялся Болбоа, нависнув над друзьями. – А Долговязый говорил что вы парни не промах. Может на берегу вы действительно резвые, но в море спеклись, а?!

Мартин хмуро взглянул на капитана и промолчал. А о чем собственно с ним разговаривать и так ясно что произойдет дальше. Вопрос только в том как он их все-таки схватил всех разом? Впрочем и это уже не имело значения. Схватили, повязали и все тут.

– Что денег мало? – все же спросил Зуб, пытаясь освободиться от пут, но тщетно.

– Нормально, но ведь всегда можно получить больше, не правда ли?!

– Можно, но обещаю… я эти деньги тебе в глотку вобью…

– Не нужно ругаться и давать неосуществимых обещаний. В конце концов, свою часть сделки я все же выполню и доставлю вас в Восточные земли! Разве что в менее комфортных условиях!

Болбоа засмеялся заливистым смехом поддержанный членами его команды.

– Унесите это к остальному товару! – махнул капитан на пленников.

Друзей подхватили под руки, вытащили на палубу и бросили в соседний трюм. В первые секунды Флокхарт чуть не задохнулся от смрада царившего здесь. Людей по нужде не водили, их блевоту не убирали. Вся эта мерзость лежала возле двух небольших отверстий в борту куда следовало сбрасывать свои нечистоты. Иногда при большой волне в дыры врывалась вода, но вместо того чтобы как-то очистить палубу от грязи она только усугубляла ситуацию, разнося грязь по всей площади трюма.

На Безухого с его обостренным обонянием было больно смотреть.

Бойцы быстро встали ожидая всякого со стороны пленников, но большинство несчастных даже не повернуло в их стороны голов. Они все тоже изрядно намучались в плавании от качки и тем более только что закончившегося шторма. Кроме того они все прекрасно понимали что ничего хорошего ими не светит и оттого потеряли всякое желание жить. Надежды на лучшее уже ни у кого не осталось. О Восточных землях ходили страшные слухи…

Друзья как могли развязали друг другу руки, распутали ноги и пристроились в сторонке. Рудал тут же попробовал прочность переборки и самого борта.

– Ну как? – посмотрев за его потугами спросил Мартин.

– Крепко… – признал гном, – да и у меня сил не ахти как много… так что наружу быстро нам не выбраться, я уже молчу о незаметности.

– Да и какой в этом смысл? – буркнул Зуб. – Ну выберемся мы наружу, а дальше что? Оружия нет, а они ребята не промах.

– Могли бы бунт устроить, – предложил Хребет, кивая в сторону невольников. – Задавить их массой. Тут их сотни полторы, а пиратов всего пять десятков. Шансы есть…

– Смеешься что ли? – криво усмехнулся Зуб. – Да эти безвольные овцы умрут от одной мысли, что придется броситься голыми руками на вооруженных пиратов. Нет, шансов нет…

– Ландскнехт, а ты что скажешь? – спросил Камень.

– Да, – поддакнул Зуб. – А то сидишь, со стороны кажется что прикорнуть немного решил. Я просто поражаюсь твоему фатализму Ландскнехт. На худой конец если ничего нельзя сделать, мог бы своей богине помолиться…

– Именно это я и делаю… – буркнул в ответ Флокхарт и снова погрузился в состояние со стороны походившее на дрему, только губы едва заметно шевелились.

Зуб, что-то буркнув нечленораздельное, сел и тоже замолчал. К чему слова? Замолчали и погрузились в себя остальные, также решив попросить заступничества у богов.

Путешествие продолжалось. День проходил за днем, раз в сутки пираты кормили невольников не пойми чем, какой-то кашеобразной жидкостью, три раза в сутки поили водой. И невольники ели и пили. Инстинкт самосохранения и где-то глубоко засевшей надежды на то что может все еще обойдется заставлял их поддерживать собственное существование.

Новички обходились только водой. Ту бурду что им давали они даже не могли понюхать без того чтобы не появился новый приступ тошноты. А уж на вкус, даже такой всеядный боец как Хребет, решившего отведать субстанции на второй день в качестве пленника, исплевался точно по ошибке вместо пива выпил мочи. Его эксперимент повторять никто не решился. Тем более что по всем подсчетам путешествие подходило к концу.

– Думаю осталось еще дня два, – поделился своими выкладками Рудал.

– С чего ты взял? – спросил Мартин для которого путешествие даже в относительном комфорте представляло собой сплошной кошмар почти без разделения суток на день и ночь.

– Корабль идет на полном ходу. Прошло уже пять недель. Именно столько капитан отводил на путь до Восточных земель. Так что со дня на день мы причалим к берегу.

– Поскорее бы уже все кончилось, – проговорил Зуб. – Я согласен, на какую угодно участь, лишь бы поскорее выбраться из этого вонючего трюма, подальше от этих засранцев!

Вечером, что определялось третьей кружкой пересоленной воды за сутки (пресную воду явно разбавляли морской водой из-за чего в последние дни к неудовольствию Зуба невольники дристали больше обычного), все почувствовали усиливающуюся качку.

– Кажись, снова шторм начинается, – проговорил гном.

– Ты думаешь? – усомнился Камень, для него и прочих качка почти перестала ощущаться, не потому что привыкли к ней, а просто организм уже не мог ориентироваться в пространстве.

– Да и причем довольно сильный, слышите, как по палубе бегают.

Друзья прислушались и действительно расслышали множественный топот членов команды корабля, крики матросов и боцмана отдававшего распоряжения для снятия парусов.

– У меня странные желания… – признался Глазастый.

– Какие?

– С одной стороны хочется выжить в этом шторме, а с другой, что бы он нас потопил…

– Типун тебе на язык!!! – хором вскричали все прочие члены отряда.

– Типун, относительно, какой части моих желаний: первой или второй? – горько улыбнулся в ответ Глазастый.

Качка между тем усиливалась, начал свистеть ветер и теперь чтобы не кататься по всему трюму перекатываясь с одного борта на другой приходилось крепко держаться. А потом начался сущий кошмар. В небесах загромыхало, заблистали молнии и волны поднялись такие высокие что заливали корабль сверху и потоки воды обрушивались водопадом в трюм.

– Прошлый шторм по сравнению с этим просто шалун! – высказал общую мысль Трилист.

Шторм набирал силу и скоро превратился в ураган. Волны били по кораблю с такой силой что казалось еще немного и они просто разобьют его в щепу.

– Ландскнехт! Ты чего просил у своей богини?! – перекрикивая рев урагана вопрошал Зуб. – Смерти нашей?!