Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- С чего это вдруг? - воскликнула я.
- Вы более не относитесь к асклепиону, по его же словам.
- Чистейшая правда! - раздалось позади и в холл вплыл неизвестный мне человек, одетый в пурпурного цвета хитон, богато украшенный вышивкой.
- Этнарх Саймон! - хором воскликнули мои ученики и низко поклонились.
Позади импозантного грека стоял чрезвычайно довольный гиатрос Лазарус.
- Гиатрос Аглая, гиатрос Лазарус просветил меня касательно вас. Мне всё понятно, - что ему, интересно, понятно? - если у вас здесь остались хоть какие-то вещи, можете их забрать и покинуть асклепион.
- Могу ли я проверить своих пациентов? - скрипнув зубами, спросила, даже и не думая кланяться новому этнарху. Перебьется. Я просто кивнула, и всё. Сделать он мне ничего не сможет. Геракл выше его по статусу и положению в обществе. А ещё, что немаловажно - я теперь свободный гражданин Греции и вольна выражать свою точку зрения, как мне хочется, правда, не переступая определённые рамки, благо поклон всего лишь проявление уважения к статусу, и его делать не обязательно.
- Нет, - был мне ответ, на меня смотрели холодные рыбьи глаза. Вот как такого человека могли избрать в новые этнархи, ещё один мизогин.
- Мы хотим уйти вместе с госпожой гиатрос Аглаей! - вперёд шагнул Леон, уважительно поклонившись и прижав правую руку к сердцу.
- Вы свободные люди, - хмыкнул этнарх Саймон, - вольны поступать так, как вам вздумается. Но, вас приняли под крышей этого священного храма, делились знаниями, кормили, одевали, вам было, где спать. Оплатите своё проживание здесь и выметайтесь! Если нет оболов, продолжайте усердно трудиться во благо Бога Асклепия! Это моё последнее слово.
Цена, которую он назвал, удивила даже меня - по три золотых обола с каждого. Нет у бедных студентов таких денег, и у их семей навряд ли наберётся даже один.
Виновато посмотрев на меня, парни отступили. И я не была на них в обиде. У них за душой ни гроша, впрочем, как и у меня. Только перед уходом, тихо шепнула:
- Я обязательно что-нибудь придумаю.
Вот вроде свободные люди, а повязаны по рукам и ногам. И всю свою жизнь скорее всего проведут в асклепионе. Работая за еду и кров. И ведь до конца жизни могут не получить второй ступени доро. Зато, если бы они остались со мной у них было бы гораздо больше шансов стать действительно отличными врачами.
- Петр, уходим, - кивнула я телохранителю, разворачиваясь на выход. Кто я такая, чтобы с боем прорываться в женский абатон? Меня сомнут и не заметят.
- Госпожа гиатрос Аглая! - услышала я крик, когда вышла во внутренний двор лечебницы.
Оглянувшись сразу же увидела бегущего ко мне мужчину в летах, был он полон и неповоротлив, по лицу от спешки катились крупные капли пота.
- Доброе утро! - поздоровалась я, когда незнакомец подошёл ко мне.
- Я.… ох, жена... там... вас... - задыхаясь, начал говорить он, но я, подняв правую ладонь вверх, остановила бессвязный поток его мыслей.
- Погодите, уважаемый. Отдышитесь. Вот скамья, присядьте. Я никуда не спешу, можем спокойно поговорить.
Мужчина, благодарно на меня посмотрев, с удовольствием плюхнулся на каменную скамью и задышал ровнее. Спустя пять минут он заговорил вновь. Рядом с ним я присесть не могла - нам по правилам полагалось находиться хотя бы в полуметре друг от друга. И вообще, мне полагалось сидеть в гинекее и носу не казать за ворота поместья. Но так как я гиатрос, были определённые уступки.
- Итак, я вас слушаю, - кивнула я.
- Меня зовут Пэн Фасулаки. Госпожа гиатрос Аглая, мы с супругой ждём вас с раннего утра. Я вас заметил в общем холле и после того, как услышал, что вы больше не работаете в асклепионе, мгновенно отчаялся! Где же теперь вы сможете принимать больных! Мы хотим лечиться только у вас! Даже за оболы! За любую сумму, сколько скажете, столько и оплатим!
- Господин Фасулаки, сейчас я не могу ответить на ваш вопрос хоть с какой-нибудь определённостью, - вздохнула я, - в данный момент я живу в доме многоуважаемого мужа Автолика. И состою на службе у полемарха Алкея Ариса, - развела я руками. - Возможно, через некоторое время будет известно, где именно откроется моя лечебница.
- Было бы замечательно! Моя жена жалуется на боли внизу живота, я надеюсь, она потерпит ещё немного. Я буду каждый день ходить к господину Автолику, узнавать о новой лечебнице.
- Не стоит ей мучиться, приходите в дом господина Автолика через пару часов, я подготовлю комнату для её осмотра.
- Цена? - деловито уточнил Пэн Фасулаки.
Оценивающе пробежавшись по дорогой ткани и отменно сделанным сандалиям, ответила:
- Один золотой обол.
Тот даже поперхнулся, я поспешила добавить:
- Я полностью вылечу её хворь и все болезни. которые могут таиться в её теле.
- Ооо, - уважительно округлил глаза мужчина, - тогда и меня вылечите, прошу вас, госпожа гиатрос Аглая. И золотой обол за нас двоих вполне справедливая цена.
- А чем вы занимаетесь? - вдруг сменила я тему, уж больно интересно мне стало.
- У меня несколько гончарных мастерских, - гордо ответил мужчина.
- Вон оно как, - задумчиво протянула я, а в голове мелькнула шальная мысль поделиться рецептом изготовления стекла. Мне нужны были оболы, чтобы вытащить ребят, да и свой тощий кошелёк (откровенно говоря совершенно дырявый), стоило бы пополнить.
- А что? - уточнил Пэн.
- Да так, просто, возможно, куплю у вас что-нибудь из посуды.
- Купите-купите! Она у меня отменного качества! Лучшая в Афинах! - скромностью Фасулаки явно не отличался.
- До встречи в доме уважаемого Автолика, - кивнула я ему на прощание и пошла на выход из асклепиона. Здесь мне не рады, не стоит более портить себе настроение, пора покинуть это место.
В доме Автолика меня ждал сюрприз: улыбающиеся Ирина, Поликсена, Майя с малышом на руках и Пенелопа, супруга Иринеоса.
Обняла каждую из женщин. Здесь же, довольно оглаживая белоснежную бороду, стоял Автолик.
- Майю тоже получилось выкупить, правда, за малыша пришлось побороться, но я не отступаю перед трудностями, - гордо добавил он.
- Спасибо вам! - не сдержав эмоций, крепко обняла старика, тот отчаянно покраснел, но видно было, насколько он польщён.
- Это тебе спасибо, дочка, - погладил он меня по голове, - за зрение и вообще я чувствую себя просто ух! - потряс он воздухе крепко сжатым, жилистым кулачком, заставив меня улыбнуться.
***
Геракл вернулся в дом Автолика поздно вечером. Он очень удивился множеству горящих масляных ламп в перистиле. Спиной к нему сидел Автолик (Алкей сразу заметил необычные изменения в осанке друга), а рядом с ним Аглая, весело что-то говорившая.