Королевская Арка оказалась первой из «дополнительных степеней», чуждых системе чистого и древнего франкмасонства. Не приходится сомневаться в том, что семя было посажено и что оно дало ростки, поскольку произошли перемены в масонском мировоззрении.

Степень явно действовала примерно с 1740 года, но предположительно начала функционировать гораздо раньше. Члены Королевской Арки описаны Дассиньи в 1744 году как «объединение людей, которые прошли должность». В то время, однако, степень принятого (или прошлого) Мастера была неизвестна. Не сохранились свидетельства ее существования, имеющиеся сведения относятся только к периоду, наступившему чуть позже образования раскольнической английской Великой Ложи в 1751 году. Все выглядит так, что степень Королевской Арки оказалась завершением степени Мастера.

Отсюда, очевидно, происходит степень принятого Мастера, церемония присвоения которой не была санкционирована постоянной (или конституционной) Великой Ложей Англии до 1810 года. Ее следов я не нахожу вплоть до появления обычая дарования масонам «Арки». Масоны ошибочно рассматривали ее получение как знак действительного вступления в должность. Однако такая квалификация кандидатов оказывалась нелегитимной.

Эта добавочная церемония (каковой «Арка» и являлась) в упрощенной форме была известна Пейну, Андерсону и Дезагилье. В заключение разговора отметим, что, оставаясь не признанными законной Великой английской Ложей (в XVIII веке), степени «Арки» и «Кресла» часто использовались в постоянных ложах, возможно, достаточно давно их использовали древние, или раскольники.

Поскольку не сохранились ранние протоколы Великой ирландской Ложи, а обычай публикации историй частных лож не получил широкого распространения в родственных странах, многие подробности жизни масонов скрыты от нас, тогда как их прояснение могло бы во многом ответить на интересные вопросы, связанные со степенями.

Тем не менее нам известно, что английские Конституции и поддельные ритуалы всегда воспроизводились в Ирландии, где последние расцвели необычайно пышно. Согласно свидетельству, которое находим в ирландских Конституциях 1730 года и в «Карманном справочнике» 1735-го, в Ирландии (как и в Англии) только две степени тогда признавались Великой Ложей.

Следовательно, их экспансия, возможно, произошла после 1735 года и, судя по тем сведениям, что имеются в нашем распоряжении, вполне справедливо будет утверждать, что, принимая трехступенчатую систему, ирландцы просто следовали за образцом, установленным Великой Ложей Англии в 1738 году.

В это время, следует напомнить, существовали Великие Ложи Англии, Ирландии и Шотландии. Соответственно, если мы предположим необходимость выбора, то оказывается, что вопрос о приоритете первых двух степеней остается открытым.

Как я попытаюсь показать, Великая Ложа Англии выбрала свой собственный путь. Проявления Великой Ложи Шотландии не совсем ясны. Однако Великая Ложа Ирландии, по неизвестным нам причинам, вместо того чтобы принять авторитетную английскую систему 1738 года, должна была со временем согласиться с официальным санкционированием увеличения числа степеней, как показано С. Причардом в его неавторизованной публикации 1730 года.

Как мы уже убедились, единственной степенью (носившей умозрительный, или символический, характер), известной в раннем шотландском масонстве, была та, в которой зачитывалась «Легенда о ремесле» и сообщалось масонское слово. Однако нам известны многочисленные описания дополнительных церемоний, принятых во многих местностях как масонские и обозначенных как «Высшие степени», которые имеют шотландское происхождение.

На самом деле с этим трудно согласиться, поскольку святой Андрей считался святым-покровителем Шотландии и находившихся там лож, а новые степени, выработанные во Франции, назывались не только шотландскими, но и степенями святого Андрея. Эти шотландские степени, как я рискнул назвать их, в противовес церемониям, уже использовавшимся шотландскими масонами, вероятно, возникли примерно в 1740 году во Франции.

Затем, в континентальной Европе, кроме легиона шотландских степеней, мы встречаемся с строгим церемониалом и (так называемым) Королевским порядком Шотландии, которые возводят свое происхождение к Северной Британии. Поздние примеры распространенной практики ссылок на связи с Шотландией поддерживаются хорошо известным и необычайной влиятельным образованием – древними и принятыми шотландскими ритуалами.

Шотландские масоны были неизвестны до произнесения Эндрю Майклом Рамзеем его известной речи в 1737 года и вскоре после этого были введены как его следствие. Однако обращение «шевалье» и последовавшее за ним искажение этого понятия в Европе, как предполагают некоторые добродетельные исследователи, повлекло за собой далеко идущие последствия, сказывавшиеся долгие годы.

Шотландские степени расчистили дорогу для проникновения в масонство идеологии тамплиеров, называвшейся строгим подчинением. Ключ к проблеме, которая задевает нас в любом случае, следует видеть в том, насколько иезуиты поддались агитации Стюартов, что закончилось восстанием 1745–1746 годов.

В начале XVIII века, когда английское масонство приняло свой современный вид, его тайные организации продолжали функционировать в виде Великой Ложи, эта организация утвердилась именно в этот период, смерть Людовика XIV стала сигналом для восстания якобинцев, подавленного в 1716 году.

Среди тех, кто выступил в поддержку претендента, оказалось множество выдающихся франкмасонов. Некоторых казнили, другие спаслись, укрывшись в Европе. Среди последних оказался и граф Винтон, впоследствии Мастер известной «Римской ложи» (основанной шотландскими масонами в Риме), вплоть до подавления ее в 1737 году. По мнению французских историков, другим изгнанником стал Чарльз Ратклиф, который после того, как обезглавили его старшего брата, принял титул графа Деруэнуотера и основал первую ложу во Франции в Париже в 1725 году.

В своем памфлете Р. Гривен особо подчеркивает «влияние герцога Уортона [1724] и воздействие общества гормогонов, которые сначала контролировали и затем противодействовали в интересах якобитов и претендента английским франкмасонам».

Однако гораздо раньше несколько печатных изданий гормогонов стали предметом изучения доктора Клосса (1847), предложившего три интересные гипотезы. Первая: что Волги (или Глава ордена) оказался не кем иным, как шевалье Рамзеем, тогда находившимся в Риме вместе с посетившим его Чарльзом Эдвардом Стюартом (юным принцем Софи из Персии).

Вторая гипотеза: движение было глубоко продуманным планом иезуитов, стремившихся достичь определенных целей. Третья (по месту, но не по значению): что гормогоны встретились с предшественниками – масонами-раскольниками, или древними.

Далее предполагали, что в своей известной речи 1737 года «Рамзей связал своих слушателей с юным претендентом как по религии, так и по опекунской должности, обращаясь от имени традиции крестоносцев к обществу, которое опиралось на шотландцев, ожидавших только счастливого случая, подвернувшегося в 1745 году, чтобы, воспользовавшись французской помощью, сбросить романтичного претендента, серьезно приготовившись к этому».