Фем. Я висела и слушала, висела и слушала. Так переживала за Ольку, больше делать было нечего.

Би. Я же тебе принесла маленький телевизор!

Фем. Да, они его включат, а сами разговаривают, а мне ничего не слышно. Они меня не стеснялись…

Би. Сказала бы, я бы им врезала…

Фем. Я же молчала год. Только «да» и «нет» глазами. И некому было меня спросить. Ты все сама без конца рассказывала.

Би. Ты меня прости, но у меня было впечатление, что мы с тобой так хорошо всегда разговариваем! Я шла к тебе, прямо летела, к моей дорогой.

Фем. Да, потому что я молчала. Ты мне даже пела. Я так мучилась! Мне было стыдно!

Би. Все домашние члены семьи певцов ненавидят, когда они занимаются вокалом. Все страдают от этого, обе стороны. Когда у члена семьи талант, другие его не признают. Да, враги человеку ближние его. А скрипачу как приходится? А трубачам? Флейтистам? Их гонят! Меня гонят.

Фем. Да, ты пела. Все смеялись и уходили. Они потом между собой говорили: «Корова».

Би. Ах вот оно что! Когда я тебя взяла на плечо и ты получила руку, ты тут же свернула себе затычки для ушей! Одной рукой и губами, а? Чтобы меня не слышать, да?! И я принципиально не стала тебе помогать!

Фем. А почему ты дала мне левую-то руку?

Би. Я же главная, вообще скажи спасибо, что ты управляешь одной хоть рукой. Колин мог все управление дать мне.

Фем. Я не могу теперь писать.

Би. Учись. Любое несчастье только повод для героизма! Как в моем случае! Случилось горе. Но я проявила выдержку и мужество! И спасла тебя! Граждане, господа! Мистеры! Я ни о чем не жалею. Если бы я могла, я бы и на другое плечо посадила какую-нибудь несчастную малявку, но важно другое: пусть моим примером воспользуются другие люди, у которых одна голова на плечах! Пусть они вспомнят про тех несчастных, которые погибают! И тогда это будет массовым порядком, и такие двуглавые люди смогут жить и жениться! Герои! Двуглавые орлы!

Фем. Левой рукой я не могу ничего, а правой я бы могла хоть что-то делать, писать, рисовать, вести дневник.

Би. Вот! Учись! Давай делать по утрам гимнастику? Разрабатывать шею, руку, ногу! Давай пойдем на курсы вязания! Будем вязать или вышивать, плести кружева! Две-то руки у нас есть! Давай будем заниматься английским, как жена Димы, у которого сгорел склад мебели! Его за долги ищут, а она преподает! Будем учить детей! Давай напишем книгу о нашей жизни! А то я утром собираюсь встать, а ты лежишь как колода. Говорю, давай обливаться холодной водой по утрам, а ты: «Давай бросимся из окна!» Гимнастику делай раз-два, а ты не хочешь даже стоять на левой ноге, подгибаешь, я вынуждена садиться, а ты тянешь дальше, ложимся. Каждая гимнастика кончается валянием на полу! Колин что сказал? Маниакально-депрессивное состояние у тебя!

Фем. Почему ты дала мне левую руку?

Би. Не я, а Колин!

Фем. Я хочу побыть одна.

Би. Почему я полна всегда планов? Полна энергии! Считается, что в молодости сил больше, а ты вон как спишь. А я жажду активности!

Фем. Я хочу побыть одна. Хочу видеть друзей.

Би. Ну и позвони этому своему… который тебя якобы спас. Вытащил. Он тебя трахал? Вот ему и позвони. Подруге, которая тебя фотографировала голой. Вот интересно, как это я на фотографии не узнала твою задницу. Я-то ее должна была знать с детства… Хотя много воды утекло, от постоянных колебаний зад может деформироваться…

Фем. Заколебала (затыкает уши), больная.

Би. Да! Сексуальная жизнь детей не должна касаться их родителей! Моя мама, которой семьдесят три года, до сих пор убеждена, что я работала проституткой. Она говорила про меня: «Эта умственно отсталая ни на что не способна, только под мужиками лежать». Она проработала корректором. Все знала якобы.

Фем. Да, это ты мне тоже не раз говорила. Все повторяется.

Би. Куда ты годишься, говорила она.

Фем. И ты мне так говорила.

Би. Когда я приехала к маме с твоим папой, Титовым, знаешь, она что ему сказала: «А вы знаете, что вы у нее не первый, учтите!» Титов потерял дар речи вообще на два дня, пока мы там гужевались. Вот что ей было надо? Зависть? Что я красавица, муж красавец, что голос, что в оперном театре, а она корректор? Ненавидела за что? Они с сестрой вдвоем так и остались две профурсетки в Кривом на сторону Роге.

Фем. Не знаю, меня она любила. Бабушка.

Би. А кто швырнул в тебя ножом, когда ты сказала, что мама блины лучше печет?

Фем. Ну не попала же.

Голос. Больные находятся на очень высокой стадии распада личностей… Так слышно? Але. И погружены в свои междоусобные отношения. С ними будет работать психиатр. Не слышно? Але-але. Распад семьи. И вечные подозрения в адрес врачей-убийц. Але! Да он не работает, я стучу по нему. Микрофон не работает! Включите! Хорошо. Читаю. На данном этапе возможны пересадки только родственных голов. У нас в распоряжении… Что опять? Ну я даю пробу! (Громче.) У нас в распоряжении оказался труп родственника… Отец одной из больных, ну что там такое? Опять?

Фем. Колин готовит решающую речь.

Би. Ламара сказала, что съедутся все каналы и газеты. Моего отца давно нет в могиле. Это не мой отец.

Фем. Мы его материал.

Би. Мы его гордость. Значит, так. Вот ты слышала, что он сказал?

Фем. Да.

Би. Отец умер. Титов.

Фем. Ты что! О боже, господи, господи! (Плачет, закрывает глаза одной рукой, Би другой рукой помогает ей.)

Би. Плачь, плачь. Больше всех плакать надо той бабе. Я уже пережила. Я скрывала от тебя все и плакала про себя. Я знаю это с утра. Доктору Колину сообщили, что есть труп, который совпадает по данным. Ты лежала головой набок, закрыв ухо подушкой. Он передал это мне, Галька приходила. Он не задал мне вопроса. Но я сразу поняла, что он спрашивает. Согласна ли я. Я попросила отсрочку до трех дня. До пресс-конференции. Я много думала. Я решилась освободить тебя. Я стану твоим отцом и матерью, только чтобы освободить тебя, я пожертвую собой еще раз! Я уйду, стану мужчиной. Мне все равно. Вторичные половые признаки женщины у меня уже иссякают. Больше не приходит красная армия, куда-то делся блеск глаз, пропадает мягкая кожа, гладкое тело. Скоро, как у моей мамы, у меня появятся борода и усики. Грудь и у мужчин в этом возрасте тоже растет. Это нормальная физиология. Дети и старики не имеют пола. Я вас люблю любовью брата! Любовью брата! Я согласилась и уже обрила себе голову! (Убирает руку с глаз Фем и стаскивает с себя парик.) Галя побрила меня. Операция, видимо, сегодня ночью! Ради тебя, имей в виду! Я никогда не хотела стать мужчиной! Зачем мне эта грубость!