— Отдохни, он в надежных руках, — пытается удержать меня Рина.

 — Мне нужно его увидеть, — в этой части своего утверждения я отчего-то уверена больше чем на сто процентов.

 — Но…

 — Он меня спас, Рина… — смотрю ей в глаза. — Если бы не он, меня бы тут не было.

 И плевать, что у меня все еще остаются вопросы, как он так быстро оказался рядом. И зачем вообще бросился меня защищать.

 — Мне. Надо. Его. Увидеть.

 Девушка кивает, выходит и зовет за собой чуть дальше по коридору. Вторая хозяйская комната. Когда я ее убирала, подумала, что в ней все пропитано суровым мужским темпераментом.

 Останавливаюсь у самой двери, собираюсь постучать, но до меня доносится голос Харриса.

 — Ваше сиятельство, вам нельзя больше откладывать, — очень взволнованно и оттого раздраженно говорит врач. — На фоне снижения общего магического уровня сегодняшнее ранение кажется чрезвычайно опасным. В первую очередь для вашего дракона. Если вы хотите его сохранить, я прямо сейчас должен послать в деревню за девицей.

 Дыхание перехватывает.

Глава 59. О потребностях

Я делаю шаг назад. Действительно, у Тардена есть безотказный метод “лечения”. И почему-то эта мысль больно царапает, мешая дышать и вообще двигаться несмотря на то, что хочется броситься отсюда прочь.

Рины рядом уже нет, и это меня радует, потому что я бы не очень хотела, чтобы она видела мою реакцию. Незачем ей знать, что такая мелочь, как потребность Тардена в девице, настолько меня выбивает из колеи.

Я частично понимаю Рину в том, что она не хотела бы быть в списках. Даже если девушка выходит за дракона не по любви, каково ей знать, что он будет, пусть даже по необходимости, спать с другими. И далеко же не каждый дракон будет себя ограничивать и делать это только в самом крайнем случае. Наверняка же есть те, кто злоупотребляет этим.

Интересно, сколько раз Тарден уже прибегал к этому “способу”? Он ведь мог бы, пока летал в столицу “подлечиться”. Что ему мешало? Но, получается, что если его уровень магии все еще не восстановился, то он этого не сделал?

Хотя… Почему это меня тревожит? Какая, в сущности, разница? Я или Адалия — лишь “лекарство”, одна из череды. Злюсь то ли на ситуацию, то ли на себя.

Но что то, что другое — бессмысленно и нецелесообразно.

— Так что вы скажете, ваше сиятельство? — настаивает Харрис.

Шаг назад, еще шаг… Разворачиваюсь и быстро ухожу. Мне неважно, что он ответит. Точнее, важно: я хочу, чтобы Ринг выжил, но… Черт, как же сжимает все внутри гребаными тисками. Так неприятно не было даже когда я узнала, что любовница мужа беременна, а муж собрал свои вещи.

Захожу к себе в комнату, захлопываю дверь и прислоняюсь к ней спиной. Проклятый упрямый Тарден. Куда он полез? Зачем? Шмыгаю носом — это я простыла все-таки. Нет, я не плачу, у меня же нет для этого причины.

Даю себе некоторое время, чтобы отдышаться и прекратить уже это никому не нужное страдание, а потом спускаюсь в столовую. Не хочу идти в гостиную и встречаться с Алброу, не в том я настроении, чтобы быть доброй хозяйкой и следить за их перемещениями. Рина справится, мы с ней сошлись в мнениях относительно этой парочки.

Вард сидит хмуро над чашкой и крутит ее пальцами. В его руках фарфор кажется особенно тонким и хрупким, я привыкла видеть его с топором или другим тяжелым инструментом. Но что-то в его движениях все же выдавало аристократическое прошлое и наличие манер.

— С Говардом и Эльтерией сейчас нотариус, — говорит он мне, словно отвечая на мой безмолвный вопрос. — Рина не хочет их пускать на второй этаж, но на первом нет спальных мест.

— Я тоже не горю желанием проявлять гостеприимство, но они тоже пострадали в этот ужасный ураган, — я тоже наливаю себе чая и сажусь за стол.

— Ужасный… Да не нормальный он. Что-то в нем не так, — Вард поднимает тяжелый взгляд.

— Но может ли он быть рукотворным?

— Скорее, созданным магией, нира Адалия. Прав мышонок:  что-то страшное надвигается.

Это напрягает, заставляет кожу покрываться мурашками, а сердце нервно отсчитывать удары.

— Ты его слышишь, — пытаясь себя отвлечь, увожу разговор в другую сторону. — Но ты не дракон.

Вард невесело ухмыляется:

— Если считать происхождение — дракон.

— Но Ринг сказал, что ты…

— Потерял дракона, да, — я пытаюсь по выражению лица Варда понять, что его эмоции, но не понимаю. — У меня нет половины души, нет моего дара, но что-то осталось.

— И как тебе живется без… него.

Тут Вард прикрывает глаза, как будто пытается справиться с болью. Может, это правда больно — потерять половину души. Что сейчас чувствует Арион? А Ринг?

— Так же. Наполовину.

— Почему ты не вернулся к Рине? Ты же знал, что тебя ищут.

Он переводит на меня взгляд, полный тоски и безнадеги.

— Когда не стало моего дракона, я решил, что непременно найду причину, по которой это произошло, и способ его вернуть. Но это затянулось, — рассказывает он. — Причину понял. А вот способ… Поиски привели меня сюда, к этому особняку, к библиотеке, в которой я понял, что не могу прочесть ни одну стоящую книгу. Без дракона я не понимаю языка.

Так… Если он без дракона не понимает, Рина не понимает, а я понимаю, то… Нет, этого не может быть!

— Вард, ты сказал, что понял, почему потерял дракона…

Я хочу еще подробнее его расспросить, но тут в столовую входит возмущенный Харрис.

— Этот упрямец решил себя уничтожить! — на лице почти всегда улыбающегося доктора отпечатался гнев. — Ему нужна срочно девица, а он “нет”!

Врач негодует: размахивает руками и кричит.

— Ну хоть вы, господин Даррел, скажите ему! От него зависит жизнь самого короля, а он, как баран, рогом уперся! И никакие доводы его не убеждают.

Вард сжимает зубы так, что на его скулах появляются желваки. От крохотной чашечки отламывается ручка.

— Не мне с ним разговаривать надо, — хмуро говорит он, опуская кусок фарфора на блюдце. — Нира Адалия…

Что? Я должна его убедить в том, что ему нужна новая девочка на одну ночь?! У меня аж слов не находится, чтобы