Рэмси пошел дальше по цепочке следов мокрых ног. «Обнаженная душа, обнаженное тело, — подумал он. — Теперь мы добрались до самой сути».

В лазарете Спарроу положил Гарсию на койку, закрепил бутыль с плазмой и ввел иглу, соединенную трубкой с бутылью, в вену инженеру-механику. Сейчас командир был занят установкой с другой стороны койки аппарата переливания крови, подстраивал отводы крови, регулируя венозное и артериальное давление.

Рэмси подошел к хранилищу живой крови, проверил системы автоматической циркуляции и восстановления. Они были в порядке.

— Кровь готова, — произнес он и обернулся.

— Хорошо, — ответил Спарроу. Он подключил блок переливания крови к системе циркуляции и положил руку на вентиль.

— Обрати внимание на то, что будем из него выкачивать.

Рэмси подошел к блоку переливания крови и посмотрел на отводы, которые Спарроу вставил в вены Гарсии. Дыхание инженера-механика было неглубоким и медленным, грудь едва поднималась, кожа лица и груди приобрела синюшный оттенок. Командир включил установку переливания крови. Зараженная кровь стала стекать в резервуар установки. Стрелка счетчика радиации скакнула далеко вправо и застыла в этом положении.

— Уровень радиоактивности зашкаливает, командир.

— Могу я использовать весь запас? — кивнул Спарроу.

— О чем ты?

— На нас крови не останется.

Перед глазами Рэмси моментально предстало видение счетчика радиации над коридором, стрелка которого ушла далеко за красную черту.

— Мы можем использовать плазму, — сказал он.

— Ты прочитал мои мысли. Я очень рад, что ты согласен.

Обойдя вокруг койки, он вынул трубку с плазмой из левой руки Гарсии.

— Если потребуется, мы сможем использовать ее. Мне это необходимо даже больше, чем тебе, — я был в том тоннеле.

— Давай сбережем для тебя парочку, — предложил Рэмси.

— Но ты никогда не сможешь…

— Со мной будет все в порядке.

Рэмси замолчал, глядя на контрольный прибор. Стрелка все так же стояла в крайнем правом положении.

— Я сделал уколы ему и себе до твоего прихода. Давай теперь займемся тобой, — предложил Спарроу.

— Начинай, — ответил Рэмси.

Вытянув левую руку, он посмотрел на контрольный прибор.

— Ему трижды перелили кровь, но счетчик все равно зашкаливает. Командир, мне никогда не доводилось слышать…

— Сначала де-карбонат, — произнес Спарроу. — Будет больно.

И он вколол в руку Рэмси серный препарат.

— Не переживай о Джо. Теперь его жизнь в руках Господа.

— А разве это касается не всех нас? — спросил Рэмси.

— Командир! — из селектора внутренней связи раздался голос Боннетта.

Спарроу подошел к стенному микрофону и повернул переключатель.

— Слушаю!

— Только что закончил проверку реактора. Все в порядке.

— Держи курс на Чарльстон. Полный ход!

— Есть. Как Джо?

— Пока рано об этом говорить.

— Скажи мне, если…

— Конечно, — Спарроу выключил микрофон.

На койке заволновался Гарсия — зашевелил губами и замотал головой. Он заговорил неожиданно громким голосом:

— Я вынужден сделать это, Беа! Они подберутся к нам через наших детей, разве ты не понимаешь?

Казалось, он слушал кого-то.

— Я никому не могу рассказать об этом! Меня расстреляют!

— Успокойся, Джо, — произнес Спарроу.

Гарсия заморгал: широко раскрыл глаза, закрыл, снова открыл. Его невидящий взгляд остановился на Спарроу.

— Где Беа? Они взяли ее?

— С ней все в порядке, — успокаивал Спарроу.

Гарсия вздрогнул.

— Если бы мы смогли уехать куда подальше и сменить имена. И все бы разрешилось, — он закрыл глаза.

— Ты знаешь, где ты? — спросил Спарроу.

— В ночном кошмаре, — кивнул Гарсия.

— Уровень радиоактивности крови снижается, — сказал Рэмси, — но смерть настолько близко подошла к нему, что…

— Замолчи, — прервал его Спарроу. Он проверил показания счетчика — кровь сменилась восемь раз.

— Крови осталось еще на шестнадцать, — сказал Рэмси.

Спарроу уменьшил скорость подачи крови.

— Вы должны были оставить меня там, — сказал Гарсия.

— Не говори ерунды, — ответил Спарроу.

— Я прошел обучение в разведшколе в Буэнос-Айресе, — произнес Гарсия. — Двадцать лет назад. Потом я приехал сюда и встретил Беа. Я залег на дно. Очень просто. Они научили меня скрываться.

— Ему нельзя говорить, — вмешался Рэмси. — Кровяное давление поднимается.

— Я буду говорить, — сказал Гарсия. — Шесть месяцев назад они вышли на меня: «Работай на нас, а не то…» А у нас же дети, вы понимаете?

— Конечно, Джо. Пожалуйста, успокойся, не трать силы, — успокаивал Спарроу.

— Впервые в жизни я был по-настоящему кому-то нужен — нашему экипажу. Если не считать Беа, конечно. Но это совсем другое.

— Береги силы, — советовал Спарроу.

— Зачем? Чтобы Джонни из Службы безопасности отвел меня на расстрел?

— Я не из Службы безопасности, Джо.

— Он из ОПсих. Его внедрили к нам, чтобы он следил за мной.

Рэмси так и раскрыл рот от удивления.

— Я заметил это в тот день, когда мы опустились ниже предельно допустимой глубины, — сказал Спарроу. — Это было видно по тому, как он обращался с Лесом.

— И плюс к этому Безопасность, — добавил Гарсия.

— Это только так называется, — сказал Рэмси. — И я не могу…

— Если ты начнешь болтать, я… — пригрозил Спарроу.

— Я как раз и собирался сказать, что в ряде случаев очень плохо слышу. — Он усмехнулся, потом нахмурился и посмотрел на Гарсию.

— Ты имеешь какое-нибудь отношение к смерти инспектора из Службы безопасности?

— Никакого, Господь свидетель, — произнес Гарсия.

— А к диверсии?

— Моим старым приятелям была необходима дополнительная уверенность, — он тряхнул головой. — Мне оставалось лишь засечь положение скважины, когда мы прибудем на место. Вместо этого я включил систему сигнализации еще тогда, когда мы были в наших водах. Поэтому они чуть не поймали нас.

— Как ты это сделал? — спросил Спарроу.

— Повысив напряжение в системе ультразвуковых импульсов: посредством замены определенной лампы.