Ее глаза вспыхнули, все ее тело вспыхнуло, когда она закричала от удовольствия. Не было ни хитрости, ни лжи. Не было игры. Каллум почувствовал, как она напряглась, запульсировала, вздрогнула, когда кончила, ее ногти глубоко впились.

Он не мог продержаться ни секунды дольше. Он жестко ее трахнул. Он позволил своему члену раскачиваться, входя и выходя, следуя заданному им примитивному ритму. В ответ Тори приподняла бедра, предлагая все больше и больше, и он мог бы поклясться, что она кончала снова и снова, пока он двигался внутри нее.

Оргазм переполнил его чувства, когда он излился в нее. Казалось, мир вокруг него исчез, но… он мог видеть только Тори. Все, что он мог чувствовать или слышать, была Тори. Мир сузился, когда он прижался к ней, отдавая ей все, что у него было.

Он прижал ее тело к своему. Он позволил своей руке найти ее грудь и сквозь мягкость услышал стук ее сердца.

Мир казался идеальным местом и только одно могло сделать его лучше.

Ночь еще не закончилась. Он посмотрел на нее и подмигнул.

— Думаю, пора представить нашу девочку анальной пробке.

Ее глаза расширились и удовольствие наполнило его.

Наконец, этот мир стал идеальным.

Глава 11

Тори проснулась, тяжело дыша. Она заставила себя замедлить дыхание, делать более длинные вдохи. Страх сжал все ее тело. Слезы текли по лицу. Она моргнула в сумрачной темноте, наконец узнав в ней спальню во дворце. Ее мужчины спали вокруг нее.

Ей просто приснился кошмар. Ее тело обмякло от облегчения. Но видения продолжали проигрываться в голове.

Она видела версию этого сна раньше, много раз с тех пор, как ей исполнилось тринадцать. Она сидела на диване со своей сестрой и смотрела телевизор, когда раздался звонок в дверь. Она пошла за Пайпер, на пороге стоял шериф. Он рассказал об их отце — вот только на этот раз он не говорил о ее отце. Крупные слезы катились по ее щекам. Внезапно она стала взрослой, и шериф сказал ей, что Каллум Тарстон-Хьюз был убит неизвестным преступником.

Она сразу поняла, что Тея была убийцей. Тори подбежала к его телу и увидела, как Оливер и Рори сцепились в драке. В своих больших руках они сжимали окровавленные ножи. Кровь стекала по их туловищам. Они дрались из-за нее.

Когда они снова ударили друг друга ножом, она резко проснулась.

Теперь она огляделась и испугалась. Что она сделала? Предыдущая ночь была идеальной, и теперь ее сердце бешено колотилось по другой причине. Она лежала между Рори и Каллумом. Оба мужчины держали ее за руки, и она не могла дышать.

Она любила их. Она любила их до глубины души — и это пугало ее больше всего. Что, если она действительно потеряла их? Что, если однажды она проснется, а их всех уже нет? Это случалось с ней раньше, и она ничего не могла с этим поделать. Она была совершенно беспомощна, чтобы сделать что-либо, кроме как похоронить двух людей, которых она любила больше всего, своих родителей.

Если история повторится, она не переживет.

Она не могла рисковать.

Для любого другого, кто не пережил такую потерю в детстве, это, вероятно, прозвучало бы глупо, но нарастающая волна страха высосала из нее воздух, окрасив ее кровь ледяным страхом. Она запаниковала при мысли о том, что потеряет их.

Тори откинула одеяло и сумела выбраться из постели. Предыдущая ночь была волшебной. Она открылась и отдалась им. Где-то посреди ночи она отказалась от мысли оставить их. Она хотела их. Она хотела быть центром их миров.

Но она не могла этого сделать. Она не могла так рисковать своими рассудком и душой.

Всхлип чуть не вырвался из ее горла. Тори осторожно высвободилась и выползла из постели. О чем она думала прошлой ночью? Она была сосредоточена на удовольствии, на опьяняющем блаженстве прикосновений, на их защите и обожании и… на всем остальном, что исчезнет по щелчку пальцев, если с ними что-то случится.

Если? Когда. Жизнь не была вечной. Люди погибали. Она не могла этого остановить. Кроме того, если она останется с ними, то в конце концов разлучит их. Они могли бы делить ее на одну ночь, но они были собственниками. Она видела, как они дрались. Что произойдет, если один из них захочет жениться на законных основаниях? Или она забеременеет? Как они с этим справятся? Сожительствовать в одном доме или постели годами? Нет, в конце концов она разорвет их на части, а если нет, то таблоиды, скорее всего, разорвут ее на части.

— Милая, куда ты идешь? — прошептал Рори.

Ей удалось освободиться из клубка простыней и рук. Оливер спал по другую сторону от Каллума. Они все выглядели великолепно. Прошлой ночью они были так преданы. Тори пришлось сдержать крик. Она не могла дать понять Рори, что расстроена, иначе он набросится на нее. Ей нужно было несколько минут наедине с собой. Все, что произошло за последние двенадцать часов, было уже слишком.

— Просто в ванную. Я сейчас вернусь, — сказала она, счастливая, что ее голос не выдал ни одну из ее кружащихся эмоций.

— Поторопись.

Она слышала, как он снова опустился на кровать. Когда она снова взглянула, его глаза были закрыты, а его грудь снова погрузилась в ритм сна.

Так тихо, как только могла, она взяла халат из шкафа и бросилась во внешние комнаты, отказываясь смотреть на охранника в коридоре. Оттуда она нашла путь обратно в свои покои.

Внутри Тори заперла дверь и сорвала халат. Она успела в душ до того, как раздались рыдания. Слишком много. Все произошло так быстро. Она слишком долго закрывалась, и теперь эмоции обрушились на нее, как ураган. Она позволила горячей воде смешаться со слезами и молилась, чтобы найти в себе силы принять правильное решение.

***

Два часа спустя Тори смотрела на себя в зеркало и удивлялась, почему она такая трусиха. Она проснулась в окружении трех мужчин, которых любила. Ее тело было восхитительно насыщенным, и она была такой теплой. Она никогда не спала всю ночь рядом с другим телом. Когда она была ребенком, ее родители иногда прижимали ее к себе, когда она была напугана или больна. Она вспомнила, как удовлетворенно смотрела на них, когда они целовали ее перед тем, как выключить свет. Даже в детстве она чувствовала их любовь. С ними