– Я знаю, мой старичок – сентиментальная душа! Он простит своей девочке её прегрешения. Давай выйдем отсюда рука об руку. Я упросила Хенка позволить мне поговорить с тобой. Он там, ждёт у поваленного дерева. Я подам ему знак, чтобы он не стрелял…

– Стой, где стоишь, – велел Борис и поднял пистолет. – Какой у вас с ним условленный знак?

– Условленный знак? – изумлённо переспросила Аллиет.

– Лучше скажи, не доводи до греха, – предупредил Нефёдов.

– Чёрный платок. Это будет означать, что вы оба мертвы.

– Так доставай свой платок! А теперь иди к своему обожаемому Глоту, – Борис повелительно махнул рукой, в которой держал пистолет, в сторону двери.

Аллиет попыталась с усилием улыбнуться, но у неё ничего не получилось.

– Ты действительно отпускаешь меня?

– Я же сказал – убирайся!

– Значит, ты не выстрелишь мне в спину?

Борис выругался и с размаху зашвырнул блестящий пистолетик в другой конец сарай. Аллиет тут же выскочила наружу.

Торопливо направляясь к тому месту, где должен был находиться Хенк, женщина заранее подыскивала слова оправданий. У Хенка был редкий дар на расстоянии чувствовать фальшь. Обмануть его было почти невозможно. Даже чёрная вдовья косынка на голове Аллиет вряд ли введёт в заблуждение опытного охотника.

Странно, но перед глазами её вдруг возник образ хозяина, неспешно закуривающего сигару, и от ужаса у неё чуть не подкосились ноги… Однажды вскоре после их знакомства покровитель взял приглянувшуюся ему девочку с собой на сафари. В тот день они долго колесили на джипах по саванне в поисках подходящего зверя. Но безрезультатно. Даже опытные проводники, кажется, потеряли надежду угодить солидному клиенту. Однако последний не выглядел расстроенным. С невозмутимым видом Хенк отложил винтовку в сторону и полез в карман рубашки. Оказалось, у него есть примета на тот случай, если охота не складывается. «Стоит мне закурить, – с серьёзной самоиронией пояснил тогда Хенк, – как вскоре появляется, по кому стрелять. Но если даже он не появляется, я просто выкуриваю сигару. Что доставляет мне не меньшее удовольствие. Но так почти никогда не бывает. Думаю, Бог посылает мне знаки, чтобы я скорее избавился от этой вредной привычки».

Аллиет спешила поскорей увидеть Хенка, чтобы объяснить ему, что она старалась выполнить его приказ и даже ликвидировала одного из его врагов. Второй же по-прежнему находится внутри хижины, как в западне. И оттуда ему не выбраться живым. А главное, это ведь она заманила их туда.

Не прерывая мысленного диалога с ожидающим её Глотом, Аллиет приближалась к поваленному дереву, где тот должен был находиться. Но внезапно справа послышался тихий свист. Так хозяева подзывают своих болонок. Женщина повернула голову на этот звук и увидела своего покровителя. Не выпуская дымящийся сигарный окурок из пальцев правой руки, Хенк целился в неё из винтовки.

– Нет! – Аллиет в ужасе вскинула руку, пытаясь ладонью прикрыть лицо. Но что такое подобная преграда для пули самого мощного калибра, применяемого обычно при охоте на носорогов, львов и слонов! Через доли секунды череп запутавшейся интриганки разнесло вдребезги.

Сквозь крупные щели в стене сарая Борис видел, что произошло с Аллиет (правда, он не заметил вспышки выстрела или хотя бы малейшего движения веток, чтобы понять, откуда стреляли). Нефёдов уже жалел, что в гневе вытолкнул бывшую подругу навстречу собственной смерти. Хотя вряд ли, затеяв столь опасную игру, можно завершить свои дни как-то иначе.

Следующая разрывная пуля точно предназначалась самому Нефёдову. Борис ждал появления Хенка. Но осторожный бур не спешил показываться. В конце концов Борис сам решился покинуть сарай. Яд начинал действовать, внутри всё горело, горло пересохло, двоилось в глазах.

Борис перекатился через порог и где короткими перебежками, а где ползком поспешил к лесу. По дороге Нефёдов наткнулся на трупы охранников Гермеса. Позы погибших, застывшее на их лицах выражение паники, ужаса и боли указывали на то, что телохранители были хладнокровно истреблены, прежде чем смогли понять, что происходит.

Подгоняемый более чем реальной угрозой разделить судьбу чернокожих охранников, Нефёдов сумел очень быстро добраться да ближайших густых зарослей. Но когда опасность быть подстреленным на открытом пространстве, подобно токующему тетереву, миновала, Нефёдов почувствовал странное наваждение: его тело вдруг на короткий промежуток времени онемело, стало похожим на студень, по коже градом катился пот; его начинало трясти в лихорадочном ознобе; в животе как будто кто-то шевелил раскалённой кочергой горячие уголья. Потом живот вдруг свело ужасной судорогой, так что мужчина буквально рухнул на колени перед кромкой небольшого болотца. Его начало рвать. Глаза Борису застлал белый туман. Когда же белая пелена рассеялась, Нефёдов увидел нечто ужасное. Прямо на него из глубины болота злыми глазами зверя взирал чернокожий человек. Точнее, это был не совсем человек, а оживший мертвец.

Не в силах сдвинуться с места, Борис наблюдал за монстром. Вот болотная тварь выбралась на поверхность. Облепленное тиной, скользкое порождение самых диких кошмаров издавало странные булькающие утробные звуки. Правая часть лица исчадия ада была сильно изуродована. На этой стороне у него было минимум плоти, и когда оживший мертвец что-то вдруг резко и гортанно выкрикнул на непонятном Борису языке, перед взором лётчика во всех деталях проступил зловещий оскал его черепа. Через мгновение Нефёдов ощутил на своём горле холодные и сильные, как тиски, руки…

Борис тоже схватил монстра за горло и тут же получил сокрушительный удар в лицо. Нокаут и чёрная пустота…

В следующий раз Борис обнаружил себя лежащим на спине. Причём ложем ему служила не подстилка из листьев и лесного мха, а упругий матрац. Лицо приятно обдувал лёгкий ветерок вентилятора, чей монотонный гул звучал для пережившего необъяснимый кошмар, как гимн его чудесному спасению.

Борис почувствовал чьё-то близкое присутствие и разлепил веки. Постепенно размытое пятно перед глазами стало обретать чёткие контуры. Наконец, Нефёдов увидел личико склонившейся над ним юной девушки в белой шапочке медсестры.

– Вам уже лучше? – участливо осведомилась она.

– Где я? – кривясь от боли в разбитых губах, спросил Борис.

– В госпитале. У вас было сильное отравление, сопровождавшееся галлюцинациями, – авторитетно пояснила медсестра и посмотрела в чью-то сторону. – Скажите спасибо своему другу. Это он вас привёз. Один в лесу без сознания вы обязательно погибли бы.

Спаситель Бориса находился тут же в госпитальной палате. Он сидел в кресле в накинутом на плечи халате. Пан Поручик первым делом извинился:

– Пришлось утихомирить тебя, а то ты так разошёлся, что чуть меня не придушил.

– Так это твоя работа, – Борис потрогал ноющую челюсть. – Но как ты узнал?