В кого ж тогда палят Ромка и Валентин?

«Что делают?! Спятили от страха? Я ж им внятно всё растолковал!»

Поворачиваю голову и вдруг понимаю.

Неясный силуэт мелькает – от «труповозки» в сторону леса. Пули взметают фонтанчики земли. Но они не могут остановить того, кто кажется размытой тенью…

«Повезло… – вспыхивает в мозгу. – Как же нам повезло!»

В «эвакуационной бригаде», среди того отребья, кого сами полицаи считают никчёмными отморозками и отбросами, отыскался один высший!

Причем настолько сильный, что морилка смогла его вырубить лишь на минуту.

Значит, ещё через минуту мои товарищи будут мертвы! И неистовый Ромка, и добрый, наивный Валентин, и отчаянный Миха – все они станут окровавленными трупами.

Все, кто мне поверил.

И я ничего не успею сделать! Как и тогда, в Нижнем, когда кольцо медуз сомкнулось вокруг Воробья…

Ясная мысль пронзает меня, будто электрический разряд. А в следующий миг воздух становится вязким, удары сердца – медленными, гулкими. И размытая тень высшего вдруг обретает ясные очертания.

Я ещё не понимаю, в чём дело, – некогда строить догадки!

Выпрыгиваю из автобуса, вскидываю «грач», жму спуск. Удивляюсь странно долгим, глухим звукам выстрелов. И как зачарованный смотрю на вылетающие из ствола тёмные комочки.

Пули? Они движутся чуть быстрее мух! И конечно, упыря уже нет там, куда они успевают…

«Что за фигня?!»

Я бросаюсь вперёд, на ходу стреляю. Но никак не могу точно прицелиться. Отчего-то пули широким веером летят вразброс – при каждом моём движении. И по-прежнему они – нереально, абсурдно медленные!

Я отчётливо вижу, как, вращаясь, они пролетают мимо врага.

«Что за хрень?! Что за, мать вашу, хрень?!» – отчаянно бьётся в мозгу.

И тут я наконец соображаю:

«Это не пули замедлились, это ты ускорился! Каким-то чудом начал двигаться быстро – словно «высший»!

А значит, моя скорость сравнима со скоростью пуль. Вот почему так трудно целиться, вот отчего упыри предпочитают холодное оружие! Надо остановиться и, не дыша, замереть, рассчитывая траекторию. Так, чтоб высший точно встретился с моим «подарком»!

Поздно! Теперь враг – между мной и моими товарищами. И я слишком хреново сейчас стреляю, чтоб их не зацепить!

Всё, что я могу, – двигаться вдогонку. Продираться через нереально густой, почти упругий на ощупь воздух. Хватать кислород кусками, проталкивая в лёгкие…

Я рвусь вперёд из последних сил.

А упырь… Он даже не бежит – просто движется вперёд быстрым уверенным шагом и иногда прыгает вбок, уворачиваясь от быстрых автоматных пуль.

Но расстояние между нами сокращается слишком медленно.

В глазах темнеет, и только спина врага маячит передо мной, как мишень.

Нас разделяет всего несколько метров, когда я вижу, как полицай с майорскими нашивками бьёт Валентина – не ножом, голой рукой. Но тот вдруг отлетает, выронив дробовик, и падает – неестественно, будто сломанная кукла…

Стреляю!

Пуля выдирает кусок ткани из куртки майора.

Упырь оглядывается, и, кажется, я успеваю различить на его лице ухмылку. Нет, для него я не противник. Скорее, добыча, как и остальные…

Он бросается к самому младшему из нашего отряда.

А у меня уже нет сил – даже стоять, не то чтоб прицелиться.

Застываю, тяжело привалившись к дереву. Ноги подкашиваются. В висках – будто гулкие удары молота.

Охотничье ружьё Михи отлетает в сторону. Майор хватает парня – легко, как пушинку…

На долю мгновения время замирает. Будто горячая волна прокатывается по моему телу. Туман перед глазами рассеивается.

И я опять давлю спуск.

Вижу, как острые нечеловеческие зубы показываются во рту майора. Он тянется ими к горлу Михи…

Я обязан его остановить!

Нельзя промахнуться в этот раз. Точно знаю, что разрывная пуля войдет в спину упырю – прямо под левую лопатку.

В сердце.

Я отчаянно слежу за её траекторией – так, словно это моя судьба, вращаясь, летит в оболочке из свинца.

Она не должна, не может промазать!

Но она пролетает мимо.

Потому что в неуловимый промежуток времени что-то тёмное возникло из зарослей. Тускло блеснуло лезвие. И, выпустив Миху, майор отшатнулся, хватаясь за перерезанное горло.

Только он жив. И правая его рука вырывает из кобуры пистолет – с такой силой и скоростью, что сама кожаная кобура разлетается ошмётками!

Он даже успевает нажать спуск – в тот самый миг, когда незнакомец в упор стреляет ему в голову.

Пули майора улетают в пустоту, сшибая веточки с дерева.

А быстрая, нереально быстрая фигура его противника уже отпрянула назад к кустам.

И мне наконец-то удаётся её разглядеть. В предрассветных сумерках я узнаю лицо. Хотя сначала не верю своим глазам.

Настя?!!

Резкий, отрывистый грохот выстрелов. Отчаянный вопль Михи. Безумные глаза Ромки. Для него всё случилось почти мгновенно!

Неподвижное тело Валентина. И ещё живой упырь с окровавленной головой…

Для меня время опять шло с нормальной скоростью.

Недобитый майор дёрнулся и судорожно надавил спуск штатного «глока». Пуля выбила фонтанчик земли.

Настя взяла у Ромки автомат и хладнокровно прикончила полицая.

Добрая девушка, воспитанная на русской классике…

– Откуда ты здесь? – хрипло спросил я.

– Не так уж трудно было догадаться, что именно вы замыслили.

Не так уж трудно?

Для кого – для школьной учительницы?

– А что с Валентином? – озабоченно повернула она голову.

– Его… этот задел, – чуть не сказал: «упырь». А сама-то она кто? Двигалась-то «учительница» едва ли не быстрее майора. Кто на такое способен?

Только высшие!

Я вздрогнул, пытаясь оторваться от дерева. Но ноги до сих пор подкашивались. И сердце отзывалось частыми ударами на каждое движение.

Я сунул руку за воротник. Нащупал ладанку с Оком Дракона. Она точно была тёплая. И разумеется, именно этот камешек подарил мне часть своей силы.

Но сейчас я опять просто человек…

Бессильный против таких, как Настя.

– Ты чего? – тревожно качнула она ресницами. – Тоже раненый?

Я отвёл взгляд: