— Когда я наложу чары, эти проволочки станут прочнее вашей стали. Не порвутся. Остальные руны — это сохранение и защита. Алюминиевые накладки и от удара мечом защитят, и от магии можно будет арбалетом закрыться.

— Не буду даже гадать, как будет алюминий защищать от меча. В тех пяти коробках наконечники для этих… болтов… Тоже алюминий, украшенный рунами. Для чего там-то?

— А там для разного. У вас ведь есть патроны трассирующие, есть бронебойные… Вот те руны такие же. Одни стрелы будут сверкать в полете подобно лучу, другие собирать вокруг себя огонь, и стрела уподобится кумулятивному снаряду… Кстати, я совсем не уверена, что ваш танк устоит против такой стрелы.

— Кха… у вас там у всех такое есть?

Ленайра улыбнулась.

— Нет, конечно. Для этого понадобилось бы много алюминия… очень много. У нас хорошо, если у самых богатых по грамму его на наконечник клеят. Стрелы такие повторно использовать не получится, сами понимаете. У вас ведь пули тоже не делают из золота.

— Ну они вряд ли танк прошибать будут, — недоверчиво хмыкнул Юрий Петрович. — Если бы пробивали… кто знает. Может, и стали бы делать. Но ведь тогда твои пять коробок…

— Именно. Это для войны. А следующий мой заказ будет на наконечники для стрел всего лишь с алюминиевым напылением. Думаю… два грамма металла на каждый наконечник окажется достаточно.

— Понятно. — Юрий Петрович достал блокнот и сразу записал заказ.

— А теперь, — глаза Ленайры заблестели в предвкушении, — концентратор. Наконец-то я смогу колдовать в полную силу!

Юрий Петрович хмыкнул, придвинул по столу к себе деревянный ящик чуть меньше метра длиной и открыл защелку. Оглядел замерших ребят, сына, с улыбкой посматривавшего на Ленайру, после чего аккуратно поднял крышку, открывая на общее обозрение содержимое резного полированного ящика, выполненного из драгоценных сортов дерева.

Внутри на красной бархатной подкладке лежала шашка, только немного уменьшенного размера, явно предназначенная не для кавалериста, а для пешего воина. Более тонкая, менее широкая, рукоять с гардой. Правда, само лезвие скрывали ножны из кожи, отделанной алюминиевыми пластинами, покрытыми рунными кругами.

Ленайра медленно подошла к ящику, осторожно двумя руками взялась за шашку и торжественно извлекла ее. Глядя на благоговение, написанное на лице девушки, Лешка не удержался от смешка, но тут же взял себя в руки и состроил самое торжественное выражение, на какое хватило воображения. Впрочем, ни на смешок, ни на эту торжественность Ленайра не обратила никакого внимания. Она плавно извлекла шашку из ножен, отложила их, а само оружие принялась старательно рассматривать.

Внешне в нем не было ничего особо красивого. Дюралевое лезвие, рукоять, сделанная из набора какого-то непонятного материала. Ну, кроме того, что весь клинок был начищен до зеркального блеска и по всему лезвию шла лазерная гравировка непонятных символов, рунных кругов, самих рун, связанных между собой в неповторимый узор. Лешка рассматривал меч, стоя рядом с подругой, и сейчас пытался разобраться в тончайшем переплетении рун. Почти все ему были знакомы, но общий смысл ускользал. Вот что значит работа настоящего мастера, теперь ему были понятны ехидные комментарии Ленайры, когда они с друзьями разрабатывали какие-нибудь, как им казалось, великолепные амулеты.

Узор из рун настолько плотно покрывал все лезвие, что не оставалось ни миллиметра свободного места, он шел по обе стороны лезвия и переходил на гарду.

Ленайра положила шашку на стол, вытащила из сумки свиток, развернула. На нем оказался точный чертеж шашки, только увеличенный раза в четыре, и там же повторялась вязь из рун и рунных кругов с двух сторон. Девушка повертела шашку, нашла нужную сторону и принялась сравнивать символы, проверяя, нет ли где ошибки. Юрий Петрович тоже подошел к столу и склонился над чертежом, потом покосился на шашку, заинтересовался небольшими углублениями в лезвии, расположенными точно в центрах рунических кругов и шедших по спирали вокруг всего лезвия.

— А это зачем? — заинтересовался он.

Ленайра бросила взгляд в сторону, куда указывал Юрий Петрович, и снова вернулась к сверке рисунка. Отвечала, не отрываясь от чертежа:

— Это для накопителей-резонаторов. Я управляю холодом и огнем, значит, там должны крепиться рубины и камни горного хрусталя. Дома я их уже приготовила, осталось вставить.

— Однако. М-да. До сих пор не верю, что вот эти знаки что-то обозначают и что-то делают.

— Сами по себе они ничего не делают. Они всего лишь каналы для магии. Когда я подам силу, именно по линиям сформируются каналы. Сами записи после этого исчезнут, сгорят, превратив начертанное пожелание в действие. Лезвие станет темно-синего цвета. Острота лезвия… ну, на уровне нескольких атомов, тут уже мне пришлось постараться, не смогла объяснить нашему мастеру-артефактору понятие атома. Вот эти руны отвечают за толщину заточки. Что еще? Ах да, самозаточка, поддержка прочности, укрепление, линии управления магическими каналами. Это ведь и есть моя основная беда, мою скорость пропускания магемы не выдерживают никакие концентраторы, потому и не могу в полную силу магичить. А здесь я постаралась. Наш артефактор знал о моей проблеме и заложил трехкратный запас прочности каналов. Камни — резонаторы, они помогут мне лучше контролировать такие потоки. В общем, если я раньше управляла всем сознательно, на что тратились немаленькие силы, то теперь управление возьмет на себя концентратор.

— Волшебная палочка такая, — хмыкнул Юрий Петрович.

— Почти, — вернула ему улыбку Ленайра. — С той разницей, что этой палочкой я могу и проткнуть кого, и голову снести. Что тут у нас еще?.. Ага, снятие массы.

— А разве для такого оружия, наоборот, не надо увеличивать массу?

— С оружием рубящим — да, надо, но это не рубящее оружие. При всем желании я не смогу быть сильнее мужчин, значит, нужна скорость. А с будущей заточкой шашки достаточно только чиркнуть. Руку или ногу кому-нибудь можно оттяпать легко, если они без защиты.

— А с защитой?

— Вы знаете материал, который устоит перед атомарной заточкой?

— Гм…

— Вот именно. А вот магия — другое дело. Беда в том, что у серьезных противников будут рунические щиты и такие же мечи, и тут весь вопрос в том, чья магия сильнее или кто ловчее. Кое-какие сюрпризы я в меч заложила. Изрядно поспорила с артефактором, который считал их невыполнимыми, но расчеты сделал, — девушка постучала пальцем по чертежу, — и даже нарисовал схему.

— Вот этого я и не понимаю. Если ты говоришь, что твой концентратор такой мощный и сильный, почему у вас такие не делают? В чем сложность? Я в нем ничего особого не вижу.

— Это потому, что вы смотрите на него с колокольни технологически развитого общества. А вы представьте такой меч, изготовленный вручную на примитивных станках, ибо магию при изготовлении артефактов использовать нельзя. Представили? А теперь представьте нанесение всех этих рун. — Ленайра провела ногтем по лезвию. — Причем опять же вручную. И ошибиться нигде нельзя.