— Но Джимми вам этого не сказал?

— Джимми был просто убит. Не хотел разговаривать.

— Но все равно он считал, что отец его предал?

— Он ждал этой поездки, как не знаю чего, а потом она отменилась. Да. Он считал, что его предали.

—Он разозлился? — Когда Джин еще быстрее вскинула глаза на Барбару, та непринужденно пояснила: — Вы упомянули, что он не столько распаковал сумку, сколько разбросал одежду. На мой взгляд, это говорит о вспышке гнева. Так он разозлился?

— Как любой ребенок в его ситуации. Ничего из ряда вон.

Барбара загасила окурок и не спеша обдумала, закурить ли еще. Отклонила эту мысль.

— У Джимми есть какое-нибудь средство передвижения?

— Зачем вам нужно это знать?

— В среду вечером он оставался дома? У Стэна и Шэр были их фильмы. У него же — лишь разочарование. Он остался дома с вами или поехал куда-нибудь развеяться? Вы сказали, что он был просто убит. Вероятно, он хотел как-то поднять настроение.

— Он уехал и приехал. Он все время приходит и уходит. Любит болтаться в компании своих дружков.

— А в тот вечер? Он тоже был со своими друзьями? Когда он вернулся домой?

Джин поставила кружку на кофейный столик и сунула левую руку в карман, явно ища, за что бы ухватиться.

— Он вообще вернулся тогда домой, мисс Купер? — спросила Барбара.

— Конечно, вернулся, — ответила Джин. — Просто я не знаю, когда. Я спала. У мальчика свой ключ. Он приходит и уходит.

— И когда вы утром встали, он был дома?

— А где ему быть? В мусорном баке?

— А сегодня? Где он? Снова с друзьями? Кстати, кто они? Мне понадобятся их имена. Особенно тех, с кем он был в среду.

— Он куда-то повел Стэна и Шэр. — Она кивнула в сторону мешков. — Чтобы они не видели, как собирают вещи их отца.

— Потом мне придется поговорить и с Джимми, — сказала Барбара. — Было бы проще, если бы я могла увидеть его сейчас. Вы знаете, куда он пошел?

Она покачала головой.

— А когда вернется?

— Что он может добавить к моим словам?

— Он может сказать, где был в среду вечером и когда вернулся домой.

— Не понимаю, какой вам от этого прок.

— Он может пересказать разговор со своим отцом.

— Я же уже сказала. Отец отменил поездку.

— Но вы не сказали, почему.

— А какое значение имеет, почему?

— «Почему» скажет нам, кто мог знать, что Кеннет Флеминг едет в Кент. — Барбара наблюдала за реакцией Джин Купер на ее слова. Она оказалась достаточно слабой — чуть покраснела кожа там, где в вырезе халата с цветочным узором белел треугольник кожи. Выше краска не поднялась. Барбара сказала; — Я знаю, что вы проводили там выходные, когда ваш муж играл за команду графства. Вы и дети.

— Ну и что с того?

— Вы сами ездили в коттедж? Или вас отвозил муж?

— Мы сами ездили.

— А если, приехав, вы его там не заставали? У вас был комплект ключей, чтобы войти?

Джин выпрямилась. Смяла сигарету.

— Понятно, — проговорила она. — Я понимаю, куда вы гнете. Где был Джимми в среду вечером? Вернулся ли он домой? Злился ли из-за испорченного отдыха? И если вы не против, то поставлю вопрос так: не могли он стащить ключи от коттеджа, поехать в Кент и убить своего собственного отца?

— Интересный вопрос, — заметила Барбара. — Не буду возражать, если вы его прокомментируете.

— Он был дома, дома.

— Но вы не можете сказать, в какое время.

— И у нас, черт возьми, нет никаких ключей, которые можно стащить. Никогда не было.

— Тогда как вы попадали в коттедж, когда вашего мужа там не оказывалось?

Вопрос застал Джин врасплох.

— Что? Когда? — переспросила она.

— Когда вы ездили в Кент на выходные. Как вы попадали в дом, если там не было вашего мужа?

Джин, взволнованная, потянула за ворот халата. Это действие, казалось, ее успокоило, потому что она подняла голову и ответила:

— В сарайчике за гаражом всегда хранился ключ. С его помощью мы и входили.

— Кто знал об этом ключе?

— Кто знал? А какая разница? Мы все, черт побери, знали. Понятно?

— Не совсем. Ключ исчез.

— И вы думаете, что его взял Джимми.

— Не обязательно. — Барбара подняла с пола свою сумку и повесила на плечо. — Скажите мне, мисс Купер, — произнесла она в заключение, уже зная, каков будет ответ, — а кто-нибудь может подтвердить, где вы были в среду вечером?

В наброшенном на одно плечо пиджаке в кабинет Линли вразвалочку вошел детектив-констебль Уинстон Нката, задумчиво потирая едва заметный кривой шрам, который пересекал его кофейного цвета лицо от правого глаза до угла рта. Это была память о его уличном прошлом в Брикстоне — где он был главарем банды «Брикстонские воины», — и наградил его шрамом участник банды-соперницы, который в настоящее время отбывал продолжительный срок в тюрьме.

— Ну и денек у меня сегодня выдался. — Нката любовно повесил пиджак на спинку стула, стоявшего перед столом Линли. — Сначала разглядывал роскошных дамочек в Шепердс-Маркете. Потом отправился на Беркли-сквер прошерстить клуб «Шербур». Когда я стану сержантом, полегче-то будет?

— Вот уж не знаю, — сказала Хейверс, щупая ткань его пиджака. В отношении одежды Нката явно брал пример с инспектора, с которым оба они работали. — Я провела день на Собачьем острове.

— Так вы, мечта моя, еще не встречались с нужными людьми.

— Как видно.

Линли разговаривал по телефону с суперинтендантом, находившимся в своем доме на севере Лондона. Сверяясь со списком дежурств, Линли докладывал начальнику, кого из детективов-констеблей он вызовет на оставшееся от выходных время для помощи в расследовании убийства.

— А что с прессой, Томми?

— Прикидываю, как лучше их использовать. Они живо интересуются нашей историей.

— Будьте осторожны. Эти стервятники обожают налет скандальности. Смотрите, не подкиньте им ничего такого, что создаст предвзятое отношение к делу.

— Разумеется. — Линли повесил трубку. Вместе с креслом немного отъехал от стола и спросил, обращаясь к Нкате и Хейверс: — И каковы же наши дела?

— Пэттен чист как младенец, — сообщил им Нката. — Ночью в среду он был в клубе «Шербур», играл в какую-то хитрую карточную игру в отдельном кабинете с большими шишками. Ушел утром, когда уже молочники выезжали со своим товаром.

— Ты уверен, что это было в среду?