Она молча указала на его ногу. Он понимал, что она хотела спросить: как верц вошел в твою ногу и исчез, после того как съел Стюарта Пэрриша?

— Как насчет того, что только что произошло, Бен? Ты знаешь, что это было? — Прежде чем он успел ответить, она задала другой вопрос: — И знаешь ли ты, почему мы вдруг стали понимать нашего пса, когда он с нами говорит? Или почему материализуются привидения, или…

— Да, знаю.

— Знаешь?

— Ты знаешь почему это происходит? — спросил Лоцман.

— Да, знаю.

— Что это такое? — спросила Фатер.

Бен улыбнулся.

— Ты сама знаешь, что это такое. Ты говоришь о гоночных машинах все то время, что я тебя знаю.

— Это «феррари» «Формулы-один»! — Она подалась вперед, чтобы лучше рассмотреть сияющую машину. — Ни разу не видела болида так близко.

— Хочешь прокатиться?

— Глазам не верю. Настоящая гоночная машина. Настоящий «феррари»!

Красно-желтый гоночный болид «Формулы-один» был припаркован на улице перед домом Бена. Весь его корпус был обклеен яркими спонсорскими рекламами. Он был похож на огромного блестящего жука-плавунца, только что вытащенного из воды.

— Она разгоняется на сто миль в час за три секунды, — сказал Бен. — Но по-моему, еще больше впечатляет то, что она сбрасывает скорость со ста миль до нуля за четыре секунды.

— За четыре секунды? Этого я не знала.

Тем не менее Фатер много знала о гонках «Формулы-один», потому что ее отец и брат, когда она жила в Миннесоте, были большими любителями этого вида спорта. В детстве она провела немало воскресных часов перед телевизором, имея возможность досыта насмотреться, как эти металлические монстры проносятся по гоночным трекам в экзотических местах, разбросанных по всему миру: Монте-Карло, Куала-Лумпур, Мельбурн. От нуля до ста миль за три секунды. Раз-два-три.

Словно мираж в пустыне, встающий на горизонте, эта потрясающая машина стояла теперь на улице, перед домом. Она выглядела там совершенно неуместно, в особенности из-за того, что стояла между маленькой «хондой» и зеленой «тойотой камри». Проходивший мимо старик, увидев гоночную машину, остановился и стал ее разглядывать. Бен, Фатер и Лоцман стояли на том же крыльце, где не так давно сидел Стюарт Пэрриш.

— Почему она здесь, Бен? Это ты ее сюда пригнал? Зачем?

— Затем, что мне надо кое-что тебе показать. — Он спустился с крыльца и подошел к болиду. — Ты много знаешь об этих машинах, верно, Фатер?

Она скрестила руки на груди и пожала плечами.

— Так, знаю кое-что.

— Знаешь. Ты все время о них говорила. Ты любишь гонки. Ладно, сделай мне одолжение: сядь в нее и заведи.

— Завести ее?

— Да, и если сможешь разобраться, как это сделать, пожалуйста, прокатись вокруг квартала пару раз.

Фатер ничего не сказала, но посмотрела на своего бывшего парня так, словно тот был сумасшедшим.

— Я не знаю, как завести эту машину! Откуда мне знать? И на этом болиде, Бен, вокруг квартала не объедешь. Это тебе не скутер. В ней тысяча лошадиных сил. Разбег от нуля до сотни за три секунды, забыл?

— Лоцман?

— Что?

— Хочешь попробовать?

— Попробовать что?

— Прокатиться.

— Что значит «прокатиться»?

Бен понял: собаки знают, как ездить в машинах, но водить не умеют. В их словаре даже и слова такого нет.

— Ладно, ничего. — Бен обошел сияющую машину, попинал шины, присел на корточки, чтобы увидеть, каково будет сидеть внутри. — Как они вообще туда влезают? Кабина такая маленькая и такая узкая.

— Они для начала снимают рулевое колесо, — сказала Фатер. — Водитель влезает и заново его устанавливает. Сиденье изготовлено на заказ, под его задницу. Оно должно быть идеально подогнано из-за того, что перегрузки очень сильные.

— В самом деле? Для каждого гонщика изготавливается индивидуальное сиденье?

— Бен, что мы здесь делаем? Что происходит?

Он встал и положил руку на массивный серебристый обтекатель.

— Это самая быстрая и самая совершенная машина в мире. Она делает триста миль в час. Она — лучшая из всех, правда, Фатер?

— Да. На сегодня это самая лучшая модель.

— Но никто из нас не знает даже, как здесь включить зажигание, хотя мы оба водители со стажем, а ты к тому же большая поклонница гонок. Даже если бы мы знали, как ее завести, через пять минут мы бы запросто могли попасть в аварию, потому что не знаем, как ею управлять.

— Особенно на улице, — добавила она. — Эта машина предназначена для гоночных трасс. Как средство передвижения она бесполезна. Это тебе не обычная машина. От обычной она отличается так же, как космический корабль от винтового самолета.

— Космический корабль — это мне нравится. И все-таки смешно, правда? Лучший автомобиль на свете, триумф инженерной мысли — и никуда на нем не доехать! И совладать с ним может сотня человек на всем земном шаре, а для остальных он недоступен.

— Ну и?..

Куда он клонит? Какое отношение это имеет к тому, что с ними происходит? В ней нарастало нетерпение.

Бен снова похлопал ладонью по обтекателю.

— Вообрази, что однажды ты выходишь из дому, чтобы сесть в свою машину. Но тот «форд», который ты водишь уже три года, за ночь каким-то образом превратился вот в это: в самую мощную машину в мире. Но ты понятия не имеешь, как ею управлять. И все же тебе надо немедленно отправиться в невероятно важное место в сотне миль отсюда, и нет никакого другого способа добраться туда на чем-то другом. А ты даже не можешь залезть в кабину, потому что не знаешь, что сначала надо снять рулевое колесо. Ладно, с этим ты как-то умудряешься справиться и влезаешь в кабину. Теперь тебе надо выяснить, как включается зажигание. Потом тебе предстоит проехать эту сотню миль и остаться в живых. От нуля до ста за три секунды, Фатер. Как ты сможешь не впилиться в дерево, уцелеть, не разбиться на счет «три»?

— Я вызову такси или возьму машину напрокат. К чему ты клонишь, Бен?

Двигатель болида внезапно сам собой завелся. Сначала, когда идеально отлаженный мотор быстро набирал обороты, звук был очень высоким. Потом он резко стих, превратившись в урчание. Так двигатель работал вхолостую полминуты, а затем неожиданно отключился. Последовавшая тишина была плотной и почти осязаемой.

Бен заложил руки за спину:

— Великолепный фокус, а? Можно подумать, что я знаю, как она работает, но я этого не знаю. Не имею понятия. Я ничего не знаю об этой машине, кроме того, что ты мне рассказывала о ней. Оказывается, я могу запустить мотор. Как я это сделал? Не знаю.