Одно Рина знала точно — она уже пребывала у той грани безумия, которую пообещал ей Торэ-Ин. Перед глазами все плыло от нестерпимого желания, между ног все горело и требовало немедленного высвобождения, в порыве страсти ее пальцы впивались в напряженные плечи генерала, срывая с его губ низкое, какое-то звериное рычание.

— Торэ-Ин, пожалуйста… — тяжело взмолилась девушка, дугой выгибаясь вперед, хватаясь руками за его шею.

Он коварно улыбнулся, легонько поцеловал ее сначала в уголок губ, потом в уголок глаза. От ее просьбы ток побежал по его позвоночнику, искрами зажигая нервы. Торэ-Ин ощутил, как его энергетическая оболочка приготовилась впитывать и поглощать энергию, которую так охотно дарила ему его вейнари. Она пришла спасти его и уже спасла. В этом Торэ-Ин был уверен на все двести процентов.

— Моя храбрая девочка, — нежно прошептал он ей прямо в ушко, одновременно расталкивая ее колени по сторонам. Аромат ее стал просто потрясающим.

Увязнув в ласке генерала до предела, Рина не сразу поняла, как что-то большое и подрагивающее осторожно толкнулось внутрь ее тела, а потом резкая боль заставила судорожно схватить ртом воздух. Распахнув глаза, девушка встретилась с глазами Торэ-Ина. Мужчина, нависнув над ней, застыл, мускулы на его руках вздулись, на шее проступили вены. Однако взор генерала полыхал и успокаивал ее.

— Только не сжимайся, — горячо шепнул он, поцеловав ее подбородок.

Рина кивнула и несмело улыбнулась. Послушавшись своего генерала, она ничего другого не придумала, как ухватиться за его широкие плечи и довериться ему. Каждый толчок, наполнявший ее тело пожаром, вытеснял все дискомфортные ощущения, призывал раскрыться любимому мужчине. А потому очень быстро Рина уловила темп и, подстроившись, охотно принимала в себя естество Торэ-Ина. Упоенная ощущением наполненности, она подчинялась силе генерала, отдавала себя и лишь роняла хриплые стоны, которые сию секунду собирались его горячими губами. Целый букет искр рассыпался перед глазами Рины, и волна неизведанного доселе удовольствия накрыла ее. И едва она подумала, что ничего приятней быть не может, как генерал неожиданно резко покинул ее лоно. Рина жалобно застонала и тут же оказалась перевернута на бок. Большая горячая ладонь погладила ее спину, нырнула вдоль напряженного живота к лобку и остановилась между ног, там, где мгновение назад было жарко и пульсировало наслаждение, а теперь стало пусто и неприятно тянуло. Но стоило осторожным проказливым пальцам обласкать там самую чувствительную точку, Рина ахнула. Возбуждение с новой силой захватило ее в свои тиски, вызывая мучительное желание снова стать одним целым с Торэ-Ином.

— Пожалуйста, — взмолилась Рина, повернув к нему лицо.

Губы генерала оставили пылающий поцелуй на плече, и жаркий шепот обжег шею:

— Моя любимая девочка.

Дыхание ее сбилось, когда он, услышав ее призыв, осторожно и медленно вжался в ее лоно сзади. И снова его нежность и ласка затопили сердце, затмили разум, наполнили Рину так, что она уже не могла ощущать себя какой-то ущербной. Движения Торэ-Ина от мягких стали более резкими и сильными, побуждающими ее выгибаться ему навстречу. В порыве экстаза девушка хваталась за предплечье руки генерала, которая вжималась в низ ее живота. Высвобождение наступило в тот миг, когда одновременно с низким вибрирующим рычанием генерала над ее ухом, она ощутила, как ее лоно тесно обхватило его плоть, позволяя прочувствовать каждую жилку, и острое наслаждение превратилось в общую сладкую судорогу.

Глаза заволокло красочной пеленой, и сознание Рины провалилось в яркий мощнейший пульсирующий поток энергии, такой знакомый и такой близкий по духу. Всплывшее лицо генерала заставило ее улыбнуться. Теперь она четко видела, как их жизненные потоки прочными жгутами свились в единый энергетический столб, чтобы никогда больше не рассоединиться.

— Люблю тебя, — только и выдохнула Рина, за что и была награждена очередным дурманящим… укусом в шею. Девушка расслабленно улыбнулась и потерлась щекой о его губы. — Все равно люблю.

Короткий, полный довольства, рык вырвался у Торэ-Ина.

Каждым своим властным поцелуем, каждым своим прикосновением к разгоряченной коже, каждым глубоким проникновением в узкое трепещущее лоно Торэ-Ин утверждал свое исключительное право на Рину — он жадно брал ее всю. Ее тело, ее душу, ее силу и энергию. А она с радостью отдавала, наполняя его измученную энергетическую оболочку своим невероятным теплом, жизнью, любовью. Он впитывал в себя ее аромат, ее дыхание и ее стоны. Припухшие губы девушки улыбались, когда встречались с его губами в жарких поцелуях, невероятные глаза сияли мягким светом, когда встречались с его пылающими глазами. Все в ней принадлежало только ему одному. Рина излечила его. Как и обещала.

Желание все еще плескалось в нем сумасшедшим океаном, полыхало ненасытным огнем. Но Торэ-Ин не торопился удовлетворить свою острую потребность в Рине, зная, что она немного устала, а потому прижимал ее горячую и чуть влажную спинку к своей груди, легонько поглаживал ее животик, нежно сжимал холмики ее груди, целовал шею, раздувая своим дыханием слегка отросшие волосы. Рина блаженно куталась в его объятия, чем вызывала в нем полный восторг и ликование. Небывалый прилив сил заставлял его кожу ярко сверкать и переливаться, блики отражались от стен и потолка. Энергии двух половинок наконец-то соединились в единый бурлящий мощный поток, питавший друг друга и ставший для генерала неиссякаемым колодцем жизни. Каким стала для него Рина — бездонным, щедрым, отзывчивым и таким родным. Больше он не чувствовал, чтобы нити его родового Древа трещали и рвались, отсекая весь род, всю расу от возможности обмена энергиями и информацией. Теперь же пришла пора отвести Рину в это сакральное место рода.

Просыпаться ей вообще не хотелось. Было так хорошо, так уютно в крепких руках ее генерала. Под ухом размеренно билось сильное сердце, теплое дыхание обвевало ее висок, шевеля волосы. Рина открыла глаза и на секунду застыла — мало того, что Торэ-Ин сиял и сверкал, так и сама она лежала именно в той золотистой и пульсирующей искорками-разрядами оболочке, которая зажглась вокруг него с некоторых пор.

— Доброе утро, моя храбрая девочка, — не скрывая радости, прошептал Торэ-Ин, прижимаясь губами к ее волосам.

— Доброе утро, мой генерал, — Рина подняла лицо к любимому мужчине и хотела обнять его за шею, но ее ладошка попала в плен сильных пальцев. Глаза Торэ-Ина ярко блестели, когда он поднес пальчики девушки к своим губам.

— Спасибо тебе, Рина, — он подтянул ее выше и сжал в таких объятиях, будто опасался, что она исчезнет. Но нет, она лукаво улыбнулась и легонько коснулась своими губами кончика его носа. Торэ-Ин прищурился: — Провоцируешь?

Она отрицательно качнула головой и тихо пробормотала:

— Пить хочется.

Он понимающе усмехнулся и завел руку к прикроватной тумбочке. Нажал сенсорную кнопку на овальной панели со словами:

— Сейчас принесут не только пить.