В Фолклендской кампании принимали участие одни из самых лучших и самоотверженных медиков. Из тех, кто получил ранения в результате взрыва на складе боеприпасов, хирурги не потеряли ни одного человека. То, что во время войны ни один раненый, британский или аргентинский, доставленный в полевой госпиталь, не умер — подтвержденный факт. Какими бы ужасными ни были ранения, флотские и армейские хирурги не подвели. В лечении травм и огнестрельных ранений, а также многих других видов боевых повреждений они показали себя с самой лучшей стороны.

Наконец, эскадрон и все снаряжение, необходимое для соединения с командиром и взятия под контроль горы Кент, были собраны вместе, чтобы следующей ночью их перебросили четырьмя вертолетами «Си Кинг». Мы взлетели и на бреющем полетели к месту высадки. Когда мы приблизились к тому району, ведущий летчик начал высматривать сигнал к посадке, который мы оговорили заранее. То ли ему показалось, что он увидел этот сигнал, то ли он просто рассчитал, что достиг нужного места, доподлинно неизвестно, — но он приземлился, и остальные три вертолета последовали за ним. Мы выгрузились вместе со всем своим снаряжением, после чего «Си Кинги» взлетели и исчезли в ночи.

Наблюдение за уходом транспорта всегда вызывает чувство одиночества, но еще хуже было то, что встречать нас было некому. Нас высадили хрен пойми где, и только одному Богу было известно, где мы. У нас не было ни малейшего представления о том, где мы находимся, и что бы там ни думал ведущий летчик относительно того, что он увидел, но это точно был не сигнал, о котором мы договорились ранее.

Почти весь эскадрон находился там, на земле, совершенно растерянный. Ночь становилась все более туманной, ничего не удавалось разглядеть. Удивляясь, где мы, черт возьми, оказались, пришлось выслать людей в разные стороны, чтобы попытаться определить местоположение, а я тем временем оставался на 320-й радиостанции, отчаянно пытаясь установить связь с кораблем по коду Морзе.

Четыре группы, отправленные по сторонам света, вернулись как раз в тот момент, когда я в конце концов установил связь. Мы провели совещание, чтобы решить, где находимся, и вернувшиеся с рекогносцировки люди сказали, что они думают — только думают, на самом деле они не знают, — что мы находимся в районе, который на карте обозначен как «Затененный облаками». Это место больше походило на резервацию североамериканских индейцев, но описание на карте было, безусловно, точным, потому что было очень облачно. Кроме того, под ногами хлюпала сырая болотистая почва, а о том, где могут находиться аргентинские позиции, не имелось ни малейшего понятия.

Я снова вызвал по радио «Интрепид» и сообщил туда, где мы находимся, — или, по крайней мере, где мы думали, что находимся. Примерно через четыре тоскливых, промозглых часа за нами вернулись вертолеты. Оказалось, что мы находились в нескольких милях от горы Кент и примерно в двадцати километрах от того места, где нас должны были высадить. «Си Кинги» переправили нас обратно на корабль, а через двадцать четыре часа, в ночь на 28-е мая, нас перебросили в район восточнее горы Кент, на место, где нас должны были высадить в первый раз. Ведущий летчик за эту ошибку получил строгий выговор, хотя так никто и не узнал, почему мы приземлились там, где приземлились.

Это был день, когда 2-й парашютный батальон, после долгого ночного и дневного сражения с гораздо более многочисленными аргентинскими силами, одержал свою поразительную победу в Дарвине и Гус Грин. Когда мы узнали эту новость, она нас воодушевила, хотя мы никогда не сомневались в результате. Теперь мы, наконец, были у подножия горы Кент, и каждая рота занимала свою позицию у горы. У нас не было никаких сведений о том, сколько аргентинцев находилось в этом районе, да это и не имело значения. Нашей задачей было очистить гору, что мы и сделали.

Мы двинулись к вершине в боевом порядке, зачищая территорию по мере продвижения, и когда достигли вершины, стало очевидно, что какое-то количество войск врага там действительно находилось. Они оборудовали пять позиций, но по какой-то причине бросили их и ушли, оставив после себя массу снаряжения. Там были рюкзаки, подсумки, пайки и другое имущество, хотя оружие и боеприпасы они забрали. Мы не могли этого понять, потому что их позиции располагались на западном склоне, с которого открывался вид на равнину, по которой должны были продвигаться наши войска.

Мы были уверены в том, что выставленный ранее НП из четырех человек не был обнаружен, поэтому бегство противника оставалось загадкой. Возможно, они увидели вертолеты «Си Кинг», перебрасывающие артиллерию на позиции к западу от горы Кент, и предположили, что там находятся крупные британские силы, ожидающие начала атаки. Поскольку силы противника были, вероятно, всего лишь молодыми новобранцами, они почти наверняка решили сбежать, пока у них еще оставался шанс.

Пока мы находились на вершине, обсуждая обстановку и пытаясь разглядеть аргентинские позиции на Двух Сестрах, в пяти километрах восточнее, то увидели, как мимо нас пролетел «Си Кинг» со 105-мм полевым орудием, висевшим под ним — вертолёт направлялся к Двум Сестрам, летчик ошибочно ту высоту за гору Кент.

Кто-то вышел на связь и судорожно попытался связаться с экипажем, но он уверенно летел дальше, пока вдруг аргентинцы, располагавшиеся на Двух Сестрах, не заметили идущий в их сторону «Си Кинг», и не открыли огонь. Повсюду начали летать трассирующие снаряды, которые вскоре начали сходиться на вертолете. Поняв, что огонь направлен на него, пилот перевел машину в крутой крен и направился обратно в нашу сторону.

Удивительно, но ему удалось уйти. Маневрировать в воздухе таким образом, с подвешенным под собой тяжелым полевым орудием, уклоняясь от пулеметного огня, — это было великолепное пилотирование. Он должен был быть блестящим пилотом, чтобы уклониться от такого огня, но ему это удалось — несколько минут спустя мы наблюдали, как он благополучно поставил свой груз на землю под нами, у подножия горы Кент. Это было почти чудо.

Гора Кент была захвачена. Артиллерия прибывала, вскоре должны были выдвинуться морские пехотинцы, поскольку следующей ночью к месту высадки, на единственном оставшемся в оперативной группе двухвинтовом транспортном вертолете «Чинук», должна была быть переброшена рота «К» из состава 42-го батальона (пять других «Чинуков» были потеряны, когда 25-го мая противокорабельной ракетой «Экзосет» был потоплен контейнеровоз «Атлантик Конвейер»). Остальная часть батальона выдвигалась с плацдарма на соединение с ротой «К» пешим маршем, что и было проделано 4-го июня. Пришло время двигаться дальше.

Горной роте была назначена позиция к