Кейт открыла глаза и, конечно же, была разочарована. Однако мгновение спустя толпа сердитых немцев в рубашках поло немыслимого желтого цвета на секунду расступилась, и перед ней мелькнула стойка регистрации на рейс в Осло. Закинув на плечо дорожную сумку, Кейт стала пробираться вперед.

Очередь состояла лишь из одного пассажира, у которого или с которым, по всей видимости, возникли какие-то проблемы.

Это был огромный человек, просто неимоверно больших размеров, хорошо – даже можно сказать, профессионально – сложенный. В его внешности Кейт отметила некую чудаковатость, хотя не вполне поняла, почему у нее создалось такое впечатление. Не разобравшись, что именно ей показалось странным, она решила не думать о нем. В какой-то статье писали, что центральный процессор человеческого мозга имеет лишь семь регистров памяти, а значит, если вы держите в голове одновременно семь мыслей, то при появлении следующей одна из семи предыдущих моментально улетучивается.

Кейт размышляла о том, успеет ли она на самолет, о том, что сегодняшний день ей, возможно, всего лишь показался страшным, о сотрудниках авиакомпаний, прикрывающих очаровательными улыбками фантастическое хамство, о магазинах беспошлинной торговли, в которых товар может продаваться куда дешевле, чем в обычных магазинах, однако почему-то такого не происходит, о журнальной статье, в которой, кажется, рассказывалось, как сэкономить на поездке, о том, будет ли лямка меньше давить, если перекинуть сумку на другое плечо. Наконец, несмотря на все намерения этого не делать, о Жан-Филиппе, – только эта мысль заключала в себе как минимум семь пунктов.

Препирающийся с регистраторшей мужчина был мгновенно забыт.

И только объявление о том, что посадка на самолет, вылетающий в Осло, заканчивается, заставило ее вновь обратить внимание на происходящее у стойки.

Великан негодовал: ему не предоставили место в салоне первого класса. Оказалось, что на это есть причина – отсутствие у него на руках билета первого класса.

Настроение у Кейт окончательно упало, на душе заскребли кошки.

Затем вдруг выяснилось, что у мужчины и вовсе нет никакого билета. Спор быстро перешел в стадию ожесточенной ругани и коснулся таких животрепещущих вопросов, как внешность сотрудницы авиакомпании и ее личные качества, гипотезы о ее происхождении и предположения о сюрпризах, уготованных в будущем ей и авиакомпании, в которой она работает. Под конец совершенно случайно, но весьма своевременно была задета тема кредитной карточки.

Оказалось, у мужчины кредитной карточки нет.

Далее предметом обсуждения выступили дорожные чеки и факт отказа авиакомпании их принимать.

Кейт долго сверлила убийственным взглядом свои наручные часы и наконец решилась прервать переговоры:

– Простите, вы скоро закончите? Мне нужно успеть на рейс в Осло.

– Я занимаюсь этим джентльменом, – раздраженно отозвалась девушка. – Подождите буквально секундочку.

Кейт вежливо кивнула, отсчитала ровно одну секунду и сказала:

– Дело в том, что самолет вот-вот улетит. У меня одна сумка, билет куплен, место забронировано. Оформление займет тридцать секунд. Ни за что не стала бы вмешиваться в ваш разговор, но я не могу себе позволить опоздать на рейс из-за каких-то тридцати секунд. Заметьте, это действительно всего лишь тридцать секунд, а не «буквально секундочка», из-за которой мы можем застрять тут на всю ночь.

Регистраторша подняла голову, ослепив Кейт сверкающим на губах блеском, но сказать ничего не успела: рослый блондин обернулся, и выражение на его лице привело Кейт в замешательство.

– Мне тоже нужно в Осло! – гневно бросил он, по-скандинавски растягивая слова.

Кейт смотрела на него в изумлении. Мужчина совершенно не вписывался в обстановку аэропорта. Точнее, обстановка аэропорта выглядела совершенно неуместно на его фоне.

– Понимаете ли, сейчас ситуация такова, что мы с вами оба туда не попадаем, – объяснила Кейт. – Давайте попробуем разобраться. В чем загвоздка?

Регистраторша расплылась в очаровательной равнодушной улыбке:

– Мы не принимаем чеки, это политика нашей компании.

Кейт швырнула на стойку собственную кредитную карточку.

– Хорошо. Тогда их принимаю я. Снимите сумму за билет джентльмена с этой карты, а я приму от него чек. Вы согласны? – обратилась она к великану.

На его лице медленно проступило удивление. В больших синих глазах будто бы отразились все ледники мира. Взгляд был необычайно высокомерным и в то же время недоуменным.

– Согласны? – повторила она. – Мое имя Кейт Шехтер. Одна «ша», две «е», по одной «ха», «тэ» и «эр». Если указать все буквы, банку безразлично, в каком они идут порядке. Служащие у них порой сами себя не узнают.

В знак благодарности мужчина очень медленно наклонил голову. Затем выразил признательность за доброту, деликатность и еще за что-то по-норвежски, сказал, что давно не встречал ничего подобного, что она – человек несгибаемой воли, и опять что-то по-норвежски, и что он перед ней в долгу. А затем как бы между прочим добавил: чековой книжки при нем нет.

– Отлично! – воскликнула Кейт, которую уже ничем невозможно было сбить с заданного курса.

Она отыскала в сумочке клочок бумаги, схватила со стойки ручку, что-то нацарапала и протянула ему.

– Отправите деньги по этому адресу, – сказала она. – Если не хватит, заложите шубу. Ясно? Я рискую, полагаясь на вас.

Великан взял листок, невообразимо долго читал, затем аккуратно сложил и опустил в карман шубы. И вновь слегка кивнул головой.

До Кейт вдруг дошло, что регистраторша ждет ручку, чтобы заполнить бланк. Кейт недовольно подвинула к ней ручку, протянула свой билет и надела маску ледяного спокойствия.

Тем временем было объявлено отправление рейса.

– Ваши паспорта, пожалуйста, – спокойно произнесла регистраторша.

Кейт дала ей свой паспорт, а у великана паспорта не оказалось.

– Как это?! – воскликнула Кейт.

Сотрудница же авиакомпании просто замерла и уставилась в пустоту, уступая кому-нибудь другому право следующего хода.

Мужчина сердито повторил, что паспорта у него нет. Фактически он выкрикнул это и хватил кулаком по стойке так, что в ней осталась небольшая вмятина.

Кейт забрала свой билет, паспорт, вновь закинула сумку на плечо.

– Все, я умываю руки, – сказала она и ушла.

Она изо всех сил старалась успеть на самолет, но этому не суждено было случиться. Она попросит оставить для Жан-Филиппа записку, что не смогла приехать, и ее поместят рядом с его запиской, сообщающей о том же. На этот раз отсутствовать будут оба.

А сейчас ей надо успокоиться. Сперва купить газету, затем выпить кофе.

По указателям она так и не нашла ни того ни другого. Работающего телефона, чтобы оставить сообщение, тоже не оказалось, и Кейт решила плюнуть на аэропорт. Выбраться отсюда, поймать такси и скорее уехать домой.