Григорьев заметил, что Юрий Бурков выглядел несвойственно мрачным и даже не пытался подбодрить раненых коллег. По его глазам он понял, что у майора есть новость, о которой он не хочет рассказывать в палате.

«Кто эта «пантера»? Чье лицо под маской? Она знает мою фамилию и имя Дины. Возможно, слышала от Моисеева. Но как же мне знаком ее голос! И фигура».

Давыдов ел глазами женщину, стягивающую проводом шею Дины.

– Ты теряешь секунды, – поторопила она.

«Между нами восемь шагов. Это пара секунд. Надо броситься. Дина не успеет задохнуться. Но для перелома шеи достаточно одного рывка!»

Мысли путались в голове Давыдова, он не знал, на что решиться.

– Из-за твоего упрямства она умрет! – сорвалась «пантера» и поддернула провод вверх.

– Отвертка. – Михаил показал на отвертку, лежавшую у ног девушки. – Мне нужна отвертка. С ее помощью я открыл дверь.

– Кинь ему! – приказала Дине «пантера» и ослабила хватку.

Девушка наклонилась. Ее губы едва слышно шептали:

– Пять, четыре…

– Что ты бормочешь?! – возмутилась «пантера».

Но Давыдов уже понял, что означает обратный отсчет. Дина что-то задумала, и надо ей помочь. Это случится через три секунды. Уже через две!

Он бросился вперед. Девушка схватила отвертку и воткнула ее в босую ногу «пантеры». Дикий крик пронзил перепонки. Раненная женщина на мгновение потеряла концентрацию. Этого оказалось достаточно, чтобы Михаил ударил ее по рукам и оттолкнул. Дина свалилась в его объятья. Давыдов скинул провод. Он с тревогой смотрел в глаза Дины, пальцы ощупывали ее шею. Успел или нет?

Миндалевидные глаза засияли. Девушка улыбнулась.

– Мы понимаем друг друга с полуслова.

– Для той, кто слышит еще не сказанное, это не проблема.

– Я про родство душ! – обиделась Дина.

Давыдов вспомнил о противнице. Он изучал опустевший коридор. Раненая в ногу «пантера» скрылась.

– Надо найти ее. А то еще что-нибудь выкинет.

– Я с тобой! – вцепилась в него девушка.

– Хорошо. Только пойдешь сзади. – Михаил заметил на полу кровавые пятна и двигался вдоль них. – Как ты решилась на удар?

– Сама не знаю. Ты сказал «отвертка», я увидела ее ногу и…

– Ты поступила правильно. Это самооборона. Ты пометила зверя. Теперь «пантера» от нас не спрячется.

– Кто она?

– Если бы знать. Тебе не показался ее голос знакомым?

Дина помотала головой.

– Она прячет лицо под маской, будто опасается, что кто-то из нас ее узнает.

– Может, это кто-то из твоих знакомых, Давыдов?

– Но она хочет отомстить тебе, украсть твои деньги. Подумай, Дина, у тебя есть враги кроме Скворцова? Враги женщины.

– Была когда-то, но она утонула. Помнишь новый год в Сочи?

– Такое не забудешь.

Михаил и Дина оказались напротив директорского кабинета. Оттуда слышалась возня, хотя следы шли мимо. Давыдов распахнул дверь.

– Ребята! – обрадовался Моисеев. Он лежал на полу, примотанный к поваленному стулу. – А я уж думал, что остался один.

– Она заглядывала сюда?

– А она еще в офисе? – ужаснулся Моисеев.

– Как ее зовут?

– Ника Самос.

– Это настоящее имя?

– Понятия не имею. Я разрешаю клиентам работать под псевдонимом.

– Дина, помоги ему. Запритесь в кабинете и вызовите полицию.

– А ты? – Дина с тревогой смотрела в глаза Михаилу.

– «Пантеру» надо остановить.

– Лучше дождаться полиции.

– Она может скрыться.

– Но…

– За меня не беспокойся. – Давыдов проявил твердость и закрыл перед девушкой дверь. Он еще раз предупредил: – Запритесь!

За поворотом кровавый след вывел Давыдова к широкой металлической двери. Судя по обозначениям, это был пожарный выход на крышу здания. Раненная «пантера» скрылась за ним. Михаил надавил на поручень, отпирающий запор. Тяжелая дверь приоткрылась. В щель была видна темная лестница. Ступени уходили вверх.

Давыдов шагнул внутрь. В ту же секунду рука с отверткой нанесла ему удар из-за двери. Михаил заслонился, отвертка пробила ему ладонь и застряла. Оставшись без оружия, «пантера» набросилась на него и вцепилась ногтями в лицо. Михаил с трудом оттолкнул ее. Он выдернул из ладони отвертку. Рана безумно жгла, но рука работала.

Женщина побежала вверх по ступеням. Давыдов за ней. Они вырвались на мокрую крышу под мелкий моросящий дождь. Женщина, как истинная пантера, металась между выступами лифтовых шахт. Но ограниченное пространство и больная нога не оставляли ей шансов. Михаил нагнал и повалил ее. Он подмял женское тело и припечатал ее руки сверху над головой. Она подергалась и затихла. Теперь «пантера» была в его власти.

И тут ему показалось, что он когда-то уже сжимал эти запястья, ощущал изгибы вздрагивающего тела и запах ее подмышек ему тоже знаком. Когда это было? На прошлой неделе или годы назад?

Женщина не смотрела на него. Она вывернула голову влево и, казалось, боялась встретиться с ним взглядом. Оскаленная маска и черные волосы закрывали ее лицо.

– Пора заканчивать кошачий маскарад! – решил Давыдов.

Неповрежденной рукой он сдернул маску черной пантеры.

И ужаснулся.

Олег Александрович попрощался с ранеными спецназовцами. Григорьев и Бурков вышли из палаты.

– Что случилось? – спросил полковник у майора, когда они покинули хирургическое отделение и спускались по лестнице.

– По Расулу Аргунскому работаем. Всю информацию о его новом облике переслали нашим агентам в Европе. Уже есть конкретная зацепка.

– Так это же хорошо! А почему ты такой мрачный?

– Звонили из лаборатории. ДНК-анализ завершен.

– Ну!

– Эксперты взяли три образца женских волос. Один из «Фольксвагена», на котором перемещались террористы. Другой с расчески в ванной комнате квартиры, где взорвался газ. Третий с рабочего стола Фатимы Шариповой в школе. Образцы совпали. Волосы принадлежат одной и той же женщине.

– И что здесь не так? – начал чувствовать скрытый подвох полковник.

– Эксперты получили ДНК и сравнили с останками трупа, сгоревшего на кухне.

У Григорьева засосало под ложечкой. Слишком бесцветен был тон майора. Так не докладывают об успехах. Так не говорят даже когда чем-то расстроены. Замогильным тоном сообщают о провале, который уже невозможно исправить.