Подруги кивнули и тоже задумались. Никакого парня у Дины, по словам ее мамы, давно уже не было. Так с кем же ушла Дина?

— И вообще, ее нету уже несколько часов! Где она может гулять? — повторяла раз за разом обескураженная Леся. — И это с ее-то аллергией на все что только возможно?

При этих словам Динина мать побледнела еще сильней.

— Вы думаете, что с ней что-то случилось? — прошептала она. — Она же на больничном. И на улицу в самом деле почти не выходит. Врач запретил, пока не закончит цвести.., не помню уже, что там должно закончить цвести… Господи, что же с ней такое?

И, закачавшись, вдруг начала заваливаться набок с табурета, на котором сидела. Подруги кинулись к женщине. И успели вовремя. Еще немного, и мать Дины с размаху стукнулась бы головой о пол.

— Ты думай, что говоришь! — сердилась на подругу Кира, пока они перетаскивали женщину в комнату и укладывали на диван. — Иди, «Скорую помощь» вызывай. А я тут с ней посижу! Господи, какая она бледная! Неужели в самом деле обморок?

Напуганная Леся побежала звонить по телефону. А у Киры в этот момент снова загудела победным маршем ее сотовая трубка. Но, несмотря на громкую мелодию звонка, сама слышимость в трубке была неважная. И Кире пришлось несколько раз гаркнуть в трубку: «Алло! Алло!»

— Это снова я! — минуя треск и помехи, раздался голос Тамары. — Вспомнила я, почему она его Левчиком называла! Звали его так! Лев! Лева!

— Как? — переспросила Кира. — Лев? Такое имя? Или это прозвище?

— Левушка! — тихо прошептала в это время мать Дины, не раскрывая глаз.

Кира внимательно взглянула на женщину и, отложив трубку, в которой Тамара что-то продолжала вещать, спросила у матери Дины:

— Что вы сказали?

— Лева! — тихо повторила женщина и открыла глаза. — Слава богу! Поняла я! Это с ним Диночка ушла! Вот ведь противная девчонка, могла бы хоть записку оставить!

И женщина сделала попытку подняться и сесть на диване.

— Сейчас «Скорая» приедет! — ворвалась в комнату Леся.

— Что? — удивилась мать Дины. — Какая «Скорая»? Зачем?

— Ну как! Мы вам вызвали! — пожала плечами Кира. — Вы же в обморок упали. Мы испугались за вас!

— Не стоило! — рассмеялась Зоя Матвеевна. — Это у меня давление низкое. Чуть что, могу в обморок хлопнуться. А сегодня у меня с утра маковой росинки во рту не было. Вот к вечеру ослабела, да еще разволновалась, вот и свалилась. Ничего страшного. Сейчас горячего кофе с бутербродом сооружу. И быстро на ноги встану.

— Мы вам сами приготовим! — тут же вызвалась Леся и умчалась на кухню. — Лежите!

А Зоя Матвеевна с облегчением снова откинулась на диванные подушки.

— Неудобно вас затруднять, — слабо улыбаясь, сказала она Кире. — Но мне в самом деле еще нехорошо. Такая противная штука эта гипотония. Слабость просто жуткая. Ни рукой пошевелить не могу, ни ногой. И наваливается эта дрянь всегда неожиданно.

Кирина трубка уже давно перестала говорить голосом Тамары, а Зоя Матвеевна все рассказывала и рассказывала о своей болячке:

— По утрам еще можно как-то свое состояние координировать, кофе с вечера у постели поставить. А вот днем, да еще в транспорте… Меня сегодня задавили совсем. И в магазине очередь была. Да и погода такая. Должно быть, к дождю.

— Скажите, — перебила ее Кира, — а что вы говорили про какого-то Левушку? Вы его знаете? Он Дине кем приходится?

— Так это ее брат, — улыбнувшись, объяснила Зоя Матвеевна.

— У Дины есть брат? — изумилась Кира.

Надо же, вот ведь стерва эта Дина! Столько лет проучились в одном классе, приятельствовали, можно сказать, а она все это время прятала от подруг своего брата. Небось старшего брата и красавца.

— Не родной, конечно, — произнесла тем временем Зоя Матвеевна. — Как это говорят, седьмая вода на киселе! Лева — сын моей троюродной сестры. Она пару лет назад после смерти своего мужа переехала жить с сыном в Петербург. Тогда Дина с Левой и познакомились.

— Он ее старше?

— Они погодки, — ответила Зоя Матвеевна. — Он старше на год.

Потом подруги накормили Зою Матвеевну бутербродами с сыром, заставили выпить две чашки черного кофе с сахаром и, лишь убедившись, что давление почти стабилизировалось, позволили себе" расслабиться, сдав Зою Матвеевну с рук на руки врачам из «Скорой помощи». Впрочем, те тоже не задержались в квартире больной. И еще выговор сделали подругам.

— У нас настоящих больных тьма, а вы со всякой ерундой нас дергаете! — сказала подругам молоденькая докторша — едва ли старше их самих. — Гипотония — это не смертельно. Напоили кофе, укутали человека потеплей, вот и все лечение.

И, очень сердитые, врачи удалились. А подруги снова вернулись к интересующей их теме Дины и ее братца.

— Да, — спохватилась Зоя Матвеевна. — Надо бы уточнить — в самом ли деле Дина с Левой ушла. Сейчас сестре позвоню.

Она в самом деле набрала номер. Сестра подтвердила, что Лева уехал сегодня к Дине. И что у них было запланировано какое-то мероприятие на вечер. Какое именно, сын ей не сказал. Но она полагает, что Лева — уже взрослый мужчина, и он не обязан отчитываться перед матерью во всех своих передвижениях.

В общем, сестра совершенно успокоила Зою Матвеевну в отличие от подруг. Их почему-то известие о том, что Дина смоталась с каким-то Левушкой не успокоило, а, напротив, насторожило.

— Что же это получается? — озабоченно бормотала Кира, выйдя из квартиры Зои Матвеевны якобы покурить. — У Дины есть брать Лева — Лев — Левушка. А у Таньки имелся красавец любовник с тем же именем.

— Думаешь, это один и тот же человек? — озаботилась и Леся.

— Ага, — кивнула Кира. — Надо бы попросить у Зои Матвеевны фотографию этого ее четвероюродного племянника. Если красавец — значит, точно он.

Фотография племянника обнаружилась у Зои Матвеевны в толстенном семейном альбоме, который женщина с охотой извлекла из шкафа. Увы, на фотографии Левушка был изображен еще в том нежном возрасте, когда совершенно неясно, что в будущем вырастет из младенца.

К тому же на фотографии волос у Левы не было вовсе. Нос был представлен круглой младенческой кнопочкой. Глаза крепко закрыты, а рот, напротив, широко распахнут в здоровом реве, так что все лицо грудного малыша перекосилось от этого крика до невероятности.

— А других фотографий нет? — разочарованно отложив снимок младенца, спросила Кира.

— Может быть, у Дины в компьютере? — немного подумав, вспомнила Зоя Матвеевна. — Она купила себе новый фотоаппарат. Так он не на пленку фотографирует, а как-то сразу к Дине в компьютер.

— Понятно, — авторитетно кивнула Леся. — «Цифра» у нее.