крутился волчком, уходя от льющихся со всех сторон атак. Один раз он увлекся и попытался сделать перекат, то распластался на скользкой земле. Это стоило ему еще два пропущенных удара. Здоровье постепенно восстанавливалось. Резерв маны подходил к концу. Последних тварей он добил без транса, делая неуклюжие выпады мечом.

Дополнительных характеристик ступень не дала. Из мобов сыпалось много крафтового лута, на все предметы исчезали под действием способности. При пересечении барьера Светлов получил уведомление:

Внимание! Вы прошли десять ступеней. У вас есть возможность вернуться в ваш мир. На данном этапе прохождение следующей ступени невозможно. В ваше поселение не прибыл ключник.

Выберете награду: сетовый доспех, идеальная эссенция познания, легендарный навык.

«Ага. Получу навык, и он тоже исчезнет. Или дадут броню для какого-нибудь абажурщика. И что я с ним буду делать? Блин, надо было посмотреть, кто это такой, когда была возможность. И зачем я проверял шофера, мобного привлекателя и псионика? Так что выбора как такового у меня и нет,» — подумал Олег, нажимая на вторую иконку.

Покинуть подземелье: да / нет?

Светлов сразу же переместился в здание метро. Рядом лежала рация, которая попискивала разряжающимся аккумулятором. Олег увидел знакомого летуна, который уплетал нехитрую снедь. Сплит тут же уничтожил его. Потом заметил еще одного человека. Плазменные и физические заряды разорвали вассала Гамеля на части. Отсекатель обошел помещение, но больше никого не обнаружил. Из динамика раздался голос Глеба Геннадьевича:

— Олег, зачем ты их убил?

— Хмурый, Блейк далеко? — спросил Олег. — Мне нужно передать ему пару слов.

— Я слушаю, — сказал магистр. — И как ты смог появиться в подземелье?

— Ситуация такая, — проигнорировал Светлов. — Энтропия чуть не уничтожила наше поселение. Есть еще одно такое место, которое нужно зачистить. Хмурый в курсе. Со мной пойдет он и Гамель. Для последнего — это уплата долга. Призы должны быть очень вкусными. Если я умру, то никто про это место не узнает. И тогда два миллиона человек погибнут вместе со мной. Рассказать про это место не могу, потому что это тайна Силы. Мне нужен сейчас тот человек, насчет которого я давал клятву, что никому ничего про него не расскажу.

— Я понял, — холодно произнес Блейк. — Он исчез. Мы его ищем. Сколько у тебя жизней?

— Куда исчез?

— Не важно. Сколько у тебя жизней? — повторил магистр.

— Не важно. Умру я — умрут все в поселении. Клянусь! — Олега осветила сияющая вспышка, но никто из адептов ордена её не увидел. — Я пока что жив и здоров. Могу поклясться еще раз, если выйду на улицу. Надеюсь, что никакой дебилоидный снайпер в меня не выстрелит.

— Помещение не покидать! — начал отдавать распоряжение Блейк. — Оставаться на месте.

— Я остаюсь на месте, — ухмыльнулся Светлов. — Херня в том, что я не могу выбраться отсюда. Думаю, что в наших общих интересах, чтобы я вышел отсюда живым и невредимым.

— Понял. Мы работаем над этим. У тебя есть?..

Договорить магистр не успел. Рация разрядилась. Олег посмотрел на еду, что оставил летун. В пустом здании раздался голос Светлова:

— Доширак и кола. Вот ведь бомжара студенческая. Но пора и мне зарабатывать гастрит.

Он прислонился к стене и принялся за обед.

Глава 23. Электио.

Через полчаса снова прибыл злой летун. Он швырнул Олегу заряженную рацию и проговорил:

— Тебе повезло, что магистр приказал не трогать тебя! Хотя очень хочется.

— И ты так просто его послушаешь? — спросил Светлов, перегоняя энергию в Сплит. При малейшем движении бойца отсекатель готов был выстрелить в него.

— Выбора нет. Он пригрозил печатью отступника, — признался адепт, буравя взглядом пустую бутылку из-под «Кока-колы».

— А, ну раз печатью, — протянул Светлов, — тогда всё понятно. Это всё объясняет. Я в полной безопасности. Ты хотя бы скажи, что это такое.

— Информация в обмен на информацию. Согласен? — летун сощурил глаза.

— Ну попробуй, — просто согласился Олег. Рядом возникла Гравицапа. Красная панда понюхала вздрогнувшего человека, а после спокойно пошла на руки хозяина и уснула.

— Ты спаситель поселения, — заявил адепт. — Какие достижения открылись? Что ты получил за это?

— Если не считать геморроя и проблем, то ничего, — проговорил Светлов и подумал: «Долбанная мифическая скрижаль!»

— Если не хочешь говорить, то так бы и сказал, — немного обиженно прорычал летун.

— Я клянусь, что за спасение поселения не получил никаких достижений. Почти все предметы, доспехи, зелья и умения не сохранились, — Олега осветила серебряная вспышка. — Теперь веришь? А если бы был выбор, остаться при своем или оказаться в такой ситуации, то я выбрал бы первый вариант. Я потерял больше, чем ты и твой орден. А теперь говори.

— Да уж, — адепт немного сочувственно, но при этом также злобно посмотрел на отсекателя. — Я уж думал, что ты чуть ли не богом стал. А у нас у всех достижения были. Вот только и я потерял больше, чем получил. Мне всего лишь десяток жизней накинуло и модификатор опыта повысился на одну десятую.

— Через пару недель ты мне «спасибо» скажешь за этот модификатор. Так что с печатью?

— Её можно наложить, если ты состоишь в какой-нибудь группе, — начал отвечать летун. — И это может сделать не только сюзерен. В ордене Свободы ведь нет и не может быть сюзерена! Если бы на тебе была печать и если бы я тебя убил, то получил бы две жизни, а у тебя снялось пять.

— Подожди, — перебил Олег. — Это распространяется на всех людей или только на орден?

— На всех, кто был в твоей группе. Но можно делиться наводкой и с другими обществами и сюзеренами. К тому же при проверке твоего уровня у всех людей высветится эта печать. И всё будут знать, что с тобой лучше не иметь никаких дел, — серьезным тоном наставлял боец. — Потому что ты отступник. А кто такие отступники? Это люди, которые не выполняют требований и приказов. Гнилые особи… А еще каждому человеку из ордена придёт оповещение, если ты приблизишься к нему на полкилометра. К тому же человек, который наложил на тебя печать, будет знать направление, где ты находишься. Точное расстояние — нет. А вот направление — да.