на похвалы в адрес «талантливого специалиста» и искренне огорчался его нежеланием остаться на праздничный банкет в его честь. Константин отговаривался строгим регламентом поездки, не допускающим никаких задержек. Однако техник не оставлял своих попыток, старательно соблазняя перспективами приятного во всех отношениях отдыха.

- В бронескафе мне будет трудно оценить все достоинства вашего гостеприимства, - не скрывая иронии, произнес парень.

- Но это же совершенно излишне! После случившегося охрана объекта была увеличена в несколько раз. Мы, как принимающая сторона, гарантируем вашу безопасность. Вам совершенно нечего … - завершить фразу помешал взрыв, сильно тряхнувший землю под ногами.

- Взрыв со стороны посадочной площадки, - прокомментировал Константин, глядя на стремительно бледнеющего техника.

Никакой защиты от пси у Франца Бубера не имелось, поэтому ничто не мешало отслеживать сенс-каналом его эмоции. Однако никаких признаков причастности к взрыву парень не обнаружил. Среди эмоций преобладало удивление, переходящее в настоящий ужас.

Для прояснения ситуации следовало найти кого-нибудь более информированного. Но заниматься расспросами Константину было некогда. Его тревожило отсутствие связи с челноком, которую он напрямую связал с недавним взрывом.

- Мы с тобой идем на посадочную площадку, - эти слова техник воспринял как приказ, и на пригибающихся от волнения ногах припустил в указанном направлении, постоянно оглядываясь на идущую следом человека в бронескафе.

У посадочной площадки была видна небольшая толпа, по большей части состоявшая из местных охранников. Однако никакой осмысленной деятельности в их действиях парень не заметил. Константину было достаточно одного взгляда, для того чтобы понять – челнок для полетов непригоден. Собственно говоря, в изрядно помятой груде металла рядом с еще дымящейся воронкой челнок можно было опознать с большим трудом.

В следующий момент к месту взрыва устремились четыре инженерных сервобота, которые сходу приступили к разбору обломков. Несмотря на столь сильные повреждения челнока, у парня оставалась надежда, что находившиеся на борту люди могут выжить. Сам он направился к собравшейся толпе, с твердым намерением выяснить, что здесь произошло.

Однако тратить время на долгие разговоры Константин не собирался. Быстрая проверка толпы показала полное отсутствие устройств пси-защиты. Далее последовало выборочное воздействие через сенс-канал, после которого на заданные парнем вопросы ответы давались максимально быстро и правдиво. Чтобы выяснить в деталях все, что известно охранникам о случившемся, парню потребовалось всего минута.

Никто из опрошенных охранников о будущем взрыве ничего не знал. Ничего необычного также не происходило. Просто в один момент на посадочную площадку выехал автоматический погрузчик с контейнером. Подобных погрузчиков на предприятии трудился не один десяток, так что на его появление охрана никак не отреагировала. Погрузчик сразу направился к челноку и далее последовал взрыв. Один из охранников был серьезно ранен упавшим на него обломком, еще трое контужены взрывом.

Высказать вслух все, что он думает о местной охране, Константину помещало сообщение о найденном пилоте челнока и двух бойцах. Все трое выжили. Но если облаченные в бронескафы бойцы отделались достаточно легко, то одетый в простой летный комбез пилот пострадал значительно сильней. Сильно задета правая сторона лица, отсутствовала правая рука, переломы обеих ног. До сих пор пилот был жив только благодаря своевременно сработавшей автоаптечке, которой был снабжен его комбез.

Набор для оказания первой помощи входил в НЗ бронескафа парня. Чтобы обработать раны пилота гелем, содержащим активные медицинские нано-боты, и поставить иньектор для ввода крове заменяющей жидкости, много времени не потребовалось. Но для дальнейшего лечения раненого нужно было помещать в капсулу-регенератор, но вот ее под рукой у Константина не имелось.

Оказав первую помощь пилоту, молодой человек переключился на других пострадавших из челнока. К счастью, состояние обоих бойцов было не настолько тяжелым. Благодаря бронескафам, серьезных травм от взрыва они не получили, только умеренные гематомы и легкие сотрясения. Тот минимум помощи, который был возможен в полевых условиях, оказан автоаптечками. Накаченные стимуляторами бойцы уже успели прийти в себя и при необходимости были готовы к активным действиям.

Хотя их боеспособность была весьма условной. Ведь их оружие пострадало намного сильней, чем они сами. Было достаточно одного взгляда, чтобы понять – для приведения их плазмоганов обратно в рабочее состояние требовался серьезный ремонт. Аналогично дело обстояло и с нейротиками. Боеспособными остались только ручные импульсники, кобуры с которыми находились под защитой бронескафов.

Обследуя обоих пострадавших сенс-каналом, Константин пришел к выводу, что никакой дополнительной помощи на текущий момент им не требуется. В то время как обеспечить нормальное лечение пилота можно было лишь на базе. Только там имелось необходимое медицинское оснащение. Поэтому самым очевидным действием выглядел вызов еще одного шатла для эвакуации. Вот только связь с резиденцией поддерживалась с борта взорванного челнока. Системы связи в бронескафах имели для этого недостаточный радиус действия.

Хотя парню было известно, что на производственном комплексе имелся неплохой по местным меркам узел связи. Оставалось только выяснить его местонахождение. За этим молодой человек обратился к Францу Буберу, который с растерянным видом топтался неподалеку. Однако едва он успел озвучить технику свой вопрос, как один из охранников охотно пояснил, что аппаратура связи находиться в их казарме, рядом со складскими корпусами.

Среди полученной Константином информации об объекте имелась подробная план-схема, поэтому для поиска нужного здания проводник ему не требовался. Оставив раненного пилота под присмотром оправившихся бойцов, парень собрался пойти на узел связи. Вот только в этот момент окружающая действительность в очередной раз напомнила о себе. Находившиеся на посадочной площадке охранники стали падать один за другим под градом обрушившихся на них пуль. Обстрел велся с приземистого колесного транспорта с забронированной рубкой. Судя по довольно характерным звукам, стреляли из порохового автоматического оружия.

Основное внимание стрелков было направлено на местных охранников. Но пара пуль оставила выщерблены на боках одного из «МультиТулов», что лучше всяких слов говорило об опасности ситуации. Хотя для самого Константина и двух его бойцов непосредственной угрозы не было. Усиленным щитами пассивной защиты бронескафам пули маломощного порохового оружия повредить не могли. Но для раненного пилота и не боевых инженерных сервоботов они представляли серьезную опасность.

Нападавших следовало остановить как можно быстрее. Альтернативой была только немедленная эвакуация раненного с серьезной угрозой для его жизни. Однако ИМПы с практическими боеприпасами были не самым лучшим оружием в данной ситуации. Воевать с бронированными целями ручными ИМПами никто не собирался, поэтому картриджи с бронебойными иглами остались на базе. В качестве тяжелого вооружения у бойцов имелись плазмоганы. Но после взрыва челнока они оказались непригодны для использования.

Возможность переключиться на ускоренное восприятие и большой практический