Сестрица опять выматерилась. Коля для начала прошел к Наташке, профессионально обыскал ее, не обращая внимания на вопли, потом спросил, где ее вещи, Славик сказал, что сумка на улице под деревом с розовыми цветками. Коля нас покинул. Лида все это время молчала. Моя младшая сестра, нацеловавшись со мной (она это любит), опять потопала к своим игрушкам. На отца она не обратила внимания. Она его еще не воспринимает, да и видит нечасто, чтобы запомнить. Все его дети всегда видели и продолжают видеть его нечасто. Но для меня он все равно всегда был замечательным отцом.

Замечательный отец оседлал стул, сказал мне, чтобы не маячила. Я оказалась на диване рядом со Славиком, он взял мою руку в свою. Значит, Наташка?!

— Излагай, — велел отец Славику.

— Нам повезло, — сказал брат. — Лиде, мне и Надюшке. Я увидел, как эта подходит к дому, — Славик кивнул на Наташку, которая демонстративно отвернулась. — Я ей никогда не доверял. Ну, вы это знаете. — Он посмотрел на меня. Я кивнула. — А тут смотрю — зачем-то обходит дом. Я проследил. Она что-то сунула под открытую террасу.

На этой открытой террасе мы иногда ужинаем, на ней же часто играет моя сестра, отец говорит, что просто любит на ней иногда посидеть, подумать, вдыхая ароматы средиземноморской растительности.

По словам моего брата, Наташка, не заметив его, пошла в дом, и он услышал, как она здоровается с Лидой и говорит, что пару дней проведет на Кипре. Славик пошел к открытой террасе, засунул под нее руку и достал небольшой металлический предмет, который сразу же решил утопить в Средиземном море.

— Ты когда-нибудь бомбы видел? — спросил у него отец.

— В фильмах и вчера в Интернете.

— Так она вчера сюда приехала? — Папа удивленно посмотрел на Наташку.

Лида и Славик кивнули.

— Чего не позвонили? — спокойно спросил папа.

— Слава хотел все узнать сам! — ответила я. — Разобраться с этим мерзким делом!

Я обняла брата, прижала его голову к груди и поцеловала в макушку. Как я могла подумать, что это он кого-то убивал? Я заплакала. Мне было стыдно. Конечно, я никогда не признаюсь Славику, что могла о нем плохо подумать.

— Ларис, ты чего? — посмотрел на меня брат. Глаза его сияли от гордости. Он скрутил Наташку, которую всегда ненавидел!

— Хватит тут сопли разводить! — рявкнул папа и повернулся к Наташке: — Излагай!

— Что излагать? Почему вы сразу ему поверили?!

— Все излагай, — спокойно проговорил папа. — Я хочу и тебя послушать.

Наташка не успела открыть рот. Вернулся Коля, встретился взглядом с отцом и кивнул.

— Где ты брала бомбы? — спросил отец. — И как ты провезла ее на Кипр?

Наташка молчала.

Отец посмотрел на меня и сказал, что получил интересовавшую его информацию только после того, как самолет приземлился на Кипре. Многое он знал и раньше, но кусочки сложились в целую картину только теперь.

С Агриппиной он поговорил в больнице. Она рассказала, что сестрица Наташенька приходила помочь ей одеться и накраситься перед показом и давала ценные советы. Она же тоже модель! Дурочка Агриппина очень беспокоилась, не пострадала ли Наташенька во время взрыва. Но Наташенька вовремя ушла. А какая-то террористическая группа радостно присвоила себе чужую славу.

— Ты совсем ненормальная? — спросила я. — Ведь там же сотни людей могли погибнуть!

— А мне-то что? — хмыкнула Наташка. — Тебя, кстати, я убивать не собиралась. Я хорошо соображаю и понимаю, что управлять бизнесом не смогу. А ты стала бы как миленькая. Хотя бы ради детей.

Значит, Потап Прокопьевич был прав, только Славик показался ему наиболее подходящей кандидатурой. Но он же не знает Славика лично!

— Знаешь, на чем ты прокололась? — Папа посмотрел на Наташку.

Она молчала.

— На ясновидящей. Хотелось, чтобы я помучился? Но ты переборщила. Ее узнали несколько человек. Оказалось, что эта актриса как раз играла какую-то ведьму в недавно показанном сериале. А вы с ней знакомы. С этой ведьмой Коля поговорил.

— С ней все в порядке? — уточнила я, предполагая, чем могла закончиться беседа с Колей.

— Да. Женщина выполняла работу, на которую ее наняли. Никого не убивала и даже не знала, чем Наташенька занимается. Может, я ее тоже как-нибудь найму. Ей деньги нужны. Двое детей-школьников и больная мать. За любую работу хватается. Наташенька ей предложила заработать, сказала, когда и куда приезжать. Она уже дважды два начала складывать, только террористы ее смутили, которые взяли этот взрыв на себя. Она не могла понять, зачем тебе взрыв. Но думала: знала ты про него заранее или не знала? Ты, правда, ей и сразу, и потом по телефону сказала, что я должен был приехать на конкурс красоты выбирать себе очередную подругу. Но она все равно задумалась.

— Ты думала, что нашего отца какая-то ясновидящая из колеи выбьет?! — удивленно спросил Славик, который тогда отца не видел.

Наташка молчала. Папа не удостоил сына ответом и спокойно продолжил рассказ. Моя сестрица Наташенька успела побывать во многих постелях. Среди ее любовников значились принц Лотиании Максим, его биологический отец и одновременно вице-премьер Максим Вячеславович Суворин, брат Василий.

— Что?! — воскликнула я. — Он же брат, пусть и матери разные!

Я сама не могла представить, как можно было бы лечь в кровать с Василием или Петром. Это же… неправильно!

Отец сказал, что, вероятно, отравление любовницы Василия, к которому Наташка не имела отношения, навело ее на мысль. Камеры видеонаблюдения зафиксировали ее приход, только полиция ее еще не опознала и не связала именно ее со смертью Василия. Да и была она в парике. Но нашему папе никакие дополнительные доказательства не нужны.

Бомбу под машину сына Бородулина подложила тоже Наташка, но не из-за Бородулина-старшего, не из-за Бородулина-младшего, а из-за Люси.

— Самолет? — спросила я тихо.

— Это Нелька, — ответил отец, и его лицо от одного упоминания имени моей матери исказила гримаса. — Только эта, — он кивнул на Наташку, — сказала ей, что просто хочет взорвать самолет. Мне назло. Такой повод Нельке очень хорошо понятен! Эта обещала мамочке, что пустой самолет взлетит на воздух на летном поле. У меня будут неприятности. И просто самолет жалко будет. Какой самолет может сравниться с сыном?! — рявкнул папа так, что стены дома содрогнулись.

Я опять заревела. Петра было жалко.

Отец тем временем рассказал, что моя мать валялась у него в ногах, вымаливая прощение, и он готов поверить, что она не хотела взрывать людей.

— Ты, тварь, понимаешь, что у меня составлено завещание? — посмотрел он на Наташку. — И составлено так, чтобы ни ты, ни другие не могли его оспорить? У меня прописаны условия на случай смерти кого-то из детей. Смерть части детей не означает, что наследство распределяется между оставшимися. Тебе по тому завещанию кое-что полагалось. Теперь я его изменю. И ситуация теперь другая. Ты не получишь вообще ничего.