– Обо мне, Лиса. Все закончится. Когда страх обретает форму, с ним гораздо легче бороться, – твердо произношу я.

– Нет, я не могу, – упирается она, безуспешно пытаясь меня оттолкнуть. – У меня семья. Может, ты и не знаешь, что это тако….

– Ты заблуждаешься, Лиса. У тебя была семья. С Нейтоном все кончено, и ты сама прекрасно это понимаешь.

– Из-за тебя! – закричала она с яростью. – Бесконечная ложь! Ты подослал ему одну из своих шлюх! Почему ты не можешь меня просто отпустить? Для чего тебе новый спектакль с пошлыми декорациями? Что ты хочешь мне доказать? – на меня обрушивается град вопросов. И я позволяю себе еще один взгляд в полные агонии голубые сверкающие от слез глаза.

– Ничего. Нет никакого смыла, Лиса. Только желание. Почему бы нет? – я убираю пальцы с ее горла и заключаю ее лицо в ладони, размазывая слезы большими пальцами по влажным щекам. – А потом ты уйдешь. Если захочешь…

– А в твоем распоряжении окажется очередной компромат? Во что ты опять играешь, Рэнделл? Уверена, что здесь везде камеры…

– В моей спальне нет камер, Лиса. Несмотря на всю видимую прозрачность, здесь установлено оборудование, которое глушит прослушивающие и следящие устройства. Моя личная жизнь никогда не выйдет на обозрение общественности. Хотя, знаешь… – запрокинув ее лицо, я провожу пальцем по пересохшим губам девушки. – Сам тот факт, что ты пришла ко мне – уже является компроматом. И я могу использовать его. Могу заставлять тебя приходить ко мне. Снова и снова. Хочешь этого, Лиса?

– Ты с ума сошел…

– Диагноз ты мне давно уже поставила. Но я задал простой вопрос. Пять лет назад ты ответила бы на него положительно. За что ты ненавидела меня все эти годы, Лиса? – я наклоняюсь к ее лицу, в то время, как мои ладони скользят по ее плечам. Спуская вниз платье. Миллиметр, за миллиметром, обнажая черно-красные цветы. Я жалею, что не сам их выбивал на ее нежной коже, впитывая ее боль, страх… и облегчение. Невероятный букет эмоций, которые мы могли бы разделить на двоих. Греховно-запретный, и от того еще более желанный.

– Ты обманом заставил меня вступить в Розариум. Я никогда бы этого не сделала по своей воле. Я думала, что люди Галлахера угрожают жизни Итана и моей. Нас убивали, Рэн, и это было твоих рук дело, – она вздрогнула и напряглась, когда платье упало к ее ногам, оставив девушку стоять передо мной в черном прозрачном белье и чулках с кружевной резинкой. Если она не собиралась снимать платье, зачем оделась так, словно именно это входило в ее планы? – Как ты можешь после всего, что сделал, прикасаться ко мне?

– Легко, Лиса. Никто бы не убил тебя. Так за что на самом деле ты меня ненавидела? – пожав плечами, я скольжу пальцами ей за спину, нащупывая застежку бюстгальтера. Лиса резко опускает ладони на мои руки, и отступает назад.

– Прекрати! Рэн, я не буду этого делать! Ты же не серьезно? Это новое испытание? Тебе недостаточно того, что ты уже сделал?

– Я еще ничего не сделал, Лиса, – с луковой улыбкой замечаю я, скидывая рубашку на пол, и делаю шаг вперед. – Чего ты боишься? Я буду максимально осторожен. Я обещаю тебе.

– Ты совершенно безумен… – она мотает головой, словно отрицая происходящее.

– Хватит! – резко обрываю ее я, чувствуя раздражение от затянувшейся прелюдии. – Ты не отвечаешь ни на один вопрос. Но я задам их снова. Чуть позже. А сейчас, будь добра, прекрати строить из себя святую невинность. Мы оба знаем, что ты не выйдешь отсюда, пока я не получу все, что мне необходимо.

Распахнув ошарашенные глаза еще шире, Лиса замахнулась, собираясь ударить меня, но моя реакция оказалась куда быстрее, чем она ожидала. Перехватив ее запястья, я завожу их за спину девушки и рывком привлекаю к себе.

– Черт, ты не шутишь, – бормочет она потрясенно, когда, продолжая дергаться, прижимается к моему возбужденному паху, натягивающему ткань спортивных штанов. Невольная усмешка срывается с губ.

– Ты такая забавная, Лиса. Стала невероятной скромницей со своим рафинированным супругом. Пару раз в неделю в полнейшей темноте и не больше пяти минут? Так это было, Лиса?

– Заткнись! – рычит она, когда я прижимаюсь к ней еще плотнее.

– Не зли меня, Лиса. Ты же не хочешь вернуться к мужу со следами своего падения на теле? – хрипло спрашиваю я, стискивая челюсти от почти болезненного напряжения. – Ты помнишь, как выглядела тем утром?

В голубых бездонных глазах мелькает неподдельный ужас, и я отпускаю ее, позволяя немного прийти в себя. Вспоминаю, что обещал быть острожным, не причинять боли. Кто, спрашивается, тянул меня за язык?

– На кровать, Лиса, быстро! – приказным тоном чеканю я. Она снова отрицательно мотает головой, но начинает медленно пятиться назад именно в том направлении, которое я ей указал.

– Сними все с себя, – отдаю я еще один приказ, когда девушка, запнувшись, падает на огромную постель и сразу садится, не сводя с меня перепуганного обреченного взгляда.

Я невозмутимо направляюсь к минибару, поворачиваюсь к ней спиной, и слышу ее потрясенные вздох. Ну вот. Еще одно открытие. Она увидела огромного черного хищного грифона с открытыми клювом и красными глазами, выбитого на моей спине, огромные крылья которого заканчиваются на плечах. Мне не раз говорили, что он вызывает весьма тягостное впечатление, заставляя любого, кто смотрит в красные глаза хищника, чувствовать себя добычей. Стервятник выглядит пугающе-живым, и каждый раз, когда я поднимаю руки или делаю любое другое движение, создается впечатление того, что птица расправляет крылья, готовясь к броску. Для чего он мне? Вопрос двойственный. Моя извечная потребность в контроле и ощущение своей власти. Стоя спиной к участникам Розариума, или к совету директоров в «Перриш Трейд», облаченный в строгий деловой костюм, застегнутый на все пуговицы, я один знаю, что хищник на моей спине наблюдает за своими жертвами даже сквозь плотную ткань рубашки и пиджака. Он делает меня сильнее, открывая их истинные намерения и страхи, считывая точно так же, как делаю это я в отражении напряженных лиц в панорамных окнах офиса или гостиной Розариума.

– Красное или белое? – спрашиваю я, потягиваясь всем телом, дабы дать ей прочувствовать, просмаковать в полной мере вырвавшегося на свободу грифона на моей спине.

– Что? – доносится до меня едва слышный шепот. Я удовлетворенно улыбаюсь, предвкушая дальнейшие события.

– Вино, Лиса. Я спрашиваю какое ты предпочитаешь? – уточняю я, открывая мини бар. Снимаю с подставки один бокал, и нетерпеливо смотрю на нее через плечо. – Так и будешь молчать? – бледная, как полотно Лиса сидит на кровати, словно мраморное изваяние, перепуганными глазами глядя на меня. Хотя нет, не на меня, а на гребаного грифона.

– На твой выбор, – хрипло вдыхает девушка. Я киваю и достаю бутылку красного французского вина.

– Ты до сих пор одета, – обманчиво мягким тоном произношу я, открывая бутылку и наполняя бокал. – Или ты хочешь, чтобы я сам тебя раздел? Как в прошлый раз? Тебе понравилось?