В прихожей с шумом распахнулась входная дверь. Маттер услышал знакомую возню Васко, снимающего свои башмаки, и негромкий смех Элиды. Хмыкнув, князь поставил внизу письма свою печать и вложил лист бумаги в конверт.

– Я здесь! – крикнул он.

Элида вошла в кабинет князя первой, опередив старого слугу. По ее лицу Маттер сразу понял, что поход к резиденции принца Инго принес какие-то плоды.

– Мне думалось, что вы придете позже, – произнес Маттер, вежливо указав женщине на кресло.

– Показалась машина принца, – с загадочной улыбкой ответила Элида, – и мы решили оставить позиции. Мы и так достаточно наболтались с его камердинером и даже с начальником личной охраны. Просителей принц не принимает, у него не заведено… хи-хи.

– Это вас смешит? – приподнял бровь Маттер.

– Нет, – Элида одернула на себе платье. – Дело не в этом. Домочадцы с ног сбиваются, опекая невинного юношу, а тот, как я понимаю, на всю эту опеку не обращает ни малейшего внимания. В последнее время стал уезжать под вечер, беседовать с учеными жрецами.

– Интересно, очень интересно… с какими именно?

– Дважды ездил в храм Секех, раза три или четыре – к наставнику Моллу в храмовый Круг Торговой палаты. Про этого Молла я не только слышала, но даже читала кое-какие его работы. Он не столько священнослужитель, сколько историк. Большой коллекционер древних манускриптов. Занимается только Югом, все остальное его не слишком интересует. Впрочем, история Юга – тема неисчерпаемая, так что я его очень хорошо понимаю.

– Насколько мне известно, принц никогда раньше не проявлял особого рвения в вопросах религии, – заметил Маттер. – Что это его так разобрало?

– Именно что разобрало, – кивнула Элида. – Сегодня утром он получил некое письмо, после чего объявил всем своим людям о том, что ближайшими днями отправится в паломничество на дальние южные острова. Когда и куда именно, пока никто не знает. С собой он берет всего несколько человек.

– Так… Письмо, значит. И после этого письма он как обычно выехал на службу?

– Да. Все как всегда, ваша милость. Так, будто ничего и не случилось.

Когда за мальчишкой-посыльным, уносящим письмо для Брамбеша, закрылась дверь, Маттер позвал Хаддена и Элиду в гостиную. На столе стояли тарелки с копченым мясом, свежий хлеб и фрукты.

– Придется немного поломать голову, – объявил Маттер, разливая вино. – Придвигайте свои кресла поближе: ждать Эрмона мы не будем, да он сейчас нам и не помощник. Итак… Я пока еще не имел времени на то, чтобы ввести госпожу Элиду в курс дела по поводу нашей сегодняшней поездки, – князь глянул на Хаддена, и тот коротко улыбнулся в ответ, – так что начну именно с этого. Мы окончательно выяснили, что именно так интересовало ублюдков, напавших на Киту Форар. Речь идет о некоей весьма и весьма старой книге, которая долгие столетия хранилась в доме Хонтлор. Книга эта – не пеллийская, она была напечатана в Ла-Велле на старом, давно уже вышедшем из употребления языке…

– Если уже напечатана, а не написана от руки, то язык может быть только один: эстас, общий для лавеллеров язык науки, религии и суда, который постепенно исчез после реформ Пятой Династии, – уверенно перебила его Элида. – Как раз за сто лет до этих реформ в Ла-Велле стали появляться первые печатные станки. Совершенствовались они у них медленно, но книг напечатать успели немало.

– М-м-м, – протянул Маттер, – я так и знал, что ваши познания, дорогая Элида, окажутся весьма кстати. Но я продолжу… Эта книга принадлежала не кому-нибудь, а самому пушкарю Хонт-А-Ллору, легендарному основателю рода. И он зачем-то притащил ее с собой из Ла-Велле, а потом тщательно хранил до самой смерти. Для меня все эти детали выглядели полнейшей, в общем-то, белибердой, однако господин Такари очень вовремя вспомнил, что когда-то на острове Тар была большая торговая колония лавеллеров. Вы что-нибудь слышали об этом, Элида?

– В последние два столетия Четвертой Династии лавеллеры распространили свое влияние на многие острова Восточного Океана, – госпожа Ламма стала немного задумчива, – и потом эти острова вошли в состав их нового государства. Но не Тар. Торговые крепости на Таре просуществовали очень недолго и исчезли как-то одномоментно, будто их обитателей сдуло. Остров после этого какое-то время оставался вообще безлюдным, и так было до тех пор, пока туда не приплыли кланы Бира Кривоногого, быстро занявшие и пустующие крепости, и все земли вокруг.

– То есть лавеллеры сами взяли да и убрались с острова, стоящего на перекрестке торговых путей? Что-то мне в это трудно поверить…

– Тем не менее… скорее всего, там случилась какая-нибудь эпидемия – в те времена это было довольно обычным делом. На Тар заходили корабли, идущие из одного океана в другой, а более удобного способа разносить заразу наука не знает. И заметьте: на этот остров действительно никто не претендовал, потому что, если бы претенденты были, Кривоногий со своими людьми никогда не расселся там по-хозяйски: его клан был слишком малочисленным для этого.

– Странная история, – подал голос Хадден. – Особого упадка в торговле тогда, кажется, не было, так что…

– Но, тем не менее, лавеллеры с Тара почему-то убрались, – кивнул Маттер. – А вот потом, через триста лет, пушкарь Хонт-А-Ллор, оказавший Трону неоценимые услуги, попросил – я уже почти уверен, что именно так все и было, – для себя обширные земли не где-нибудь, а именно на Таре. Не может ли быть так, что он рассчитывал там что-то найти? Ведь человек он был очень непростой, а?

– Книга у Инго? – загадочно улыбнулась Элида. – Что ж, к этому все и шло.

– Догадаться было нетрудно, – шутливо погрозил ей пальцем Маттер. – Седж Терсио выступил в этом деле посредником – деньги за покупку внес именно он, причем действовать его уполномочил непосредственно принц. Старый Хонтлор видел доверенность, и никаких сомнений она у него не вызвала. Но после событий вчерашнего вечера, я почти уверен, что роль Седжа в этом деле куда сложнее, чем простое посредничество. То, что с принцем они заодно, – это понятно, но Седж и сам знает нечто такое, от чего может перехватить дух. Инго неспроста консультировался с храмовыми историками. Я и сам оказывался в ситуациях, когда интересующие меня сведения – о делах, происходивших очень и очень давно, найти удавалось только в храмовых архивах, и нигде больше. Там есть все и даже чуточку сверх того…

Элида понимающе кивнула. Она неторопливо прихлебывала вино, и в глазах ее, как видел князь, отражалась глубокая задумчивость: Маттеру казалось, что женщина хочет что-то сказать, но не может решить, стоит ли.

– Здесь прослеживается определенная логическая цепочка, – вместо нее заговорил Хадден, уютно, словно кот, устроившийся в кресле с куском хлеба с сыром и кружкой вина, – хотя и не очень простая, как мне видится…

– Вперед! – приказал Маттер. – Я уже убедился в том, что думать ты вполне умеешь. Ну?

– Н-гм, – Хадден кашлянул, польщенный словами князя. – Я вижу ситуацию так: кто-то из предков старого пушкаря имел дела в той самой торговой колонии. Весьма возможно, что в те дни, когда лавеллеры приняли решение бежать с острова, вывезти все свои ценности – а может быть, и некие реликвии, ведь откуда нам знать, не собирались ли они осесть там навечно? – им уже не удавалось никак. Если принять версию эпидемии – колонистов там просто почти не осталось. С острова отплывала буквально горстка людей, которой пришлось бросить практически все. Но бросить – где? Не об этом ли написано в той самой книге? И, к тому же, знаете… я бывал в Ла-Велле, ваша милость. Считать деньги они умеют не хуже наших, но при этом отношение к древностям у них – о-о-о! Кусок крепостной стены, если он относится к временам Старых Династий, они отлакируют, подопрут незаметно, чтоб не упал, и станут возить к нему учеников. Это они любят. И мне не раз приходилось слышать о том, как много всего утрачено, в том числе на островах: разрушены бурей храмы и все такое прочее. Отчего ж не предположить, что тот же пушкарь искал именно припрятанные храмовые реликвии, ведь их ценность для лавеллеров деньгами не измерить?..