Она хотела отдать ему всю себя. Но такие чувства не выразишь словами. Она стремилась слиться с ним воедино.

«Боже, — взмолилась Ронуэн, — дай мне ребенка от этого мужчины! Прошу тебя, Господи!»

Она почувствовала тепло в животе, постепенно превратившееся в жидкий огонь, разлившийся по всему телу.

Потом произошел взрыв, и она, не помня себя, закричала:

— Джаспер! Джаспер!

Он крепко обнял возлюбленную.

— Я здесь, Ронуэн, здесь…

Она еще билась в восхитительных конвульсиях, когда он скользнул в нее. Платья на ней уже не было, его брэ тоже куда-то подевались. Наконец они слились воедино.

«Пожалуйста, молю тебя, Господи, помоги мне зачать от него».

Джаспер снова довел ее до пика наслаждения, где она оставалась так долго, что уже не сомневалась, что в следующий миг умрет — зато умрет счастливой. Потом он застонал, вошел еще раз и излил в нее свое семя — их единение было завершено.

Завершено…

Они так и остались лежать, соединенные всеми возможными способами. Их тела. Их души. Их сердца. Это был момент, когда больше нечего было желать, и Ронуэн знала, что будет хранить память о нем всю оставшуюся жизнь. И не важно, умрет ли она завтра или еще увидит своих правнуков, — она уже получила от жизни все, что хотела. И все это дал ей Джаспер.

Но пока еще она была жива, и, когда он перекатился на бок, увлекая ее за собой, она заставила свое удовлетворенное, насытившееся тело двигаться. Джаспер полностью расслабился и пребывал в полудреме — она это чувствовала. Его тело было обнаженным, теплым и влажным от пота, и она почувствовала острую необходимость как следует изучить его. В комнате было темно. Ронуэн не могла видеть любимого мужчину, но могла ощущать его формы, мягкость и жесткость разных участков кожи — пальцами, губами, языком.

Мышцы его сильных рук расслабились и стали мягкими, но грудь все равно оставались твердой. Его соски были маленькими и чрезвычайно привлекательными, и когда Ронуэн, заинтересовавшись, коснулась его соска языком, Джаспер глухо застонал. Одной рукой он обхватил возлюбленную за плечи и привлек к себе.

— Что ты собираешься делать? — хрипло спросил он.

— Потерпи, скоро увидишь, — шепнула она, пошевелила бедрами и моментально ощутила ответную реакцию.

Все же мужчины обладают воистину удивительной частью тела. Из маленькой и мирной она становится большой и агрессивной всего лишь за несколько секунд. Потом, насытившись, она снова уменьшается, но только для того, чтобы снова вырасти, повинуясь приглашающему движению бедер партнерши.

Руки Ронуэн скользнули по его груди, немного поиграли влажными завитками, погладили твердый плоский живот и снова нашли завитки, на этот раз в самом низу живота. Она на секунду заколебалась. Ей не следует спешить. Он же не спешил. По крайней мере сначала. Ее прикосновения были легкими и нежными. Когда Джаспер конвульсивно дернулся, она поняла, что он вернулся к жизни.

— Садись на меня, Ронуэн, — шепотом сказал он, лег на спину и потянул ее на себя.

Но как бы ей ни хотелось снова окунуться в сладкую негу наслаждения, она была намерена продолжить свое исследование. Она оседлала его и сказала:

— Я хочу тебя видеть.

Джаспер потянулся за кремнем и огнивом. Несколько ударов, и он зажег свечу. Маленький язычок пламени создал золотистое пятно света возле его плеча, осветил одну сторону лица и тела. Джаспер был светом и тенью, золотистым и черным как смоль.

Он был коварным, но таким чудесным… Он терзал ее и возносил к вершинам наслаждения. Он принадлежал ей, и никогда не мог ей принадлежать.

Неожиданно она поняла, что должна спешить. Эта ночь не будет длиться вечно. Ронуэн сидела на бедрах Джаспера, чувствуя его возбужденный член между ногами. И она чувствовала его обжигающий взгляд, пьющий ее наготу.

И хотя первым ее побуждением было поскорее чем-нибудь прикрыться, она не стала этого делать. Она пришла совратить его, и не свернет с избранного пути.

Ронуэн тряхнула головой и медленно наклонилась вперед. Свободно падавшие на ее плечи и грудь волосы окутали влюбленных темным покрывалом. Она поцеловала любимого, причем ее язык глубоко проник ему в рот, спеша познать его. Ее движения были медленными и завораживающими, быстрыми и требовательными. Когда Джаспер схватил ее за плечи, она оттолкнула его руки.

— Не спеши, Джаспер. Ты должен просто лежать и позволить мне доставить тебе удовольствие.

— Ты уже доставила мне удовольствие.

— Но я еще не закончила. Я, можно сказать, только начала.

Теперь Ронуэн касалась возлюбленного не руками — только губами и языком. Сначала она попробовала на вкус его горло, потом слегка прикусила сосок и пососала его.

Она лизнула пупок, легкими поцелуями проложила дорожку ниже и, секунду поколебавшись, несмело коснулась языком восставшего члена.

— Боже правый, — простонал Джаспер, — ты убиваешь меня.

Ободренная результатом, Ронуэн повторила то же самое, только медленнее.

— Ну хватит! — выкрикнул Джаспер.

Он рывком потянул Ронуэн на себя, так что она, не успев возразить, очутилась на четвереньках над ним.

— Я больше не могу ждать.

— Почему? — удивилась Ронуэн, но Джаспер, не слушая ее сбивчивый лепет, уверенно сжал ее бедра и посадил на себя.

Она застонала, почувствовав, как он наполнил ее собой, и начала двигаться — медленно, так медленно, как только могла. Потом быстрее, когда огонь, разлившийся по телу, лишил ее способности контролировать себя.

Неужели повторение возможно так скоро? Конечно, возможно, и она с готовностью бросилась в пламя. Жарче! Быстрее! Выше! Вознесшись к вершине, она хотела остановиться, чтобы перевести дух, но Джаспер не позволил. Он крепко держал ее бедра, заставляя двигаться до тех пор, пока она не расплавилась над ним, не превратилась, уничтоженная огнем, в угли. Только тогда Джаспер излил в нее семя, сжав так сильно, что она едва могла дышать, и повторяя ее имя снова и снова.

— Ронуэн… Ронуэн…

Иная любовь как луна,

Которая убывает и тает.

Из стихотворения неизвестного средневекового автора

Джаспер… Джаспер…

Его имя мучило Ронуэн все сильнее с каждым шагом, уводившим ее от любимого. Пока он спал, свеча догорела и погасла, и Ронуэн поняла, что наступил час расставания. Было еще совсем темно, но край неба уже посветлел.

Девушка стояла на безлюдном в этот час дворе и старалась побороть свои сомнения. Она получила все, о чем только могла мечтать, — восхитительную ночь в объятиях любимого мужчины. И должна довольствоваться этим.