Давным-давно, когда Бог говорил загадками...

Именование Бога, привнесенное в западную цивилизацию иудейско-христианской культурой, звучит как «Я есть то, что я есть». Что может мир, который, по словам Карла Юнга, «продал душу за множество разрозненных фактов», извлечь из этого неоднозначного утверждения? Совершенно очевидно, что это слишком для наших набитых информацией голов. В своей книге «История Бога» Карен Армстронг довольно забавно говорит о том, что, когда Моисей встретился с Богом на горе Синай, спросил Его имя и получил ответ: «Я есть то, что я есть», это, по сути, означало: «Не лезь не в свое дело». Если это так, то Бог повел себя довольно странно: сначала заставил Моисея совершить изнурительное путешествие через пустыню после изгнания из Египта, затем явил ему свой лик на горе Синай, а потом, так вот запросто, предложил не лезть куда не просят. Армстронгу не удалось почувствовать практически дзенскую коаническую природу этого заявления: «Я есть то, что я есть». Рациональный разум не может узреть в этом какой-то смысл. Подобным образом, если приехать на буддистский ретрит[28], где нам предложат в течение десяти дней пялиться на пустую стену, снова и снова спрашивая себя: «Пребывает ли Будда в собаке?» — наш обычный человеческий разум будет не способен выдать ответ. Однако при попытке охватить разумом то, что он охватить в принципе не способен, может произойти прорыв за пределы обычного логического мышления и переход в измененное состояние сознания, где возможно непосредственное восприятие истины за рамками рациональности.

Преобразующая сила мифов и легенд

Можно воспринимать Ветхий Завет как божественное откровение или как собрание еврейских сказок, но столкновение Моисея с пылающим кустом просто напрашивается на волнующую метафизическую интерпретацию. Популярная серия телепередач Джозефа Кэмпбелла «Власть мифа» многим людям открыла глаза на то, что истина не содержится в буквальных фактах: она обитает в мифических измерениях легенд, народных сказаний и фантастических историй. Давайте посмотрим на встречу Моисея с Богом на горе Синай именно с этой точки зрения.

Моисей видит свет на вершине священной горы, на которой, как считалось, живет Бог, и произносит: «Я отстранюсь и узрею это чудо». Отстраниться — значит отрешиться от обыденных дел, внешней активности, уйти в себя и сосредоточить свое сознание внутри себя, как при медитации. Затем он забирается на Синай, священную гору.

Это восхождение означает подъем в сознании. Подобравшись ближе к вершине, Моисей видит, что свет исходит от куста, который горит огнем и не сгорает. Поскольку на этот момент его сознание обращено внутрь, личность Моисея и его обычное представление о самом себе (его эго) отступают, чтобы он мог увидеть этот внутренний свет своей собственной божественной сущности. Он получает озарение, будучи изнутри освещен огнем мудрости, который не уничтожает то, что горит, но дает просветление!

Секс в мозге: творческая энергия и высшее сознание

В метафизическом смысле, тот горящий куст олицетворяет Древо жизни[29], расположенное по центру физического тела — реального мифического Эдема. Человечество утратило сознательное представление о своей подлинно божественной природе и впало в коллективный самогипноз биполярности — знаний о «добре» и «зле» и постоянной борьбы за власть двух противоположных сил. Ствол Древа жизни — это позвоночный столб, а ветви и листья — человеческий мозг, со всеми своими мыслительными функциями. Корни этого дерева находятся в основании тела, погруженные в огромную скрытую творческую силу человеческой сексуальности — змея в Эдемском саду.

Эта сила, иногда называемая в различных эзотерических контекстах кундалини[30], большей частью ответственна за то состояние самогипноза, в котором мы пребываем. Когда мы признаем материю как единственную реальность, кундалини подпитывает наше воображение и создает иллюзию о том, кем мы себя считаем и каким представляем себе мир. Змей обвил свое тело вокруг основания дерева, а в его корнях — наша сексуальная энергия. И, хотя змей может удерживать нас под чарами воображения, мы также можем использовать его силу, чтобы очнуться от чар майи.

Чтобы создать просветленное состояние сознания, сексуальная энергия должна подняться к макушке головы, просветляя атомы позвоночника и мозга огнем и светом.

Для того, чтобы это произошло, не требуется сексуальная активность, однако некоторые тантрические практики помогают достигнуть просветления и во время занятия сексом. При этом даже мистик, соблюдающий целибат, способен пробудить врожденную творческую силу сексуальной энергии, переживая божественный экстаз; это сырое топливо, необходимое для трансформации сознания.

Сексуальная энергия во многих культурах обозначалась в виде змеи или змея, обладающих силой знаний. Будду иногда изображают со змеей, обвившей его голову; некоторые египетские боги также изображались с головой змеи, вылезающей из их голов в том месте, где сходятся брови. Сохранились записи о том, что Моисей, предположительно, бывший принц Египта, «пробудил змею в пустыне» — пустыне обычного сознания; он дал змеиной силе сексуальной энергии проникнуть в мозг и пережил миг просветления. Возможно, он отчасти научился этому у египтян, которые, в свою очередь, переняли знания из стран Востока, где сведения о преобразующем потенциале сексуальной энергии существовали уже много тысяч лет.

Мы можем сейчас лишь размышлять об этом, но следует принять тот факт, что, поскольку его жизненная сила была полностью сосредоточена внутри, Моисей созерцал божественную реальность своего собственного подлинного существа, оставив свою личность в стороне вместе с обувью. Его внутреннее древо жизни было «в огне» и излучало «свет» Божий, который горит в сердце каждого атома. Моисей видит Бога внутри себя, и его собственное «Я» начинает диалог с Я есть. Голос исходит от света и говорит Моисею, что он един с Богом отцов своих, Богом Авраама, Исаака и прочих. И это имеет свой духовный смысл, поскольку позвоночник и мозг любого человеческого существа являются воплощениями одного света божественной мудрости. Авраам, Исаак, вы и я — если заглянуть под кожу, станет ясно, что все мы сотворены из одной и той же вечной субстанции: я есть то, что я есть.

Кого тут еще сковать?

Голос говорит Моисею, что услышал плач Его детей, «которые скованы волей своих надсмотрщиков». Вы помните, что Моисей пришел на гору Синай после изгнания из Египта, где его народ — евреи — были рабами и тяжко трудились.

В нашем случае не имеет значения, что не сохранилось ни одного свидетельства тому, находились ли когда-либо евреи в Египте; мы ищем истину, сокрытую в мифе. Символическая же ценность этого факта такова: все люди, порабощенные коллективными иллюзиями, порожденными всеобщим гипнозом, находятся в оковах в Египте, и они делают там кирпичи из грязи и соломы.

Какая сильная метафора: скованные восприятием материи как всего лишь материи, они видят мир вокруг себя не как созданный из различных видов энергии, а как набор твердых тел, управляемых эгоистической человеческой волей. Порабощенные «надсмотрщиками» обманутых надежд и тоски, в изоляции от своих собственных духовных сущностей, их души не находят покоя. Их истинные сущности призывают вспомнить о себе и сбросить оковы ограниченного самосознания, слышат это человеческие личности или нет. Даже душа атеиста жаждет свободы.