улыбнулся, держа в руках затейливую бутылку из розового стекла, внутри которой едва заметно сияло золотое вино. Звёзды, как же захотелось кинуть в него что–то потяжелее ножа. Стул, например, или кирпич. Помрёт – заслужил.

– Ну, допустим, – скрипнула зубами я.

– Не хочешь сесть? – приподнял бровь мужчина, и кончик его хвоста учтиво скользнул на колено.

Я промолчала, скрестив на груди руки и сверля его взглядом.

Ориас.

Тот, кто разбил столько женских сердец, а меня заставил прореветь три дня, хотя я его вовсе не любила.

– Вижу, ты тут неплохо время провела, – заметил он бутылки и пакетики от сууи. Его усмешка стала натянутой и очень хрупкой, словно он впервые не знал, что делать и что говорить. – Мэл…

Мужчина неуверенно замер, со стуком поставив на стол бутылку и взглянув на меня. Может, мне показалось, но в его глазах была тревога и нерешительность, так несвойственные его образу.

– Зачем ты пробралась на корабль? – негромко произнёс Ориас с запоздалым сожалением в голосе. – Только из–за того, что тебя Дамес попросил об этом?

Я изогнула бровь, поняв, что он хочет скинуть всю вину на меня. А ведь зачинщиком был он, и никто другой.

– Может, если бы ты не скрывался, я бы и осталась на Файе, – прохладно ответила я.

– Ты и вправду как собачонка… привяжешься и не отстанешь, – вздохнул Ориас, и заметив, как дёрнулась моя рука в сторону следующего ножа, поспешно продолжил: – Это не всегда плохо, но порой получается так… как получилось. Отчасти это моя вина.

Пальцы замерли на рукояти так и не вынутого ножа. Я не отрывала взгляда от мужчины, заметив под его глазами тёмные круги. Хвост нервно подрагивал, выдавая его волнение.

– Что ты подмешал в напиток? – сухо спросила я.

На скулах Ориаса заиграли желваки. Он явно не привык отчитываться, но закрыв глаза, опустил плечи, облокотившись об спинку дивана. Тишину между нами развеивал тихий голос из плазмы, не давая ей сжать на горлах свои пальцы.

– Северная и Южная Юма ненавидят друг друга. Это перемирие – лишь временное, как и все до этого. Вновь создастся партия, которая ненавидит друг друга, и перережет глотки при первой же совместной ночи. Так уже было несколько раз, но если бы это произошло снова, началась бы настоящая кровавая вражда. Две стороны и так на пределе. Но если бы ночь прошла гладко, без убийств, то напряжение бы сгладилось… я не знал, кого и за кого выдали, так что пришлось подлить дурман в общий чан с вином.

– То есть, все гости тогда… – я замолкла, вспомнив те взгляды и поджав губы.

– Да, – кивнул Ориас, скользнув по мне своими неестественно зелёными глазами. – Я тоже. Ты не знала, и когда вино начало действовать… ты оказалась рядом.

Я тут же отвела взгляд, сверля дверь и поджимая губы.

– Я не знал, что делаю… не владел своим телом. И взял тебя насильно, – совсем тихо произнёс мужчина, словно… жалел о своём поступке. На его губах не было это знакомой усмешки, была лишь тоска в глазах и сожаление.

Ориас поднялся на ноги, шагнув ко мне и неуверенно замерев.

– Мэл, я не хотел. Не хотел брать тебя насильно, словно дикое животное. Не хотел причинять тебе боль…

– Но ты добился того, чего хотел, – хрипло произнесла я, всё ещё не смотря на него. – Ты завладел мной. Ещё одна галочка в твоём бесконечном списке… я не верю, что ты об этом сожалеешь. Кто угодно, но только не ты… ты же меняешь девушек как перчатки. Свою потребность ты удовлетворил, даже не пришлось меня покупать, как ты изначально хотел… так чего не радуешься?

Я гневно взглянула на Ориаса, ощутив, как к глазам вновь начали подступать слёзы. Их уже жгло огнём.

– Потому что я не этого хотел, – внезапно окрепшим голосом произнёс он. – Я не хотел, чтобы девушка ревела со мной в кровати, моля меня прекратить, а я не слышал её! Думаешь, я чувствую себя лучше?! Звёзды, Мэл, я ночами глаз сомкнуть не мог, пытаясь понять, почему ты ушла!

– И как, понял? – издевательски поинтересовалась я. – Ну давай, ты уже у нас спец в этом деле! Столько девушек в кровать затащил! И тут тебя вдруг взволновала одна, которая сопли пустила! Какая–то дрянь с Земли, у которой даже прошлого нет!

– И с чего ты решила, что являешься дрянью?

– Так разве нет? – скрипнула зубами я, рывком шагнув к нему и тут же замерев. Нос защекотал запах мёда. – Знаешь, что произошло между нами? Я не просто ревела под тобой, я умоляла тебя прекратить. А ты? Знаешь, что делал ты?!

Я уже кричала, смахивая с щёк проступившие слёзы.

– Ты даже не остановился! Ты просто трах…

Резкий звонок в комнате заставил запнуться и гневно взглянуть на входную дверь.

– Открыто! – рявкнула я, и дверь плавно раздвинулась.

На пороге, удивлённо моргая большими жёлтыми глазами, стоял грузный рикиль с толстой оливковой кожей. В его громадной лапе был зажат букет из огневичков – единственных цветов на всём Орике, что растут вблизи рек из расплавленного железа. Они были ярко–красными, как кровь.

– Это ещё кто? – высокомерно спросил Ориас, выпрямившись и скрестив на груди руки.

– Ас'шен'ар. Великая Мать порочила его в мои мужья, – сухо выдала я.

Бедный рикиль меж тем не знал, куда себя деть. Он словно хотел переступить порог и в то же время смыться куда подальше, поняв, что застал нас за спором.

– Сейчас не время для свадебных визитов, – прохладно изрёк Ориас, зашагав к двери. – Проваливай, у нас тут занято.

Ас'шен'ар наконец–то очнулся и возмущённо обратился ко мне.

– Асс'уш'ен таф'фа'н симв'иле'с?!

– Что он сказал? – недоумённо повернулся ко мне мужчина.

– Спросил, что ты за порода такая и какого хрена тут забыл, – и глазом не моргнула я, переведя на «свой» манер. – Лично я буду не против, если вы оба свалите из моей квартиры и оставите меня в покое.

– Мы с тобой ещё не закончили, – сухо бросил мне Ориас, подойдя к Ас'шен'ару и доставая планшет. Что–то введя на нём, видимо, переводчик, он повернул планшет лицом к рикилю. Тот недовольно выдохнул, покосившись на перевод