И кстати, жаль.

Хотя, мне порнографии и так хватает. В обыденной жизни.

Зато "насрать в девятую лунку" у нас теперь – локальная шутка. Мем. Вот тот парень в телевизоре насрал в девятую лунку. А ты чего добился в свои годы? А? Ничего?

Вот и сиди на жопе ровно, изучай "Решения XVII съезда КПСС".

С крыши

В посёлке начались тёплые дни – сегодня к вечеру температура на улице была уже +17. Валентиныч в шортах и майке-алкоголичке вылез после работы на крышу избушки. Сидел, пил пиво, грелся на солнышке, думал о жизни, смотрел на море, слушал далёкие разговоры селян, вдыхал дым от сжигаемой прошлогодней ботвы, наблюдал за прыгающим по сараям соседским рыжим котом. Хорошо, красиво.

Одно плохо – соловья не слышно уже несколько дней. Одно из двух: или его сожрали суровые местные представители животного мира, или он сам понял, в какой гиблый край его занесла нелёгкая, и с мыслью "А правда, чего это я?" улетел отсюда нафиг.

Хочется верить во второй вариант.

Мальчики и заборы

Уже почти семь лет, как я работаю кладовщиком, и почти семь дней, как я работаю начальником склада.

Пока ощущение, как у героя фильма «О чём говорят мужчины», который пришёл в дорогой ресторан и всё ждал, что к нему подойдут и скажут: «А ты, мальчик, что тут делаешь? А ну быстро домой!»

Тут ведь получилось так, что Валентиныча неожиданно перевели работать в самую главную компанию, а это в здешних эмпиреях считается золотым билетом Вилли-Вонки, поскольку одно дело – трудиться в подрядных организациях, и совсем другое – в градообразующей корпорации, у работников которой совсем иные права, отличные от широко представленных на рынке труда нашей прекрасной Родины. Сказочно повезло, иным словом. А всё почему?

Потому что обычно строго бдящие высшие силы просохатили вспышку – до того неожиданно всё случилось. Валентиныч и сам, как тут теперь говорят, опешил. Сидит он, этак, за своим компьютером, старательно делает умный вид, и тут под видом обычного рабочего спама – где-то между «Дорогие работники, обратите внимание на изменение режима работы головного офиса, расположенного от вас за тысячу километров, в свете чего означенная информация вам, безусловно, в пень не упёрлась, но мало ли» и «Просьба зачитать на очередном собрании по ТБ рассказ о жителе Буркина-Фасо, прищемившем 10 лет тому назад палец дверью и немало невзгод от того пережившем» – приходит письмо со словами: «Уважаемый Леонид Валентиныч, для завершения вашего трудоустройства в компанию «ХХ» вам необходимы следующие документы»…

Леонид Валентиныч, помнится, в тот момент аж головой затряс и по комнате в волнении забегал – ибо, как говорится, ничто не предвещало. Вот и высшие силы проспали. Тишь, да гладь – на секунду отвернулись в сторону, налили себе кофе, сходили в туалет, возвращаются – а подопытный уже, глянь-ко, благопристроен, и даже уже начинает думать, что жизнь у него удалась! Аж кофе у высших сил из рук выскочил – вот никак ничего подобного не должно было случиться, это же против всех правил! Этак мы, понимаешь, и до коммунизма однажды докатимся, и до вселенской справедливости, и деньги начнём бесплатно раздавать! И тогда – тотальный хаос: мир рухнет, и галактика вся схлопнется в сверхмассивную чёрную дыру… Бей его, ребята!

Зато жить на самом вахтовом заводе благостно. Время сразу перестало сжиматься. Не надо ехать в деревню, не надо ходить в магазин, не надо готовить ужин и мыть посуду. Пришёл с работы, позанимался йогой, сходил в спортзал, поужинал, поиграл в «Fallout»… А времени всё ещё восемь вечера, и до сна ещё два часа … Свобода! Воистину, избавление от бытовых невзгод сулит разумному человеку великое духовное развитие!

Хотя какое там развитие… Стоило стать начальником, как тут же с Антоном, вот, поругался. А чего он! Я сижу весь в дыму, пытаюсь руководить, и тут он такой – «Что ты пищишь, ты же теперь барин, давай вырабатывай у себя командный голос»… На две мои самые больные мозоли наступил: на комплекс по поводу ломающегося голоса и на комплекс по поводу того, что я не гожусь на роль начальника… А ведь вокруг ещё и мои мнимые подчинённые стоят!

И, конечно, я на него сразу орать начал! А он всё не унимается: «Да-да, – говорит, – так и надо с нами, смердами, разговаривать». Я ему: Антон, заткнись, пожалуйста. А он мне: Ну, конечно, мы ведь теперь баре, к нам теперь на кривой козе не подъедешь…

Нет, понятно, что шутит человек. Иронизирует. Но неужели не ощущает, что вот уже время бы и заткнуться? Альфа-самец, фигли. Обязательно последнее слово должно быть за ним!

Короче, послал я его. Третий раз в жизни послал человека. Не так уж часто я это делаю. На самом деле меня офигенно допечь надо, чтобы я так поступил.

И всё равно он, уходя, глумливо поклонился и что-то про барина опять сказал…

А теперь обиделся. Рыло при встречах воротит.

Игнорирует.

Я же понять не могу. Может быть, впервые в жизни не могу встать на место другого человека, не вижу ситуацию его глазами. И даже йога не даёт душевного равновесия. Тем более, что в ходе йоги все усилия уходят на попытки понять, что происходит. В ноутбуке тётенька говорит: расслабьте лицо и успокойте дыхание, а Леонид Валентиныч стоит посреди комнаты с красной рожей, пыхтит как дизельный погрузчик и пытается держать руку вертикально, оставляя её при этом прямой. И согнувшись при этом вбок. Утхитта Триконасана, если кому интересно. Поза вытянутого треугольника, дай ему бог здоровья.

Зато тренируюсь я теперь полноценно. В здешнем зале есть и стойки для приседаний, и брусья, и гантелей изобильно – не то, что в пожарной станции, где я раньше тренировался внутри помещения 4 на 3 метра. Да у меня гостиная в номере, где я сейчас проживаю, и та больше того так называемого спортзала!

В связи с чем удивительно, что здешние резиденты ходят в оный большой и светлый спортивный зал чисто развеяться и пообщаться. Стоят такие посреди зала с полотенцами на шеях, смотрят телевизор, разговаривают… А вокруг них снуёт потный Валентиныч в майке-алкоголичке и драных кедах, пыхтит как дизельный погрузчик и ворочает штанги. Мне аж в какой-то момент стыдно стало, что я мешаю добрым людям. Использую, понимаешь, спортзал для занятий спортом! Бесчинство!

Но ничего. Вот вчера в зале сломался телевизор, и поток страждущих